Ципили, Тимбака и смех(Повесть-сказка) - Арутюнян Сагател Мимиконович

Мануш подошла к старухам, которые, измучившись, разлеглись на траве и наслаждались своей лужайкой, уставившись в небо и про себя вспоминая, каким оно бывало синим-синим, когда они умели парить в нем не хуже, чем птицы. Не зря говорится: кто хоть раз летал в небе, тому по земле трудно ходится…

— Вы что лежите? Заснули?.. — спросила Мануш. — Поздно ведь, надо идти.

— А? — вскочили старухи. — Поздно… Что поздно?..

— Это Мануш, Ципили, — сказала Тимбака, — мы о ней и забыли.

— Ты забыла, а я сейчас только о ней думала. Правда, не помню, в связи с чем.

— Нам же надо найти дом лесника?

— Какого лесника? Ах, людоеда… Тьфу, что я говорю… Конечно, надо добраться до дома лесника.

Ципили, кряхтя и охая, стала подниматься. А Тимбака очень легко вскочила и хитро проворковала:

— Действительно, что это мы разлеглись! Идемте, надо спешить.

Ворон, что-то почуяв, взлетел и стал кружить над ними.

— Кар… кар… кар…

— Вот и Дровосек объявился, — сказала Ципили.

— Какой Дровосек? Где? — оглядываясь вокруг, спросила Мануш.

— Ну, Дровосек. Ах, да, ты его не знаешь… Ворон… Мы его так прозвали… Просто нам так нравится.

— Ой и бабушки! — засмеялась Мануш. — Такое иной раз скажете, просто смех. Ну, ладно, идемте.

И Мануш пошла вперед.

— Куда ты, — крикнула Ципили, — опять ведь к ущелью выйдешь.

Тимбака так толкнула Ципили, что та чуть не упала.

— Противная старуха, и что ты все путаешь?! Пусть бы она шла к ущелью и сорвалась там вниз с обрыва.

Мануш не слышала этих слов.

— Так идем или нет?

— Идем, идем! Следуй за Дровосеком.

Они шли за Вороном. Это была та самая тропа в зарослях, которая некогда завела Дровосека в беду.

Забрели в густой кустарник. Идти было трудно, продвигались медленно. Местами полыхали кисти красной смородины, но Мануш не обращала на ягоды никакого внимания. Она была в отчаянии. Еще эти заросли никак не кончаются.

Но кусты становились все ниже и ниже, и теперь уже высокие деревья направляли их. Скоро лес поредел, и путники вышли на узкую длинную поляну. Странная это была поляна, будто кто-то специально вырубил деревья и открыл дорогу. Но ясно было и то, что нога человека тут не ступала.

Не прошли еще и половины поляны, как Ворон, истово каркая и беспокойно размахивая крыльями, стал снижаться и наконец уселся на плече у Ципили и стал быстро, быстро каркать у нее над ухом. Ципили, конечно, поняла, что он говорил.

Пока Мануш удивленно разглядывала ручного Ворона, Тимбака подошла к Ципили и тихо спросила:

— Что он говорит?

— Волк. Волк объявился… — прошептала в ответ Ципили.

— Да что ты! Значит, Дандалош где-то близко.

— А что, если… Если возьмем да и отдадим Мануш в лапы волка?

— Хорошо бы, но ты же знаешь волка. Во владении Людоеда он такими делами не занимается.

— Так как же быть? Мы ведь почти дошли.

— Спроси у Дровосека, может, что посоветует.

Но Ворон уже исчез. Он исчез потому, что и волк вдруг скрылся.

Увидев людей, волк кинулся к Людоеду сообщить ему о них.

А Людоед ждал у ограды своего дома, ждал и скрежетал зубами от злого нетерпения. Миновало уж время обеда, а он еще даже не завтракал. Почти потеряв надежду, собрался выйти на большую дорогу, где людей бывает немало, но, правда, и опасностей хватает, как вдруг примчался волк.

— Идут, идут! Их трое, — сообщил волк, задыхаясь.

— А тебе-то что?

— Пусть, что похуже, но перепадет и мне, не так ли? Я же твой помощник, что-нибудь и мне надо.

— Это когда же я взял тебя помощником?

— Ну я ведь помогаю тебе, дашь же и мне хоть что-то?

— Только кости, — отрезал Людоед.

— Что поделать, — смиренно согласился волк, — когда голоден, и кости сойдут. У волков моей стаи и того нет.

