Современный политик: охота на власть - Рифат Шайхутдинов

Демократия

Демократия означает участие народа в достижении соглашения между инстанциями власти[47]. Такое участие может проявляться многими различными способами: через выборы, плебисциты, через работу в партиях, профсоюзах или профессиональных организациях, через общественные дискуссии и т. п.

Первое условие существования демократии — это наличие разных инстанций власти. Что в этой конструкции из многих властных инстанций задает справедливость и что — осмысленность?

Продумывание демократии с точки зрения справедливости и осмысленности представляет собой одну из центральных проблем, без которой демократия в России зачахнет и страна эту демократию не освоит. Потому что выбирать местное самоуправление, которое не становится инстанцией власти, — бессмысленно.

Справедливость задает само участие народа (специально сформированной инстанции) в конструкции власти. То есть народ может выдвигать свои требования, но при этом не навязывать их, а согласовывать, потому что народ может многих вещей не понимать.

С этой точки зрения демократия в России означает, во-первых, то, что должен быть понятный и реализуемый механизм, при котором люди могут выбирать и смещать начальника. Этот механизм должен соответствовать представлениям народа об осмысленности таких действий. Например, на выборы президента в России приходят многие (поскольку народ понимает, что выборы верховной власти — это осмысленно, что от этого многое зависит), когда выбирают местные власти — отношение такое же, но уже по другой причине, а вот на выборы губернаторов приходят немногие (это средний масштаб, и для российского сознания демократия здесь не очень осмысленна).

Система выборов и смещения начальствующих лиц должна быть проработана с учетом этих особенностей российского сознания. Формы демократии (выборы, референдумы и пр.) должны отвечать для людей на вопрос, что в этой композиции они в результате своих действий изменяют.

Во-вторых, в России демократия должна не опираться на права отдельного человека, а служить выживанию территорий, сел и других общественных единиц.

В-третьих, в России демократические механизмы должны использоваться в качестве «социального лифта». Но сегодня демократия (участие народа во власти) никак не структурирует пространство социальной ориентации, поэтому она и не используется, например, в качестве инструмента изменения своей собственной жизни. Хотя главное, что может приобретаться при участии в демократических институтах, — это опыт общественной жизни.

Осмысленность демократии возникает при ответе на вопросы: зачем и кому она нужна? кто и как может участвовать в установлении принципов действия власти?

Поскольку эти вопросы никак не регулируются и не обсуждаются, то демократия сегодня находится в кризисе.

С точки зрения участия России в современных мировых проектах, было бы осмысленным сделать территорию нашей страны полигоном для отработки разнообразных экспериментальных форм осуществления демократии, при последующем обсуждении новых стандартов ее реализации. Россия вполне может давать уроки демократии всему миру, а особенно США, которые считают свой способ осуществления народовластия единственно приемлемым.

Собственность

Понятия и механизмы функционирования собственности в России с точки зрения справедливости и осмысленности не проработаны вовсе. Первая ошибка, которая здесь обычно делается, состоит в том, что вопросы собственности предполагаются относящимися к экономике или к бизнесу[48].

Но для бизнеса важна не проблематика собственности (какая структура собственности сложится — в такой структуре бизнес и будет пытаться зарабатывать), а проблематика защиты собственности и механизмов накопления. Это лежит в сфере власти.

Точно так же и для экономистов, которым, казалось бы, важна лишь оценка собственности. Как только они ставят проблему эффективного функционирования собственности или проблему ее появления в масштабах страны (как института) — они уже вынуждены реально обсуждать устройство власти, которая бы это могла обеспечивать.

Проблема собственности лежит только в сфере власти.

Можно выделить несколько важнейших проблем, которые необходимо решать для того, чтобы сформировать справедливый и осмысленный институт собственности в России.

Первая проблема состоит в том, что понятие собственности уже несколько раз трансформировалось. От понятия собственности на вещи перешли к понятию собственности на права (пользования и распоряжения), а потом и к распределенной собственности. Кроме того, появляются новые виды собственности, например — собственность интеллектуальная. Именно эти, совершенно нетрадиционные для России типы собственности и являются базовыми для современного бизнеса.

Проблема заключается в том, что вводить private property в России и обсуждать ее защиту совершенно бессмысленно. Такой собственности давно уже нет в бизнесе (например, чтобы лично кому-нибудь принадлежал завод). Сегодняшняя собственность опосредована капиталом, акциями, менеджментом, корпоративными конструкциями и т. п. Именно этими вопросами должна активно заниматься власть в России. Вместо этого она полагается на экспертные суждения замшелых интеллектуалов, которые говорят об «управлении имуществом». Но это XVII век, а не XXI!

Вторая проблема, жизненно важная для России, это проблема общих ресурсов. Так, в России земля всегда считалась Божьей, ее брали в пользование, а не владели как собственностью. То же самое относится — с точки зрения справедливости — и к другим общим системам и ресурсам: территориям, инфраструктурам, крупнейшим системам. Они не могут переходить в частную собственность, и пользование и распоряжение ими должны регулироваться особыми властными инстанциями.

Это не специфически российские «заморочки»: проблема общих ресурсов сегодня активно обсуждается в мировой экономической литературе (4), которая, по-видимому, неизвестна нашим экспертам-интеллектуалам. Вводятся различные конструкции, позволяющие регулировать пользование, владение и распоряжение подобными ресурсами, причем разными людьми — по-разному (граждане или не граждане, малые народы или приезжие и т. п.)

Это делается через такие конструкции, как народные компании, публичные компании, различные фонды, территории с особым статусом и т. п. Создание системы подобных — более сложно устроенных, чем просто частные компании, — организационно-правовых форм может начать процесс освоения категории собственности в России через осмысленность и справедливость. Но пока эта проблема не ставится и не формулируется.

Как «Норильский никель» может принадлежать частным лицам? Необходимо отвечать на вопросы о том, где в России может быть private property, где граница several property, где корпоративные структуры, где — исключительно общественное достояние и как поставить границы их взаимного непроникновения. Через публичное, дискуссионное «распутывание» этого донельзя запутанного вопроса должно происходить формирование идеи и ценности неприкосновенной собственности. Это должна обеспечить власть. Пока этого не произойдет — в вопросе собственности будут царить несправедливость и неосмысленность.

Что касается множества мелких собственников, то функционирование этой собственности вполне поддается упорядочению и защите через инстанции судебной и государственной властей и не представляет собой серьезной проблемы. Она получит свое решение, если в России будут решены проблемы типа собственности, подлежащей защите, и общих ресурсов.

Рынок

Проблема освоения института рынка распадается на две.

Во-первых, тот рынок, который идеологически вводился в России в 1990-е годы, не имеет ничего общего с современным рынком (5). В его структуру помимо классических марксовых хаотично двигающихся производителей входят общие инфраструктуры, экраны и индикаторы, финансовые инструменты, предпринимательские и инновационные способы извлечения прибыли. Осваивать в России нужно именно это понятие.

Во-вторых, по отношению к современному рынку проблема справедливости и осмысленности фиксируется в двух точках.

Первое — это механизмы накопления. Если нет механизмов накопления и закрепления богатства на своей собственной территории, то рынок становится бессмысленным и полностью несправедливым. Он начинает напоминать воровство. Возникает «офшорная аристократия».

Однако этой проблемы российские экономисты-либералы не видят. Такие механизмы не строятся. Но это функция власти, и если власть этого не построит, то она рано или поздно будет сметена: бизнес предпочтет чужую легитимность, а народ будет противопоставлен бизнесу Таким образом, это проблема власти, а не бизнеса или экономики.