Сиреневый туман - Владимир Колычев

Так получилось, что после него Галину подснял ухажер Стеллы. Карты сами шли в руки. Ростислав поговорил с парнем, рассказал, что не может сладить со Стеллой. И еще Галина подлила масла в огонь. В общем, они вместе убедили Костю совратить Стеллу. Но так, чтобы не доводить дело до конца.

Ростислав поспел вовремя. Спектакль удался. Сердце красавицы растаяло, и она вышла замуж за своего героя. Тем более что положение обязывало.

Стелла родила мальчика. Ростислав не забывает о своем патриотическом долге защищать Родину. Поэтому он собирается еще раз обрюхатить свою жену. Два ребенка – это железная отмазка от армии. А еще это якорь, чтобы удержать Стеллу.

Она пытается быть хорошей женой. Добрая мать, хорошая хозяйка. Дома у нее чистота и порядок, все выстирано, наглажено, на кухне всегда что-нибудь дымится. При этом она успевает еще и за собой следить, и на заочном учиться. Ростиславу иногда казалось, что Стелла нарочно загружает себя под завязку, чтобы отвлечься от безрадостных мыслей. Не любит она его. Никогда не любила. И никогда не полюбит при всем своем старании. А она вроде бы старается…

– Эх, зла я была тогда на Кирсана, – махнула рукой Оксана. – И что за дурь на меня тогда нашла, сама не знаю… Тебя, дурака, поддержала. Думала, ты Стелке пинка под зад дашь, а ты на ней женился. Вот и спрашивается, зачем я тогда Кирсана подставила?

– А ты у него это спроси, – криво усмехнулся Ростислав. – Как выйдет, ты у него и спроси, какого лешего ты милицию на него натравила?

– Э-э, не, Горшков, это ты ментов на него натравил… Слушай, зачем разворошили прошлое, а? Ну ничего там хорошего нет, в этом прошлом. Одна тоска…

– А так хочется веселья, ты это хотела сказать?

– Веселья хочется, да. Любить хочется… Ростик, бляха-муха, может, ты поможешь мне с любовью?

– Так для этого, собственно, и пришел.

– Ну и какого, извини, хрена ты мне тут мозги полощешь? Делать что надо?

– Фотографом поработать не хочешь? – озираясь по сторонам, спросил Ростислав.

– Какой фотограф, ты что несешь?.. А-а, погоди, погоди, я, кажется, понимаю… Что, компру на кого-то роешь? А-а, узнаю тебя, Горшков!.. Слушай, мы же с тобой одной крови! И скажи, почему мы до сих пор не вместе?.. Знаешь, а я бы вышла за тебя замуж. Честное слово, даже не изменяла бы. Ну, раз в неделю, не больше…

– Спасибо. Жаль, врага у меня серьезного нет. А то бы я его на тебе женил…

– А что? Я согласна! Только учти, он должен быть не старше тридцати лет, чтоб не курил, не пил. Ну и материальная независимость, само собой. Деньги, квартира в центре города, машина, дача…

– Тебе что, своих денег не хватает?

– Э-э, денег много не бывает.

– Намек понял. За все про все получишь пятьсот.

– Долларов?

– Извини, валютного счета в банке у меня пока нет. Да и плачу наличными…

Пятьсот рублей – это очень приличная сумма. Тем более что доставал ее Ростислав из собственного кармана. Но дело того стоило.

Компромат делится на две категории. Компра с матом и компра без мата. Ростислав собирался с одной подачи запустить в ход и то и другое. Одним ударом сделать шах, а другим – поставить мат. И он был уверен, что все у него получится. Иначе бы он просто не стал тратить на это деньги.

Оксанка спросила, что именно она должна будет делать. И когда узнала, сразу же взвинтила цену. Только Ростик не отступил ни на шаг. Деньги всегда были его слабостью, и он не любил ими разбрасываться.

Толик Лавров обожал париться в сауне. Чуть ли не каждый день сюда наведывался пожарить бока. И сегодня он здесь. Но сегодня у него сухой день. В смысле, без мытья. Зато с выпивкой.

Ростислав нашел его в трапезной. Толик сидел в костюме без галстука и хлестал коньяк. Пол-литра «Метаксы» приговорил. На тарелочке нарезанный дольками лимон. Какова закуска, таково и настроение. Рожа у Лаврова кислая, глаза слезятся.

Толик увидел Ростислава, поманил его к себе рукой. Начальственный жест. И это при том, что он уже не директор молодежного центра. Он – никто.

– Горшков, ты хоть понимаешь, что произошло? – наполняя рюмки, спросил Лавров.

– Если честно, нет, – покачал головой Ростислав. – Может, объясните, Анатолий Васильевич?

– Да я и сам ничего не понимаю… Вернее, понимаю, но при чем здесь я?.. Понимаешь, в партком компромат на Фокина пришел. Фотки, ну, как он бабу на массажном столе дрючит…

– И откуда дровишки? – усмехнулся Ростислав.

