Демосфера - Илья Новак

— Послушайте, а этот сервис антивирусный не засечет, что вы у него модуль стырили?

Эрик вновь не ответил — именно в этот момент крышка одного из люков со щелчком откинулась вверх, приподняв сидящую на ней «божью коровку».

— Сюда, — сказала она и нырнула в темноту за люком.

Вздыхая и морщась, Данислав кое-как забрался в узкую трубу, задевая стенки плечами и затылком, пополз на локтях, видя едва освещенный силуэт модуля впереди. Он успел проползти несколько метров, когда люк закрылся, окунув трубу в непроглядную темень.

Дан закрыл глаза, потом открыл — один черт, что так, что этак ничего не видно, лишь мрак и плывущие в нем блеклые расплывчатые круги. Чпок-чпок-чпок — разносилось по трубе. Потом модуль впереди зашуршал, завозился. Кожей лица Дан ощутил дуновение ветерка от его стремительных движений, и тут «божья коровка» глухо забормотала:

— Руководитель группы дерекламистов, Шунды Одома, тринадцать лет, сирота, ШВЛ… Данные о ШВЛ отсутствуют. Имеются сведения, что его старшие брат и сестра, близнецы Ася и Ник Одома, убиты во время нападения на детский дом «Хрусталь», предположительно, совершенного Жилем Фнадом, объявленным Континентполом в общепланетарный розыск… — Модуль щелкнул. — Поправка. Ася и Ник Одома считаются пропавшими без вести, их тела не были найдены в развалинах «Хрусталя».

— Ну и черт с ними, — сказал Дан. — Тринадцать лет? Малец какой-то…

— Возраст не существенен. В мозг имплантирована синаптическая сеть. Искусственно стимулированная агрессивность. Эмо-наркоман, пользуется формингом прошлого поколения. В крайне жестокой среде сформировался характер решительного лидера…

— Меня больше этот ваш Вомбат интересует. Для чего мы его ищем?

— Просьба использовать ник Кибервомбат. Известно, что он обитает в нежестком жизнеобеспечивающем кластере с сильной поверхностью потенциальной энергии. Динамика ландшафта потенциальной энергии делает его способным передвигаться через основные планетарные среды. Для поддержания кинетики движения используется установка холодного термоядерного синтеза с акустической кавитацией ксенона в серной кислоте. При длительной остановке сегменты кластера расходятся, окружающее пространство включается в жизненную среду Кибервомбата. Кластер уже около трех месяцев находится под Общежитием.

— Что значит «основные планетарные среды»? — спросил Дан.

— Воздух, вода, земля, огонь.

— Земля? А камень?

— Сложный алгоритм вращательно-колебательных взаимоперемещений составных элементов кластера приводит к усилению энтропии в непосредственной близости от его оболочки, а сверхбыстрое общее вращение делает его квазитвердым телом, способным к движению сквозь твердые породы.

— Сквозь… Как он проникает сквозь них? Расплавляет и просачивается?

— Локально истончает и мигрирует, — поправил Эрик.

— Зачем я туда иду? — в который раз спросил Дан.

И тут же стало светло: впереди открылся люк.

Данислав стал выбираться. Он еще не успел толком разглядеть новое помещение, когда модуль заголосил:

— Получены данные: Кибервомбат переподчиняет антенну тесларатора! Защитный сервис Общежития определил угрозу и переведен в режим…

Что-то загудело, защелкало. Дан повернулся: множество труб, горизонтальных, вертикальных, наклонных, прямых и изогнутых… целый лес, так что пространства за ними не видно. Зато видна паутина — белые липкие волокна толщиной с мизинец, концами прилипшие к металлу и уходящие куда-то за трубы.

— Эрик! — позвал Данислав. — Эй, ты где?

Вдоль стены тянулось почти свободное от труб пространство, накрытое перекрещивающимися тенями. Можно протиснуться, решил Дан. Стена — не бетонно-керамическая, как остальные, а из толстого прозрачного оргстекла. Собственно, не одна, а две прозрачные стенки, расположенные на расстоянии сантиметров тридцать друг от друга… Пространство между ними заполняли «божьи коровки». Из темноты сверху тянулись серебристые прутья или стержни, и на каждом сидел модуль. Около сотни, если не больше. Они застыли; усики, направленные вверх, не шевелились.

Дан пошел вдоль стены, иногда переступая через выходящие на высоте колен трубы, иногда пригибаясь. Вдруг три модуля, шевельнув усиками, рванулись вверх — секунду Дан видел их смазанные очертания, затем — прозрачные сероватые полосы, а потом они и вовсе исчезли, канув в узком пространстве над полостью. Наверное, получили какое-то задание от Программы… Но в каком темпе эти твари… то есть эти штуки движутся! Какая там скорость звука в воздухе? Будучи по природе своей гуманитарием, а не технарем, Дан плохо запоминал физические константы. Триста тридцать метров в секунду, что ли? Не могут они быстрее бегать, это ж начнут всякие эффекты возникать позади них, вибрация, грохот по всей общаге… А что, если внутристенные полости и все эти колодцы, которыми, по словам Джоконды, напичкано здание, заполнены каким-то гелем и модули сквозь него носятся?

Впереди вновь защелкало, теперь громче. Кто-то засопел. Дану пришлось улечься на пол, чтобы пробраться под толстой трубой. Преодолев еще несколько метров, он вышел на свободное пространство.