— У твоей стаи?.. Хорошо, что тебя не съели. Такой хрыч — только лишний едок.

— Вот потому-то пришел тебе служить. Ты же не скажешь, что плохо служу?

— Ну ладно, отвяжись пока. Вроде и правда идут. — Он приложил ладонь ко лбу. — Э, это две тощие старухи, кожа да кости. А вон еще… Пухленькая девчушка. Тебе повезло, волк. Старухи твои. Мне хватит малышки. Ты же знаешь, я не из обжор, обхожусь и малым.

— Старухи небось не съедобны. По мне, лучше молодые косточки.

— Ладно, поглядим. А пока исчезни, и быстрее.

Волк выбежал со двора, но затаился за оградой. Он увидел, как Людоед спрятался в колодце. Увидел и то, как Тимбака, Ципили и Мануш приблизились к ограде. Волк укрылся в кустах, очень ему хотелось подслушать, что они будут говорить.

— Ну вот и дошли, — облегченно вздохнула Ципили.

— Это дом лесника! — утвердительно сказала Тимбака.

«Старухам, видно, невдомек, что это жилище Людоеда», — подумал в своем укрытии волк.

— Наверняка твои друзья уже здесь, Мануш. Вот сейчас поедим вкусных вещей. Лесник обязательно угостит нас. Ну что, Тимбака, войдем?..

— Погоди немного, отдышимся, я очень устала. Ноги болят.

— А мои как болят? И спина отваливается. Про голову уж и не говорю, прямо раскалывается. Подумать только, как долго мы проплутали в лесу. Я сейчас и шагу не могу сделать.

И Ципили села на лавочку возле ограды.

— Я тоже присяду, — сказала Тимбака, пристроившись рядышком с Ципили. — А ты, Мануш, не хочешь отдохнуть?

— Нет, я не устала, я же ничего не делала.

— В твои годы и я не уставала, — протянула Ципили. — Тогда, может, пойдешь посмотришь, там ли дети?

— Да, я пойду, — согласилась Мануш, но не двинулась с места. Она рассматривала дом и удивлялась его необычному виду. «Странный какой-то дом, — думала Мануш. — И окна не окна, и дверь не дверь…»

И действительно, окна в доме Людоеда как узкие, маленькие проемы, а дверь широкая и без створок, непонятно, как она открывается. Но особенно удивило Мануш то, что во дворе было набросано много костей, а на кольях вдоль ограды насажены какие-то черепа… Мануш никогда не видала человеческих черепов и потому не поняла толком, что перед ней. Особенно странной показалась вышка над домом, высокая-высокая. Таких обычно на домах не бывает. Хотя на картинках Мануш что-то подобное встречала. Но это сооружение было раза в два выше самого дома, со всех сторон открыто и только наверху площадка, к которой приставлена деревянная лестница… Людоед, конечно же, именно с нее, с этой площадки, высматривал себе жертву на большой дороге. Но с тех пор как у него объявился старый волк, Людоед больше на охоту не ходил. Весть о появлении людей в лесу ему теперь приносил волк.

Это был отбившийся от стаи волк. По волчьим законам свои же и должны были его извести, потому как он стал им обузой, ничего не добывающим лишним едоком. В страхе волк сбежал из стаи и с тех пор промышлял в одиночку. Однажды, клацая зубами от голода, он пробегал мимо дома Людоеда и вдруг увидел набросанные во дворе кости, почти обглоданные, но голодному бедолаге и этого было достаточно… Так волк связал свою судьбу с Людоедом…

Мануш смотрела на это удивительное обиталище и думала о том, какие странные люди лесники, если украшают свой дом и свой двор черепами…

— Ну что, Мануш, не хочешь посмотреть, там ли твои друзья? — спросила Ципили.

— Да, Мануш, если не устала, так сходи…

Мануш словно от сна очнулась.

— Иду, — сказала она и открыла калитку.

К дому Мануш шла сквозь густую траву. Временами и тут под ногами попадались большие кости.

Старухи напряженно следили за ней и ждали, откуда же появится Людоед. Старухи знали его хорошо и были уверены, что он вот-вот объявится, схватит Мануш и потащит в дом. Но поразительно, девочка подошла к дому, а Людоеда все нет…

Мануш стояла перед дверью озадаченная. Попыталась открыть ее, но дверь заколочена. Мануш обернулась, старухи делали ей знаки: мол, зайди за дом. И она пошла, все так же утопая в высокой траве.

— Может, его нет дома? — вслух подумала Ципили.