Засранец Бэдд (ЛП) - Уайлдер Джасинда

− Ты довел меня до сквирта, − пробормотала она.

− Ага, − рассмеялся я и прижался губами к ее губам.

− Я ног не чувствую.

− Теперь мы квиты за орал?

Наконец она открыла глаза, сверкающие, блестящие и ярко-зеленые.

− Основываясь лишь на интенсивности? Да. − Мара посмотрела на меня снизу вверх мягким, ленивым и довольным взглядом. − Тебе лучше заткнуться и поцеловать меня.

Я охотно подчинился, открыв рот. И потерялся в этом поцелуе. Был поглощен им.

Я не мог не целовать ее, не мог не вложить всего себя в этот поцелуй. Я зарылся руками в ее волосы, прижал Мару ближе, и она перекатилась ко мне, скользя руками по моей спине, заднице, и прижимаясь ко мне бедрами.

Жар опалил меня от страсти нашего поцелуя, желание усиливалось новым желанием. Я был словно живой провод, взрыв осколочной гранаты, сосредоточившийся на прикосновении губ к губам, живота к животу, бедер к бедрам, рук к коже и сплетающихся языках. Я потерял дыхание и нашел его в ее легких, потерял способность думать, действовать или двигаться, и нашел его в изгибе ее бедер и прикосновениях ее рук по всему моему телу. Все мое внимание было сосредоточено на ней, на этой женщине, в этот момент загипнотизированный ею, втянутый в нее. Я не мог дышать, но мне этого и не нужно было, ведь Мара была всем дыханием, в котором я нуждался, прижавшись к ее губам своими.

− Зейн… − выдохнула она.

− Мара, − я отстранился, не сводя с нее глаз. − Что происходит?

− Я не… не знаю, − прошептала она, а затем прижалась губами к моей щеке, подбородку, скулам, целуя мое лицо с безумным рвением, вызывая у меня судорожные стоны от влажного, теплого блаженства ее губ и нежности поцелуев. − Но я не хочу останавливаться.

− И я.

Мы лежали на боку, лицом друг к другу и переплетя ноги. Мой член болел, дрожал, пульсировал от острой необходимости. Я чувствовал каждый сантиметр тела Мары, который прикасался ко мне: ее груди были прижаты к моей груди, руки она обвила вокруг меня, блуждая то по всей их длине, то по бедрам, то по плечам, лаская ладонью мои волосы и дразня мое ухо, затылок и спину.

Мара так сильно прижалась ко мне, что между нами не смогла бы втиснуться и молекула. Буквально мгновение спустя она перекинула ногу через мое бедро, ладонью сжала мою ягодицу и прижалась еще ближе.

− Зейн, − Мара уткнулась лицом мне в шею, тяжело дыша. − Ты мне нужен.

Я вдыхал аромат ее волос, моя рука покоилась на ее бедре.

− И ты мне нужна.

Мара изогнулась, прижимаясь ко мне. Я не удержался и очень сильно впился бедрами в нее, и почувствовал, как ее киска влажно скользит по моему члену.

− Боже… Зейн… − В том, как она произнесла мое имя, едва улавливался всхлип.

Поворот бедер − и я ощутил, как она открылась для меня, почувствовал ее влажное тепло, приветствующее меня. Я застонал в ее волосы, когда толкнулся внутрь, обнаженный и подрагивающий.

Мара застонала вместе со мной, прижимаясь ко мне всем телом, содрогаясь, когда я погрузился в нее до упора, мы стали словно одно целое, и она обхватила ногами мой торс. Я перекатился на спину, усадив Мару на себя, и она, опустившись на мой член, стала покрывать мою грудь поцелуями, выгибаясь и двигая бедрами, проталкивая меня все глубже и глубже. Я схватил ее за бедра, затем отпустил, потому что настолько сильно у меня никогда не дрожали руки, даже до боя. Я провел пальцами по ее позвоночнику, вверх по спине, пока не добрался до шеи, а затем скользнул руками в ее белокурые волосы.

Мара подняла голову и впилась в меня взглядом, словно лазером, заставляя меня отвести взор и прервать момент, принуждая остановить происходящее. Единственное, что я сделал, − приблизил ее к себе и поцеловал, возобновляя бездыханное исступление нашего предыдущего поцелуя, только в этот раз страсть и потребность удвоились, ведь я был погружен в Мару по самые яйца, а она сжимала мой член киской.