Большой коллектор, величиной чуть ли не с ангар для туристических дирижаблей. Стены и потолок были усеяны круглыми отверстиями: по трубам пневматика стягивала сюда мусор со всей общаги и окрестных домов. Черный пол, казалось, состоял из нефти или смолы… Перистальтика: обрывки пластипапера, снежными хлопьями просыпавшиеся с потолка, медленно поползли по нему в дальнюю часть коллектора.

Данислав стоял на узкой полке, что тянулась по периметру в паре метров над полом. Толстые нити паутины шли от стен и труб и примерно на середине коллектора собирались в нечто, от чьей топографической изощренности у Дана зазвенело в голове. Как если бы несколько лент Мебиуса продели друг сквозь друга, окружили спиралями и поместили внутрь тора. Паутина — Дан решил, что это клейкий пластик, — свертывалась трубами, образованные ею полотнища изгибались, проходили одно в другое и пересекались в немыслимых конфигурациях. Стены и потолок затянула радужно отблескивающая янтарная пленка. Ее длинные лепестки покрывали и пол — вдоль краев он усох и затвердел.

Модуль медленно двинулся по полке; Дан боком пошел следом, прижавшись к стене, искоса поглядывая на центр кластера. Ненормальная топография паутины словно передалась и пространству вокруг, высосала из него обычные свойства и наделила какими-то новыми, невероятными качествами.

Они достигли участка, затянутого янтарной пленкой. Сопение зазвучало вновь: на краю паутины что-то двигалось.

— Эй, Эрик, — негромко позвал Дан. — Слышишь? Что это такое?

Модуль настороженно пошевелил усиками и пробубнил хрипловатым голосом Джоконды:

— Данные недостаточны. Предположительно: высоколегированная монослойная алмазная пленка, выращенная на трехмерных подложках. Вероятно: оболочка жизнеобеспечивающего кластера.

— Эрик! Я не хочу сейчас разговаривать с программой! Уберите Джоконду, дайте мне человека!

Модуль молча трусил дальше. Чпок-чпок его ножек едва доносилось сквозь бульканье и хлюпанье перистальтики. В коллекторе было тепло и влажно, мелкие капли конденсировались на лице и запястьях Дана. Его комфортка сама собой охладилась.

То, что двигалось в паутине, часто исчезало среди нитей; пока что Данислав разглядел лишь силуэт размером с большую собаку. Существо отчетливо сопело, а иногда поскрипывало и щелкало. Возле стены в паутине висел комплект аппаратуры: компьютерный терминал устаревшей конструкции с обычной плоской клавиатурой, множество мониторов, пара тихо гудящих вентиляторов, что-то еще, вполне банальное, вроде небольшой микроволновки, голограммного проектора, переносной радарной установки… Все это озарял льющийся снизу, из-под паутины, нежно-зеленый свет.

Порыв ветра — и рядом пролился дождь мелких осколков; вылетев из трубы, они упали на участок, затянутый янтарной пленкой. Данислав скосил глаза вниз. Некоторое время ничего не происходило, затем осколки задрожали: быстро-быстро, при этом чуть перемещаясь, скользя в одну сторону. Вибрация достигла такой частоты, что стекляшки стали прозрачными облачками молекул — и растеклись по пленке, впитались в нее.

Сопение раздалось совсем близко. Дан поднял взгляд и остановился.

Его мозг заскрипел, тяжело заворочался в голове, пытаясь обработать поступившую информацию, — будто солидная фирма со старыми традициями, состоящая из пожилых, все повидавших клерков, столкнувшихся вдруг с чем-то принципиально новым, доселе невиданным. Поначалу стандартная процедура шла гладко: наполняющий коллектор тусклый свет отражался от Кибервомбата, та часть фотонов, что попадала в глаза Дана, фокусировалась в хрусталиках и шла на сетчатку, где возникало соответствующее изображение. По глазному нерву курьеры-импульсы стремглав неслись в коленчатое тело таламуса, в Отдел предварительной обработки, где просыпались многочисленные клерки-нейроны, служба которых состояла лишь в том, чтобы разделять темные и светлые пиксели. От них аксоны тянулись к первичной зрительной коре в затылочной части, в отдел более высокого уровня; сигналы передавались туда и преобразовывались в сложную последовательность разрядов корковых нейронов: одни реагировали на фактуру, другие — на очертания, цвет, объем, взаиморасположение составляющих объект частей… До сих пор все шло как по нотам, по давно накатанной бюрократической колее, но дальше Первичный отдел зрительной коры задействовал своих посыльных-аксонов и передавал импульсы в Отдел по ассоциациям и идентификациям, где должно было произойти окончательное распознавание объекта. Здесь в огромной кладовой хранился весь запас уже накопленных образов: на тысячах стеллажей лежали дома, люди, облака, животные, насекомые, ландшафты и миллионы мелких предметов, отдельно упакованы были звуки и цвета, и тактильные ощущения хранились набором карточек в длинных ящиках архивного шкафа. Все было систематизировано, схожие образы лежали неподалеку, вот тут-то и начиналась сумятица: оказалось, что задействованные для узнавания Кибервомбата ассоциации хранятся чуть ли не в противоположных концах кладовой. Никогда раньше местным клеркам не приходилось сопоставлять настолько разрозненные образы, комбинировать такой дикий, нелепый ассоциативный конструкт.