Чертово лето - Ольга Дашкевич

Стас обернулся, и его глаза цвета неба над… тьфу! какого еще неба?.. в общем, его глаза впились в мои так, что я покраснела и отвернулась, вместо того чтобы сказать ему, что это не его собачье дело.

Глава 18

Я отвела глаза и сказала, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более независимо:

— Ну, ладно. Мне нужно позвонить маме. Надеюсь, я могу это сделать?

И добавила уже более мирным тоном:

— Я думаю, мама там уже с ума сошла от беспокойства…

Стас пожал плечами:

— Звони, конечно. Мама — это святое. Только домой пока не дергайся — я потом, если понадобится, тебя провожу. Но лучше бы тебе там не появляться.

— Ты соображаешь, что говоришь? — я вскочила и по внезапной боли в коленях вдруг поняла, насколько я устала от всего этого — трупы, стрельба, погони, бессонные ночи… — Я тебе кто — женщина или спецназовец? Мне домой нужно, мне переодеться нужно, душ принять после этих гонок… И у меня там коллектив, газета! Ты что?

— Не ори, — в его голосе не было даже намека на вежливость. — Тебе что тут, трибуна? Тут люди, между прочим, раненые! Из-за твоего чертова наследства…

— Ах, вот как? — я сбавила голос почти до шепота и теперь шипела, как змея. — Из-за МОЕГО наследства, ты сам это сказал! Я никого не приглашала лезть в мои дела, набиваться мне в друзья, мужья и любовники. У меня, знаешь ли, поклонников и без твоих братьев хватает!

— Не сомневаюсь, — ответил он ядовито. — Я дамочек твоего типа видел предостаточно.

Я выпрямила спину и расправила плечи.

— Нет, милый, — сказала я нежно. — Дамочек моего типа ты за свою дурацкую жизнь еще не встречал. Так что смотри хорошенько, не скоро тебе еще удастся увидеть такую женщину. Если вообще удастся. Я, милый, штучный товар. И не только из-за наследства, как даже ты с твоими тупыми мозгами мог бы заметить.

Лежащий в кресле Горчик приоткрыл глаза и сказал тихо и грустно:

— Мисс Верник, прекратите вступать в разговоры с подследственным. И вообще — держите себя в рамках.

— Это кто тут подследственный? — спросил Стас безо всякой, впрочем, злости. — Ты лежи там, давай, и помалкивай. Тоже мне — Рембо… А ты хотела маме звонить — вот и звони. «Штучный товар».

Он обидно хмыкнул и, выбив из пачки «Мальборо» сигарету, вышел за дверь.

А я прошла по коридору и в одной из комнат нашла телефон.

— Алло?.. — мамин голос звучал так, точно она вообще не ложилась спать.

— Мама, это я, — сказала я виновато.

— Маша!.. — в голосе мамули звучало такое неподдельное волнение, облегчение и еще что-то, похожее… да, похожее на любовь, что я с трудом проглотила образовавшийся в горле комок.

— Маша, ты жива? — мамуля говорила хрипло, как будто успела выкурить не менее трех пачек сигарет. — С тобой все в порядке? У тебя странный голос. Где ты? Надеюсь, не в тюрьме?

— Да, мама, со мной все в порядке, я просто очень устала, — я села на подлокотник кресла и начала наматывать на палец телефонный шнур, как всегда в детстве наматывала косичку во время маминых нагоняев. — Я не в тюрьме, а… в одном месте, — я почему-то оглянулась на дверь. — Домой пока не могу, к вам подъехать тоже, наверное, не получится. Вы пока побудьте у Беллы Аркадьевны, хорошо?

— Слушай, Маша, — мамуля быстро взяла себя в руки, и теперь ее голос был просто озабоченным. — Тут тебе все время какой-то тип названивает по твоему мобильному. Ты же его мне в сумку засунула по рассеянности! Я всегда говорила: ты так голову где-нибудь забудешь.

Я вспомнила рассказ Стаса о папочкином партнере, который охотится за всеми возможными наследниками, и по спине у меня пробежал холодок. Мамуля! Ведь она тоже представляет потенциальную опасность для его целей!..

— Мама, вы можете прямо сейчас уехать от Беллы Аркадьевны?

— Интересно, куда? — язвительно поинтересовалась мамуля. — Куда я могу уехать в четыре часа утра в Бруклине? У меня, извини, любовников нет.

— Ну, хорошо, а что он говорил? Этот, который звонил…

— В первый раз, это еще утром, он, кажется, удивился — не ожидал, что трубку возьму я. Спросил, где мисс Верник. Я ответила, что ты уехала по редакционным делам. Во второй раз он уже знал, что тебя нет, и ехидно сообщил, что «у мисс Верник развелось такое количество ухажеров, что ей не миновать неприятностей». Потом он позвонил и поинтересовался, не звонила ли ты. И в последний раз — с полчаса назад — он попросил тебя к телефону и был удивлен, если не сказать — разъярен, когда я ответила, что тебя нет, ты не объявлялась и не звонила. При этом, Маша, он объявил, что дома тебя тоже нет, и что он, видите ли, не понимает, куда ты делась.

— Хорошо, — я накрутила уже весь телефонный шнур на руку и теперь разматывала его в обратном направлении. — Пусть и дальше не понимает… Куда же мне вас спрятать?.. К кому можно…

— Да почему меня нужно прятать? — судя по голосу, мамуля закуривала очередную сигарету.

— Мама, лучше не спрашивайте, — я вздохнула. — Тут такие дела творятся… Судя по всему, охота идет уже не только за мной, но и за всеми, кто как-то может иметь отношение к папенькиному наследству…

— А, так все-таки наследство? — оживилась мамуля. — Тебе это точно известно?

— Да, мам, — смиренно сказала я. — У меня завещание.

Я на всякий случай потрогала папку, которая уже натерла своим углом мой бок. Хорошо, что толстая фланелевая майка от спортивного костюма была достаточно просторной… Впрочем, я не была уверена, что Стас не заметил папки. А если заметил, почему никак этого не показал? Ох, что-то крутит этот Стас, что-то мне все это вообще не нравится… Случайно пошел за мной в подвал? Случайно обнаружил брата? Поехал за мной — тоже случайно? И вообще — чего он ко мне прицепился? Нет, вы как хотите, господа, но мне этот супермен с его суперменскими замашками очень подозрителен. Вполне вероятно, что и напарника какого-то он сам выдумал. И хочет забрать у меня папку с завещанием без шума…

— Маша? Ты что там, заснула?

— Ничего, ничего, я просто думаю, мама… Знаете что? Давайте, я вам позже перезвоню. Если этот тип опять позвонит, скажите, что…

— Я знаю, что ему сказать, — отчеканила мамуля. — Хорошо. Я буду ждать твоего звонка.

Я повесила трубку и сползла в кресле пониже, далеко вытянув ноги. У меня болело все тело, мысли путались от усталости и пережитого возбуждения, а мне еще нужно было придумать, куда спрятать мамулю.

Уставившись в стену, я кусала нижнюю губу и размышляла.

Что мне делать? Куда прятать мамулю, куда прятаться самой? Да что за глупости, не могу я никуда прятаться! У меня газета, а газета без моего участия выходить не может. Кто, в конце концов, будет платить зарплату сотрудникам? Да и вообще, если за моими архаровцами не присматривать, они там такого наворотят! Особенно Благолепов…