Готская Испания - А Корсунский

Другим свидетельством стирания граней между испано-римлянами и германцами служит унификация права, начавшаяся еще в VI в. и завершившаяся в середине VII в. (издание Рекцесвинтом единого и общего свода законов для всего населения). Принятие такого в значительной мере романизированного кодекса также отражало большое значение местной светской и духовной знати как составной части формировавшегося здесь нового господствующего класса.

В VII в. знатные испано-римляне так же, как и готы, замещают дворцовые должности, входят в ordo palatinum78, занимают видные посты в гражданской и военной администрации 79. По мере разложения германских общинных порядков и военного устройства, с одной стороны, роста частной власти магнатов (которые с этого времени предводительствуют в войнах своими людьми) - с другой, исчезают различия в отношении к военной службе между готами и римлянами, еще существовавшие, по-видимому, в V-VI вв. Соответствующие законы VII в. распространяются в равной мере на тех и на других80.

Несколько более сложен вопрос о налоговом обложении готов и местных жителей. Можно думать, что в отличие от последних, готы в V-VI вв. не платили поземельного налога 81. В VII в. столь резкой грани в этой области, по-видимому, уже не существует. Закон Хиндасвинта о куриалах упоминает privati, которые, <156> подобно куриалам, отягощены налогами и повинностями82; предупреждает, что все, приобретающие земли и рабов у куриалов и у privati, должны нести государственные повинности в соответствии со стоимостью полученного покупателями имущества. Этими людьми, приобретавшими земли у куриалов и у privati, могли быть лица и готского, и местного происхождения. В источниках VII в. называются различные разряды тяглого населения - куриалы, сервы и либертины фиска, церкви, частных лиц, но о какой-либо дифференциации по этническим признакам при взимании налогов нет и речи83. Разумеется, довод ех silentio не является достаточно весомым, чтобы только на его основе признать проблему решенной. Но сведения о разорении мелких земельных собственников, римлян и варваров, и о концентрации земли в руках магнатов, о слиянии римской и германской знати позволяют предположить, что к концу VII в. крупные землевладельцы Испании - и готы, и римляне - находились в одинаковом положении по отношению к фиску84.

Для готов к тому времени оставалась, очевидно, лишь одна привилегия право быть избранным на королевский трон. Но существование этой традиции не помешало герцогу Павлу - греку по происхождению домогаться королевской короны и не воспрепятствовало занять трон Эрвигию, являвшемуся готом лишь по отцовской линии85.

Таким образом, имеются основания утверждать, что готские и местные магнаты слились в VII в. в единую землевладельческую знать. Это дает нам возможность рассматривать крупное землевладение Толедского королевства как единое целое86. <157>

В VII в. происходит дальнейший рост землевладения католической церкви, в частности епископов, светских магнатов и королей. Владения католической церкви резко выросли в конце VI в. в результате приобретения ею имущества арианской церкви87.

К тому же после объявления католичества государственной религией увеличился объем дарений, исходивших от королевской власти 88. Обычно короли предоставляли в дар церкви целые деревни, населенные пункты, поместья вместе с обрабатывавшими их сервами89.

В VII в. учащаются также дарения частных лиц в пользу церкви. По-видимому, в сохранившихся вестготских формулах речь идет, главным образом, о дарениях, жаловавшихся крупными вотчинниками 90. Но некоторые законы этого периода позволяют предположить, что все чаще дарителями выступали мелкие земельные собственники.

Королевская власть проявляет беспокойство по поводу того, что непрекращающиеся дарения в пользу церкви оставляют свободных людей наследников дарителей - без состояния и лишают их возможности нести военную службу91. Закон, изданный Хиндасвинтом, напоминал, что те, кто имеют детей или внуков, не могут дарить церквам более пятой части своего имущества.

Церковь получала дарения и от несвободных земледельцев, особенно от сервов и либертинов фиска92. <158> Важную роль в укреплении ее экономической базы играл также особый способ освобождения частными лицами собственных рабов: освобожденных отдавали под патронат церкви93.

