Легион Фалькенберга - Джерри Пурнелл

Фалькенберг решал проблему дезертиров просто. Не задавая никаких вопросов, он предлагал награду тем, кто приведет дезертира, и еще более крупную награду тем, кто принесет голову дезертира. Идея не оригинальная, но эффективная.

Или должна была бы быть эффективной. Но проходили недели, солдатам нечем было заняться, кроме патрулирования реки, муштры и тренировок, вечерних поверок, парадных маршей и инспекций, и они начинали подумывать о дезертирстве.

И еще они сходили с ума. Напивались и стреляли в товарищей. Крали. Мы не могли муштровать их непрерывно, а когда предоставляли им свободное время, они заражались хандрой.

В тот день, когда 501-й батальон дошел до крепости Вирсавия, он был измотан в боях и четверть его состава числилась в списке потерь. Батальон был измучен, но боевой дух — высок. Теперь, всего несколько месяцев спустя, в этом сильном, обученном, хорошо организованном подразделении, где солдат хорошо кормили — они чувствовали себя несчастными.

Я увидел солдата, который писал на стене помещения для рядовых «НЭПР». Когда я вошел, он поставил ведерко с краской и вытянулся.

— И что это должно означать, Хора? Он стоял прямо, как шомпол.

— Сэр, это значит: «Нашел этот подлинный рай».

— А что случится, если главный старшина найдет рядового Хору, раскрашивающего стену?

— Камера, лейтенант.

— Если повезет. Более вероятно, тебе придется выкопать яму и просидеть в ней неделю. Хора, я иду в клуб выпить. И когда вернусь, надеюсь, на стене не будет никакой краски.

Дин рассмеялся, когда я рассказал ему об этом.

— Значит, уже. «Ненавижу этот проклятый режим». Парень не шутит.

— Еще шесть недель, и я тоже начну раскрашивать стены, — сказал я. — Только я буду их красить во дворце губернатора.

— Тебе придется встать в очередь, — ответил Дин.

— Черт возьми, Дин, что нам делать? Унтер-офицеры так строги, что мне пришлось сделать замечание, однако если мы ослабим дисциплину, все на самом деле распадется.

— Да. Ты говорил об этом с Фалькенбергом?

— Конечно. Но что он может сделать? Нам нужна схватка, Дин. Никогда не думал, что могу так сказать. Считал вздором все, что нам говорили в Академии о le cafard и о том, что при этом теряется больше людей, чем в боях, но теперь я в это верю.

— Подбодрись, — сказал Дин. — Сегодня дежурный офицер Луис, и я только что узнал у него новость. Наша рутина прерывается. Завтра сам губернатор Хьюго Суэйл нанесет визит доблестному 501-му. Не сомневаюсь, он принесет твою медаль.

— Хорошо. Но я предпочел бы, чтобы он принес нам хорошую войну.

— Дай ему время, — ответил Дин. — Судя по тому, как эти проклятые торговцы из Гармонии выжимают сок из фермеров, те готовы восстать.

— То, что нам нужно. Кампания по усмирению фермеров, — сказал я. — Бедняги. Получают со всех сторон. Осужденные называют себя сборщиками налогов. А теперь ты говоришь, что купцы из Гармонии…

— Да, — подтвердил Дин. — Добро пожаловать на славную службу Совладению.

Баритон главного старшины Огильви разносился по плацу крепости Вирсавия.

— Батальон, смирно! Знаменосцы — фронт и центр — марш!

Это сюрприз. Только что губернатор Суэйл вручил мне военную медаль. Это, конечно, не награда Земли, но я немного гордился ею. А теперь вдоль строя идут знаменосцы.

— Слушать приказ, — сказал Огильви. — За смелость перед лицом врага рота А 501-го временного батальона получает благодарность в приказе и почетные нашивки. По приказу адмирала Сергея Лермонтова, командующего флотом, сектор Круцис.

«Кусочки ткани и металла, но люди умирают за них, — подумал я. — Старая военная игра. Как это все глупо». Мы подняли головы, глядя на солдат, проходящих мимо трибуны торжественным строем.

Фалькенберг отыскал пять человек, которые умели играть на волынках — или утверждали, что умеют (как определить, верно ли они это делают?) — и те сами изготовили инструменты. Теперь они с громкими звуками обходили стол в офицерской столовой крепости Вирсавия. Официанты разносили виски и бренди.

Губернатор Хьюго Суэйл старался держаться вежливо и не проявлять отчаяния, когда волынщики проходили мимо него. Но вот они смолкли.

— Думаю, пора присоединиться к дамам, — сказал Суэйл. Он явно испытал облегчение, видя, что Фалькенберг встал.