Когда я скользнул в ее рот языком, Мара застонала, и начала двигаться. Сначала медленно, но потом, когда одно мгновение сменило другое, она зарычала в поцелуе и стала двигаться быстрее. Она сжимала мое лицо руками, ее язык неистово танцевал с моим, и она вращала бедрами все быстрее и быстрее.

В глубине моего сознания что-то шевельнулось, но я не мог ухватить эту мысль. Все, что я понимал, была Мара, ее губы на моих и задница, касавшаяся моих бедер, когда она двигалась на мне сверху. Я двигался вместе с ней, сжимая ладонями тяжелые тугие полушария ее идеальной попки, поощряя ее движения, притягивая ее к себе, сжимая пальцами шикарные формы. Я ощутил жар ее рта и почувствовал, как ее киска в пульсирующем ритме сжимается вокруг меня.

Она контролировала момент. Сама двигалась и извивалась на мне. Все, что я мог делать − двигаться вместе с ней, толкаться навстречу ее толчкам.

Хриплый стон сорвался с ее губ, и мы двигались синхронно, толчки становились все более дикими, более жесткими, Мара задавала темп. Быстрее, быстрее… ее стоны не прекращались, киска туго скользила по моему члену. Мара прижалась к моей груди лбом, затем оттолкнулась, выгибая спину и плотно прижимаясь к моим бедрам своими, чтобы удержать мой член глубоко внутри себя. Она стала вращать бедрами и опустила пальцы между ног, касаясь клитора. Я продолжал двигаться, продолжал толкаться, хотя был прижат к ее лону настолько глубоко, как только мог, ощущая ее руку между нами, ласкавшую клитор.

Ее стоны стали неровными, превратились во всхлипы, а затем в задыхающиеся крики, она стала быстрее и жестче двигать бедрами.

− Зейн… Боже, Зейн… Я…

Она даже не смогла закончить фразу, но я знал это и так. Боже, знал. Я это ощутил, прочувствовал, как ее тело сотрясла дрожь, ее киска плотно сжала член. В момент кульминации, она отпустила руку и отдалась на волю ощущений того, как я исступленно довел ее до оргазма.

Ее стоны, вдохи, звуки, издаваемые киской, когда та сжимала мой член, ее тело, прижатое ко мне, под моими ладонями, надо мной, казалось распаленным шелком, вибрировало…

Это стало моей погибелью.

− Мара, боже… Я… о, господи… я сейчас…

Ее глаза распахнулись, когда я почувствовал, как внутри меня нарастает освобождение.

− О нет! Зейн! Стой! Только не в меня!

В самый последний момент я сбросил ее с себя и вышел из нее. Стал на колени над ней, рыча и постанывая, поскольку ощущал как оргазм становился все ближе и кульминация, подобная взрыву, вот-вот должна была наступить. Мара протянула ко мне руки, обхватила ладонями мой член, и начала ласкать его. И я не стал сдерживаться, мои бедра двигались, а член скользил в ее руках.

Я кончил с беззвучным криком, из меня вырвался гейзер. Ее кулачки работали еще более усердно и быстро, все внимание Мары было сосредоточено на первом извержении спермы, которая окропила ее бледную кожу. Я застонал при виде того, как мое семя мощной белой струей разлилось на ее животе и ребрах. Мара подалась вниз, и я снова излил поток спермы, в это раз она попала на ее груди и стекла между окружностями по тугой и упругой коже. Мара не остановилась, а продолжала ласкать меня до следующей волны оргазма, пока у меня не перехватило дух, тягучая струйка спермы теперь соединяла мой кончик с ее кожей.

Она приподнялась, слизала эту струйку и взяла член в рот. Мара высосала все до последней капли, ее кулачок упорно работал, пока у меня не иссякла последняя способность стоять.

Я упал на бок, Мара лежала рядом со мной. Она смотрела на себя и указательным пальцем водила по каплям спермы.

Когда мы лежали в приятной и легкой тишине несколько минут, реальность того, что мы только что сделали, что почти произошло, начала меня поглощать.

− Мара, я… − начал было я, но понятия не имел, что собирался сказать.

Она подняла липкий от спермы палец, сунула его в рот и вытащила, а потом встретилась со мной взглядом.

− Прости, Зейн.

− Ты извиняешься? За что? Это я виноват, нужно было…

− Нет, я имею в виду, прости, что сказала остановиться. Что ты не закончил так, как мы должны были закончить. Я хотела, чтобы ты… кончил в меня. Но… − Она погладила мой ослабевший член. − Я просто… не… не была готова.