Сборник переводов Владислава Слободяна - Антология

– Ну что ж, вы говорили, что покажете мне какие‑то данные. Давайте посмотрим.

– Да, сэр. Вот массивы данных и первичные результаты. – произнесла Алиса с авторитетом, так не вязавшимся с ее несерьезной внешностью, и разложила бумаги по столу. Бидл повел бровью. Оглядев стоящую перед ним парочку с головы до ног, он склонился над столом, чтобы просмотреть разложенные перед ним бумаги. После долгой паузы он заговорил снова.

– Результаты довольно неожиданны, но, похоже, вы действительно наткнулись на что‑то стоящее. Что вы собираетесь с этим делать дальше?

– Следующий этап – эксперименты над живыми организмами, – немедленно ответила Алиса. – Галактические технологии в комбинации с земными нечёткой логикой и теорией хаоса – весьма мощный инструмент, однако мы уже исчерпали возможности, которые нам дает компьютерное моделирование.

– С виртуальными мышами, я полагаю?

– С виртуальными людьми, смоделированными на основе полного сканирования нас самих.

На Бидла это произвело впечатление. За этим гладким определением стояла целая неделя тотального зондирования на инопланетной аппаратуре и анализы всех без исключения тканей. Он внимательно слушал дальше.

– Вероятно, можно было провести предварительные опыты на мышах, но большую часть работы всё равно придётся выполнить с приматами. В сущности, наибольшую несоразмерность между входом и выходом демонстрирует именно человеческий организм.

Бидла не слишком радовали выводы, следовавшие из представленных результатов, но, как говорил Рон, он был слишком хорошим ученым, чтобы просто отмахнуться от фактов. Так или иначе, он задумался. Несмотря ни на что, он надеялся, что результаты, полученные Роном и Алисой, окажутся тупиком. Слишком уж тяжело расставаться с годами воспитанным убеждением о тождестве стройности и добродетели.

Рон и Алиса провели большую совместную работу, что благотворно сказалось на их характере, несмотря на постоянное недосыпание. Точность мышления Алисы в анализе тонких взаимосвязей биохимических реакций, сложенная с неудержимым напором и глубокими познаниями в физике Рона вплотную подвели их к пониманию самой сути проблемы, над которой они работали.

Галактиане с самого начала стали проявлять такой интерес к их исследованиям, что в конце концов пришлось приделать к дверям лаборатории табличку “Не беспокоить”. Инопланетяне не мешали работе намеренно, но их толпы буквально не давали прохода Рону и Алисе. При закрытых дверях работа могла продолжаться без помех, но всё же пришлось смириться с присутствием кхликов, слишком мелких, чтобы их могли удержать какие‑то преграды. В критические моменты экспериментов ученые оказывались буквально покрыты шевелящимся слоем крошечных насекомых. Поначалу это было невыносимо, но потом они сообразили, что присутствие кхликов свидетельствует о правильности выбранного направления. Самим своим интересом кхлики давали ученым такую подсказку, какой ни один землянин еще не получал от не склонных к сотрудничеству галактиан. Подсказки эти оказались весьма полезны, хотя работать сплошь покрытыми микроскопическими черными блохами было неудобно.

Питались Алиса и Рон от случая к случаю – работа настолько захватила их, что еда их более не интересовала. Прием пищи осложнялся еще и опасениями проглотить какого‑нибудь особо любопытного кхлика. Несмотря на официальные заявления Улья об абсолютной незначимости индивидуума, мысль о поглощении разумных существ не слишком способствовала пищеварению. Так что возник еще один стимул придерживаться диеты, и за весь последующий год они набрали не более пяти фунтов каждый.

К концу года теория приобрела строгость и завершенность. Галактиане сформировали комиссию для ознакомления с текущим состоянием дел. Из галактических фондов вдруг рекой потекли субсидии, и на исходе второго года звездолёт был готов. Если бы Бидл осознал огромность потраченных на проект сумм, его бы хватил удар. Он лишь терпел засилье галактиан на своей кафедре, пользуясь престижем, создаваемым их интересом к проекту, для сбора средств на финансирование других направлений. Он следил за исследованиями Рона и Алисы лишь в самых общих чертах и был слишком занят, чтобы уделять пристальное внимание миниатюрному звездолету, который они строили. По завершении строительства  доктор Бидл, как номинальный глава проекта, был приглашен на борт судна, названного «Сила сала» , на котором должны были устремиться к звёздам самые смелые его ожидания.

