Стелларлун - Шеннон Мессенджер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Например, разрушать города, заражать гномов смертельной чумой, убивать людей или держать их в заложниках и пытать, — не удержалась Софи.
Свет снова померк.
— Я… не знала о многих таких вещах. И я не была вовлечена в большую часть этого.
— Ты не должна была быть вовлечена ни в одно из этого! — поспорила Марука.
Уайли обнял кузену за плечи.
— Мы должны позволить Таму разобраться с этим.
— И я жду, когда Мерцание поделится своей историей. — Там опустился на край кровати. — Или ты сдалась, потому что поняла, что тебе придется сказать нам, кто ты такая?
— Я никогда не сдаюсь. — Мерцание поставила свою статуэтку кошки обратно на стол и щелкнула пальцами, окружив себя ореолом солнечного света.
Она выглядела почти ангельски, когда протянула руку и откинула капюшон… так быстро, что мозг Софи мог обрабатывать то, что она видела, только по частям.
Длинные черные волосы.
Изогнутые брови.
Бронзовая кожа.
Бледно-голубые глаза, обрамленные густыми ресницами.
Полные губы сжаты в решительную линию.
Мерцание была ошеломляющей… что имело смысл, поскольку она была эльфом. Но Софи начала задаваться вопросом, была ли у нее какая-то другая причина скрывать свое лицо.
— Теперь довольны? — сердито спросила Мерцание.
Никто не знал, что сказать.
Они просто продолжали пялиться на поразительную незнакомку перед ними… все, кроме Уайли.
Он подошел ближе, прищурившись, вглядываясь в лицо Мерцания.
— Я знаю тебя… не так ли?
Свет вокруг Мерцания померк.
— Возможно, ты узнаешь меня. Но я гарантирую, что ты меня не знаешь. Никто никогда не знал.
— Может быть, и нет, — признал Уайли. — Но ты была на уровень ниже меня в Ложносвете, не так ли? Я думаю, что однажды я даже сражался с тобой в Абсолютном чемпионате по Заляпыванию.
— Так и было. И я победила. — Пальцы Мерцания дрожали, когда она заправляла волосы за ухо… единственный намек на то, что она может нервничать. — Я подарю тебе свою статуэтку кошки, если ты сможешь вспомнить мое имя.
Уайли нахмурился, глядя на блестящую кошку.
— Оно начинается с «Р», не так ли? Рошани. Нет… Рати!
Мерцание отвела взгляд, все еще возясь со своими волосами.
— На самом деле ты ближе, чем я думала. Но все равно неправильно. Так что я могу оставить себе свою статуэтку кошки. А остальные из вас могут называть меня… — Она прочистила горло… затем прочистила его снова, прежде чем пискнула: — Рейни.
— Рейни, — повторили они все.
Это имя странно вертелось на языке Софи.
Слишком мягкое, красивое и похожее на имя после столь долгого использования расплывчатого названия.
У нее было предчувствие, что потребуется некоторое время, чтобы вспомнить, как им пользоваться.
— Подожди! — сказала Марелла, прищурив глаза. — Ты… Рейни Ария?
Мерцание — Рейни — вздохнула.
— Полагаю, что, по крайней мере, один из вас слышал сплетни.
Никто не удивился, что это была Марелла.
— Я мало что слышала, — призналась она. — Только то, что несколько лет назад был трибунал для твоего отца… или, может быть, это для твоей мамы. На самом деле, я думаю, что для них обоих. Иначе зачем бы мне знать их оба имени? Бехнам и Эша Ария, верно?
Мерцание — Рейни — съежилась, когда кивнула.
— Ты слышала, за что их судили?
Марелла покачала головой.
— Софи появилась пару дней спустя, и тогда все, о чем я слышала, была таинственная человеческая девочка.
— О, поверь мне, люди все еще говорили о моей семье, — заверила ее Мерцание — Рейни. — Но… Софи была довольно удобным отвлекающим маневром. Наверное, мне следует поблагодарить тебя за это.
— Эм… не за что? — сказала Софи, когда ее разум наполнился образом сверкающего здания из изумрудов с голубым знаменем, развевающимся на вершине. — Был ли их трибунал тем, который я видела в процессе, когда ты впервые привел меня в Этерналию? — спросила она Фитца.
Он пожал плечами.
— Возможно. Трибуналы довольно редки.
— И все же, сколько их было у Софи сейчас? — спросила Стина.
Все проигнорировали ее.
— Я полагаю, это доказывает, что тебя не было на Трибунале, — сказала Мерцание — Рейни — Фитцу. — Но я уверена, что твоя семья была. Почти вся знать собралась посмотреть на вердикт. Это было настоящее зрелище! В конце концов, мой отец был давним Подборщиком пар, которого обвиняли в том, что он изменил свои результаты, чтобы поставить себя в пару с моей мамой. И мою маму обвинили в том, что она сознательно пошла на это. Скандал! — Она прикрыла рот и изобразила вздох. — Конечно, они оба были признаны виновными, что не было неожиданностью, поскольку они оба признались. Но они надеялись, что если они признаются во всем, Совет проявит к ним немного милосердия… или, что еще лучше, поймет, что их система несовершенна и с ней нужно покончить. Совет должен был поблагодарить моего отца за то, что он указал на проблемы с процессом подбора пары, чтобы это не повредило никому другому. Но нет! Вместо этого они изгнали их обоих, хотя с твоими родителями никогда ничего не случалось, — она указала на Стину, — и все знают, что они сделали почти то же самое.
Все взгляды сосредоточились на Стине.
Она скрестила руки на груди.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Нет, ты знаешь, — заверила ее Мерцание — Рейни. — Спроси любого о семье Хекс, и они скажут две вещи: вы разводите единорогов, и Вика и Тимкин должны были быть плохой парой, но таинственным образом не были.
Она была права. Софи слышала множество слухов о сомнительном статусе пары Хексов, поскольку Вика была Эмпатом, а Тимкин — Бездарным.
И все же Стина по-прежнему задирала нос и настаивала:
— Это просто ложь, которую люди говорят, потому что завидуют нам.
— Конечно, это так! — Мерцание — Рейни преувеличенно подмигнула ей. — Продолжайте верить в это, если это помогает спать по ночам. Я уверена, что именно это сказали тебе твои родители. Мои сделали со мной то же самое, когда впервые поползли слухи. Это ложь! Это ошибка! Не слушай ничего из того, что говорят! Это единственный способ, которым подобные вещи работают. Им приходилось отрицать, отрицать, отрицать, чтобы защитить меня… и себя. Честно говоря, я понятия не имею, как их поймали. Но я думаю, все, что нужно, это чтобы один человек понял это… и бац! Все рухнуло. Может быть, когда-нибудь это случится и с тобой. Хотя я в этом сомневаюсь. Твоя мама слишком важна. До тех пор, пока она
