Собор Дарвина. Как религия собирает людей вместе, помогает выжить и при чем здесь наука и животные - Дэвид Слоан Уилсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этот отрывок прекрасным образом иллюстрирует дух равенства, наполняющий людские сообщества задолго до того, как они стали иерархичными. Тернер не комментирует сказанное и не дает подтверждений эффективности таких унижающих ритуалов для пресечения эгоистичного поведения, хотя его свидетельства могли бы оказаться важными для будущих исследований. Однако очевидно, что значение и нацеленность этих ритуалов в том виде, в каком они показаны Тернером, лежат в границах концепции, описанной в первой главе данной книги и утверждающей, что человеческие группы объединяются посредством этических систем.
До последнего времени получить знания об обычаях так называемых примитивных народов можно было только одним путем: изучая сочинения западных антропологов. Но теперь представители этих культур все чаще говорят от своего имени. В этом отношении интересен носитель западноафриканской культуры дагара Малидома Патрис Сомэ. Он пытался объяснить американской аудитории природу ритуала (Somé 1997). По Сомэ, ритуалы и социальные обязательства «неразделимы» (11). В таблице 2.4 содержится список характерных цитат, и он, что не может не радовать, поддерживает тезисы Дюркгейма, Эванс-Притчарда, Тернера и многих других антропологов этого поколения. Связь между религией и функционально организованным обществом – это не плод воображения Дюркгейма или Запада в целом.
_____________________________________Таблица 2.4. Выдержки из книги Сомэ (1997), поясняющей ритуалы дагара в терминах функциональной организации на групповом уровне
1. О ритуале, мире духов и сообществе:
Для дагара ритуал – это прежде всего критерий, которым люди измеряют свою связь со скрытым миром предков, с которым по происхождению соединена и вся община. В какой-то мере дагара считают самих себя отображением духовного мира (12).
Помните, ценность общины, объединенной ритуалом, заключается в том, что он создает силу, защищающую и помогающую всем в общине (64).
2. О ритуале и общественном здоровье:
Я склонен думать, что, когда в каком-либо обществе из средоточия ежедневной жизни вытесняется ритуал, это общество в социальном плане начинает разлагаться. Увядание и исчезновение ритуала в современной культуре выражается, с точки зрения дагара, несколькими способами: ослаблением связи с миром духов и общим отчуждением людей от себя самих и друг от друга. Здесь уже нет старейшин, чтобы провести инициацию и помочь кому-либо вспомнить о его важном месте в общине (14),
В настоящей общине не нужна полиция. Само наличие системы поддержания правопорядка в общине свидетельствует: что-то не так (50).
3. О последствиях эгоизма и неправильных поступков:
Народ дагара, с другой стороны, с недоверием относится к изобилию и богатству. Это выражается в закрепленном культурой отношении: богач слишком привязан к мирским благам и не справится с трудностями. Это трюк богов: они усыпляют бдительность человека – и наносят последний удар. В моей деревне жил человек. Все знали, что он очень беден; у него не было ничего, что можно было бы возжелать. Его жилище было таким же, как и у всех, он был женат, у него было несколько детей. Но в один из дней этот человек начал вести себя странно. Началось с того, что кто-то, неведомо кто, прислал ему из соседней Ганы полдюжины коров. Вскоре этот человек начал строить современный дом и купил себе совершенно новый английский велосипед. Он начал носить чистую одежду, в целом изменился очень подозрительным образом и стал показывать свое богатство так, что это оскорбляло весь уклад жизни племени. Люди ждали неизбежного. И оно пришло очень скоро (15).
Старейшины говорят, что настоящий блюститель порядка в деревне – дух, который видит всех и каждого. Сделать что-либо плохое означает оскорбить мир духов. Кто бы так ни поступил, дух его тут же наказывает. Так дух наказал одну девушку, недавно вышедшую замуж и укравшую крупу из амбара свекра. Она продала просо в супермаркете, а затем пошла на пустырь за дровами, нашла сухостой, начала его срезать, вскоре порезала руку и прибежала домой в крови, громко крича. Ее свекор побежал к предсказателю: такое не случается без причины. Предсказатель открыл, что невестка была воровкой, проходящей очищение за свое злодеяние. Поскольку она согрешила против духа, она и вызвала случившееся. Прорицатель добавил, что рана не прекратит кровоточить, пока девушка не признается в краже прилюдно. Это навлекло позор и на нее саму, и на свекра. Когда она признала вину, кровь перестала течь, и рану можно было правильно обработать (50–51).
4. О смирении и неэгоистичной сути ритуала:
Успех ритуала зависит от цели, с которой его проводят участники. Всякий ритуал, задуманный для того, чтобы потешить самолюбие, проводится напоказ, а значит – это духовный фарс. Но любой ритуал, в котором участники приглашают духов прийти и помочь в чем-то, с чем сами люди справиться не способны, или ритуал, в котором воздается честь за божественные дары – такой ритуал, весьма вероятно, будет действенным (27).
Заклинание – это зов, посылаемый человеком духу. Вызывать духов – значит обращаться к невидимому. Язык заклинания не должен смешиваться с приказами или командами… И что бы ни случилось, в ритуале должно господствовать смирение (53).
5. О взаимных упреках:
Чьи-либо прегрешения по отношению к общине выявляются в ходе похоронного ритуала и вызывают особый вид печали. Смерть напоминает человеку, не исполняющему своих обязательств перед общиной: раскайся в совершенных прегрешениях и сожалей о них (80).
6. О различии между священным и мирским:
Нечестивое поведение неприятно духам. В границах ритуального пространства все, что не священно, угрожает осквернением святости происходящего. Нечестивые поступки и осквернение святыни «сводят дух с ума», а тому, кто совершает ритуал, создают большие сложности. Но когда пространство содержится в чистоте, ритуал наделяет немалой силой тех, кто вовлечен в его исполнение (39).
7. О последствиях ритуала:
Независимо от характера ритуала некая сила высвобождается, если дать ей свободу обитания.