Корпус корабля был сделан гладким настолько, насколько могли позволить галактические технологии. Сказать, что он был ровный, как зеркало, значило преуменьшить его гладкость. Субпространственный кокон угадывался лишь по переливчатому сиянию, охватывающему весь корпус. Алиса и Рон с некоторым опасением ждали реакции доктора Бидл на внутреннее устройство сияющего корабля. Хотя по галактическим меркам это была весьма скромная двухместная модель, корабль не слишком соответствовал земным представлениям о том, как должен быть устроен звездолет. Помимо просторной ходовой и навигационной  рубки, он мог похвастаться двумя комфортабельными жилыми помещениями, великолепно оборудованным камбузом и кладовыми настолько обширными, что они вызвали почти открытое возмущение своими размерами у земных проектировщиков.

Бидл остался доволен наружным осмотром корабля и его прекрасно спроектированного и полностью автоматизированного воздушного шлюза. Когда он вошел внутрь, в воздухе повисла напряженная тишина. Он осмотрел роскошные каюты. Потом с некоторым недоумением оглядел комнату отдыха, несколько побледнев при виде фильмотеки, голографического оборудования и видеоигрового центра, оплаченных из бюджета его кафедры. Рон с гордостью указал на компьютер последней модели и аппаратуру для головидеосъемки, заметив:

– Как видите, доктор Бидл, мы сможем сделать первоклассные записи наших полетов. Подумайте только, насколько упрочится ваша репутация, когда вы представите столь качественные свидетельства успеха нашей работы.

При этих словах лицо доктора Бидл приобрело доселе невиданный нездоровый оттенок. Он молча осмотрел ванные комнаты, роскошью которых остались бы довольны и самые развращенные римские императоры, и его лицо перекосил ужас. Подтверждались его худшие опасения. Эти два жирных шута одурачили его. Когда об этом станет известно, от его репутации под градом язвительных насмешек не останется ничего.

В воздухе повисла неловкая пауза.

– Значит, вот оно как, – произнёс он подчёркнуто безразлично.

– Да, сэр.

Помимо того факта, что просторность внутренних помещений и роскошь обстановки входили в противоречие с любыми ограничениями по массе и размерам, которым вынуждены были следовать кораблестроители ещё со времён первых плотов из брёвен, была в этом корабле ещё одна странная деталь – то, что Алиса назвала Ходовым креслом. Они снова вернулись на мостик; доктор Бидл был бледен и дрожал, не замечая облепивших его кхликов. Он осматривал Ходовое кресло. Его очевидные приспособления для комфортного сна и чрезвычайно удобный складной столик для закусок ничуть не улучшили его расположения духа. Это кресло было даже не пародией на таковые на других земных кораблях; очевидно, единственным его назначением было ещё больше разозлить Бидла. И эта цель была успешно достигнута.

– Хорошо, доктор Джири. Вот это так называемое ходовое кресло. Это и есть конечный результат ваших исследований, которые мой факультет финансировал последние два года?

– Да, сэр, – спокойно ответила Алиса, не заостряя внимания шефа на том, что основной источник финансирования не имел никакого отношения к доктору Бидлу. – О, кстати, обратите внимание на сопряжения, связывающие ходовое кресло с собственно звёздным двигателем. Рон, давай покажем доктору Бидлу, как это всё работает.

Рон устроился в кресле, пока Алиса продолжала под разъярённым взглядом начальника:

– Наши исследования открыли базовый принцип работы галактического звёздного двигателя, который, как оказалось, нарушает несколько известных физических законов. Главным прорывом было обнаружение необычных характеристик метаболизма, присущих некоторым живым существам с особыми врождёнными свойствами. Особи с такими свойствами встречаются среди всех видов разумных существ Галактики, включая землян.

– Да что это, по‑вашему, такое? – прошипел Бидл. – Это что, какая‑то шутка?

Его настроение совершенно не улучшало самодовольное достоинство, с которым держалась эта парочка толстяков.

– Нет, сэр. Никаких шуток. Так получилось, что мы с Роном как раз и есть такие особи со специальными свойствами.

Пока доктор Баддль разговаривал с Алисой, Рон, сидя в кресле, подключил себя к метаболической соединительной системе и выполнил несколько технических манипуляций. В этот момент доктор Бидл отвлёкся от разговора с Алисой и обратил своё внимание на него.