– А-а, дровишки… Из лесу дровишки. Вот из этого лесу! – обводя окрест рукой, выкрикнул Толик. – Какая-то блядь Фокина щелкнула, а все стрелки на меня…

– Вы-то здесь при чем, Анатолий Васильевич?

– В том-то и дело, что ни при чем. А Фокин на меня думает. Он думает, что это я его на фото заснял.

– Да нет, ерунда какая-то. Зачем вам Фокина подставлять? Не резон.

– В том-то и дело, что не резон. А Фокину не объяснишь… А-а, ничего. Фокина самого скоро снимут. А меня снова поднимут. Я еще вернусь сюда, Ростислав. И тебя еще погоняю. Э-э, погоняю!.. Слушай, а это не ты, случайно, Фокина с бабой снял?

Лавров в упор смотрел на него немигающим взглядом. Ну наконец-то догадался придурок, кто подставил его. Конечно же, это Ростислав поставил Фокину шах, а Толику – мат.

Нетрудно придумать и просчитать выигрышную комбинацию. В принципе, любой на это способен. Но для кого-то ой как сложно оторвать задницу от стула, чтобы сделать первый ход. А под лежачий камень, как известно, вода не течет. Ростислав был натурой деятельной и на подъем легкий. Так что шутить с ним опасно. Если он что-нибудь задумал, то обязательно своего добьется. Толик Лавров тому яркий пример. А если взять еще и Кирсанова, которого он отправил в тюрьму. И Стеллу, на которой женился… Все легко и просто. Так было всегда, так будет и впредь.

– Вы что, Анатолий Васильевич, с ума сошли? – не скрывая насмешки, воскликнул Ростислав. – Зачем это мне?.. Вот вы скажите, я вам когда-нибудь грубил?

– Ну, вначале было чуть-чуть. А так нет, все нормально…

– Я все ваши распоряжения выполнял?

– Да, с этим не поспоришь. Хороший ты работник…

– А вы были отличным начальником. Не было мне резону вас подставлять. Да и не способен я на это. Рука на такую пакость не поднимется… В одном я, может, виноват. Не тех баб привел… Шустрые девочки, ничего не скажешь. Сразу компромат тяп-ляп. Я так думаю, они Фокина шантажировали. А он не повелся. Ну и доигрался…

– Да, доигрался. Мы оба с ним доигрались… Зря ты тех баб тогда привел, других надо было брать.

– Какие были. Вы же знаете, Анатолий Васильевич, мое дело – организовать процесс…

– Да, твое дело организовать процесс. А процесс, как говорит Михал Сергеич, пошел…

– Не Михал Сергеич, а Михаил Сергеевич, – грозно повел бровью Ростислав. – Мне кажется, в отношении вождей нашей партии ирония неуместна…

– Вот как ты, Ростик, заговорил! – беспомощно усмехнулся Лавров.

– Не «ты», а «вы». И не Ростик, а Ростислав Игоревич.

– Ах да, ты же у нас здесь главный… Но я еще сюда вернусь, не забывай об этом.

– Не вернешься ты, Толик. Никогда ты сюда не вернешься. Не с твоим рылом в калашный ряд…

Ростислав нарочно сделал переход с уважительного «вы» на пренебрежительное «ты». Чтобы еще больше унизить своего недруга.

– Ты это мне говоришь? – удивленно вытаращился на него Толик.

– Тебе, еще кому?.. В общем, так, собирай свои манатки и уматывай отсюда. Через десять минут чтобы и духу твоего не было…

Лавров уходил из центра как побитая собака. Плечи поджаты, голова низко опущена вниз.

Сам во всем виноват. Не уловил веяний нового времени. Михал Сергеич давно уже призывает преодолеть механизм торможения и запустить процесс ускорения. Толик Лавров утонул вслед за лайнером «Нахимов» и подводной лодкой «Комсомолец». Механизм торможения преодолен. Процесс ускорения, как говорится, пошел. Локомотив Ростислава Горшкова под парами нового мышления летит вперед. Но не в коммуне остановка…

Толик Лавров был надменным болваном. Такие люди не созидают, а разрушают. Но, как ни странно, после себя он оставил кое-что толковое. Секцию рукопашного боя. Ростислав не отказал себе в удовольствии заглянуть в спортзал. Там полным ходом шла тренировка.

Вадим Паров проповедовал жесткий стиль карате. Его ученики лупили друг друга за милую душу. Ростислав присматривался к парням. И выделил двух из них. Настоящие монстры. Ростом за метр восемьдесят, семижильная стать, и удары – будь здоров. Они оба занимались всего полгода, но уже сейчас их можно будет выставлять на бои без правил. Интересно, как высоко они поднимутся через два-три года занятий.

На следующий день Ростислав объявил о создании внутриведомственного спортивного фонда. Два самых одаренных рукопашника получили возможность заниматься в секции бесплатно. Мало того, им была назначена стипендия – пятьдесят рублей ежемесячно. Его решением в конце квартала по итогам соревнований будет определяться лучший спортсмен. Приз – освобождение от платы и стипендия.