Все эти дарения, как видно из вестготских формул, некоторых постановлений церковных соборов и законов, носили необратимый характер94. Рост церковного имущества происходил также в результате закабаления мелких земельных собственников, бравших ссуды у церквей и монастырей95, или вследствие прямого насилия 96. Накопленные церковью денежные средства позволяли ей приобретать и целые имения (praedia) 97. Важным источником увеличения численности рабов в церковных вотчинах являлся выкуп пленных; операции такого рода производились в широких размерах церковью 98.

Рост светского крупного землевладения, происходивший уже в V-VI вв., продолжался и позднее. В источниках VII в. магнаты выступают как владельцы поместий, находящихся на значительном расстоянии друг от друга99. Вотчинник зачастую лишь периодически жил в том или ином своем имении, в остальное время оно <159> находилось в управлении актора или вилика, так называемых seniores loci (или priores loci100). Такие вотчины магнатов обрабатывались сотнями сервов 101. Характерно, что максимальный размер morgengabe знатного гота был определен законом в тысячу солидов, 20 рабов обоего пола и 20 лошадей102. По подсчетам Ф. Дана, общая ценность имущества такого представителя готской знати должна была составлять по меньшей мере 60-80 тыс. солидов 103.

Крупное землевладение церкви и светских магнатов росло не только вследствие разорения мелких земельных собственников, но и за счет все более приходивших в упадок средних посессоров из римлян, а также отчасти мелких и средних вотчинников-готов. За куриалами сохранялось положение тяглого сословия, ограниченного по сравнению со знатью в своих правах и впадающего во все большую зависимость от государственных должностных лиц, от епископов и магнатов. Земли куриалов, вероятно, постепенно переходят в руки крупных собственников. Свидетельством этого служит, наряду с отмеченным выше запустением курий, также и то обстоятельство, что владения куриалов подчас оказываются у так называемых privati. По-видимому, privati - это те посессоры (по мнению К. Цеймера, готского происхождения)104, которые расширили свои владения, приобретя земли куриалов, и обязаны были нести повинности, выполнявшиеся прежними собственниками 105. <160>

Можно предположить, кроме того, что, в отличие от разорявшейся основной массы куриалов, верхушка этого слоя посессоров сливается с землевладельческой знатью 106.

* *

*

B VII в. продолжало также существовать обширное землевладение королей и членов их семьи. Если фонд королевских доменов истощался в результате дарений в пользу церкви и верных (fideles), то одновременно он пополнялся за счет конфискаций имущества мятежных магнатов, а иногда и просто в результате насильственных захватов королями имений посессоров 107.

Между королевской властью и знатью в VII в. происходит упорная борьба из-за доменов фиска. Законодательство и постановления церковных соборов отражают, с одной стороны, тенденцию к превращению этих доменов в частное имущество короля, с другой - стремление знати строго разграничивать государственное достояние и частные владения королевского дома, что было особенно важно, поскольку короли в Вестготском государстве были выборными. Так, VI Толедский собор принял постановление об охране имущества потомков короля 108. в то же время знать неоднократно добивалась издания законодательных постановлений, осуждавших присвоение королями конфискованного имущества в свою пользу и передачу государственного достояния их родственникам 109. Но вопреки постоянным притязаниям светских и духовных магнатов на фискальное <161> имущество несмотря на самовольный его захват110, равно как и раздачу королевского имущества во владение верным, королевская власть сумела удержать в своих руках большой земельный фонд. Арабские завоеватели закрепили за сыновьями короля Витицы огромное количество принадлежавших ранее готской короне имений и деревень 111.

Приведенные выше данные говорят о сохранении римских элементов в социальной жизни Испании вплоть до VII в. Нет, однако, оснований согласиться с выводами некоторых историков, считавших, будто в Вестготском государстве сохранилась без существенных изменений римская латифундия 112. В Южной Галлии и Испании еще в период Поздней империи крупное землевладение античного типа начинает изживаться. Все более широкое распространение приобретает мелкое хозяйство колонов, вольноотпущенников и рабов, наделенных землей. Вестготское завоевание еще более способствовало утверждению именно такой формы эксплуатации непосредственных производителей крупными землевладельцами.