Мы отправились в гостиную. Ирина привезла с собой еще одну девушку, гостью из района ферм. Я решил, что девушке лет девятнадцать. Каштаново-рыжие волосы и голубые глаза. Она была бы очень красива, если бы не загнанный вид. Ирина представила ее как Кэтрин Малколм.

Губернатору Суэйлу ее присутствие, очевидно, не нравилось. Он вообще был странным маленьким человеком. Никакого сходства с Ириной, ничего такого, что заставило бы предположить, что он ее отец. Низкорослый и полный, почти совершенно лысый, с морщинистым лбом. Говорил и жестикулировал нервно. И так явно не одобрял присутствие Кэтрин, что, как мне показалось, только угроза снова услышать волынки могла привести его в ее общество. Мне стало любопытно: почему? Не было никакой возможности поговорить с кем-нибудь из них за обедом.

Мы сидели у камина. Фалькенберг коротко кивнул, и все официанты вышли, за исключением монитора Лазара, денщика Фалькенберга. Лазар принес всем выпивку и ушел на кухню.

— Что ж. За роту А и ее командира, — сказал Фалькенберг. Я смущенно сидел, а все остальные встали и подняли стаканы.

— Действительно хорошая работа, — сказал Хьюго Суэйл. — Благодаря этому молодому человеку в долине Иордана воцарился мир. Пройдет немало времени, прежде чем здесь снова появятся вооруженные разбойники. Хочу поблагодарить вас, джентльмены, за тщательно проделанную работу.

Я слишком много выпил за обедом, да и после добавил, а тут еще волынщики со своими дикими боевыми звуками. В голове у меня гудело.

— Пожалуй, слишком тщательную, — произнес я, когда все садились. Честно, не могу сказать, хотел ли я, чтобы мои слова услышали. Дин и Луис пристально посмотрели на меня.

— Что вы хотите сказать, Хэл? — спросила Ирина.

— Ничего.

— Выкладывайте, — сказал Фалькенберг. Тон делал его слова приказом.

— У меня дюжина хороших солдат в заключении и трое подвергнуты еще худшему наказанию. Половина роты выполняет дополнительные задания, а другая медленно сходит с ума, — сказал я. — Если бы нужно было еще хоть немного повоевать, мы по крайней мере не остались бы без работы. — Я попытался произнести это шутливо.

Но губернатор Суэйл воспринял мои слова серьезно.

— Задача солдат — не только сражаться, но и предотвращать войны, — сказал он.

«Ты напыщенный осел, — подумал я. — Но, конечно, ты прав».

— Но дел еще очень много, — сказала Кэтрин Малколм. — Если ваши солдаты страдают из-за отсутствия действия, дайте их ненадолго нам. — Она совсем не шутила.

Губернатору Суэйлу это очень не понравилось.

— Хватит, Кэтрин. Вы знаете, что это невозможно.

— Почему? — требовательно спросила она. — Предполагается, что вы губернатор всей планеты, но единственные, о ком вы заботитесь, это купцы из Гармонии — эти лицемерные святоши! Вы знаете, что зерно, которое они покупают, краденое. Оно украдено у нас — гангстерами, которые называют себя нашим правительством, а если мы не даем им то, что они хотят, они все равно отнимают и убивают всех, кто пытается их остановить. А потом вы покупаете у них награбленное!

— Но я ничего не могу сделать, — возразил Суэйл. — У меня недостаточно войск, чтобы контролировать всю планету. Большой Сенат дал мне указание договариваться с местными правительствами…

— Так, как вы договорились с Речной Стаей, — сказала Кэтрин. В голосе ее слышалась горечь. — Они только пытались немного заработать, облагая налогами перевозку товаров по реке. Они не хотели договариваться с вашими проклятыми купцами, и вы послали морских пехотинцев. Сколько людей в долине Иордана благодарны вам за это, губернатор? Вы думаете, они считают вас освободителем?

— Кэтрин, это несправедливо, — возразила Ирина. — Многие рады освобождению от Речной Стаи. Вы не должны так говорить.

— Я хотела лишь сказать, что Речная Стая была не так уж плоха. Не сравнить с тем, с чем приходится мириться нам. Но его превосходительство о нас совсем не думает, потому что его купцы могут дешево покупать зерно. Ему все равно, что мы превращаемся в рабов.

Суэйл поджал губы, но ничего не сказал.

— Местные правительства, — продолжала Кэтрин. — Вы признали одну банду, губернатор. Но есть и другая, и обе собирают с нас налоги! Одна и так плоха, но она даже не может защитить нас от другой! Если вы не можете вернуть нам наши земли, то хотя бы уничтожьте соперников гангстеров, чтобы нас грабила только одна банда.

Суэйл тщательно контролировал свой голос. Предельно вежливо он ответил: