Военно-духовные ордена Востока - Вольфганг Акунов

Заручившись письмом от папы римского, три просителя отправились в Англию. Преклонив колена перед королем Генрихом Английским, они вручили ему от имени короля Иерусалимского Балдуина IV (1173–1185) ключи от «Столпа Давидова» (иерусалимской Башни Давидовой) и от Святого Живоносного Гроба Господня, а также знамя Иерусалимского королевства, желая этим широким жестом побудить его взять крест. Однако английский король, в свою очередь опасаясь короля Франции, отказался участвовать в крестовом походе. Впрочем, он также выделил просителям существенную финансовую помощь.

О Хиттинской катастрофе

Подлинной катастрофой для «франкских» владык и находившихся под их управлением территорий стала битва при Хиттине (Хаттине) в 1187 году. Эта решающая битва, в которой был «сломан хребет» власти крестоносцев на Ближнем и Среднем Востоке, подробно описана как в «латинских», так и в арабских хрониках. Из описаний средневековых летописцев вырисовывается следующая картина.

В 1185 году султан Салах-ад-дин заключил с христианскими государями Святой земли перемирие сроком на четыре года. Торговля между государствами «франков» и их соседями, почти сведенная на нет вследствие военных действий, ведшихся на протяжении предыдущих десятилетий, была возобновлена. В условиях перемирия возобновилась, в частности, и транзитная караванная торговля между сирийским Дамаском и Египтом через территорию государств крестоносцев.

В конце 1186 года из столицы Египта Каира (часто именуемого крестоносцами «Вавилоном») в Сирию отправился огромный караван под охраной небольшого отряда египетских воинов. Когда караван вошел в Моав, на него неожиданно напал местный «франкский» сеньор Райнальд (Рейно) де Шатийон, уже успевший к тому времени просидеть шестнадцать лет в тюрьме правителя Дамаска и вписать свое имя в скрижали истории попыткой похитить из второго по значению (после Мекки) священного города мусульман, Медины, гроб с телом пророка Мухаммеда. По его приказу все египетские воины были перебиты, а мусульманские купцы с семьями и товарами заключены в сильно укрепленном замке Керак, принадлежавшем Райнальду. Добыча была столь велика, что «не поддавалась никакому описанию». Вскоре об этом грубейшем нарушении условий перемирия было доложено султану Салах-ад-дину. Салах-ад-дин направил к Райнальду посла с напоминанием о святости заключенного договора и с требованием об освобождении пленников и компенсации причиненного им ущерба.

Получив от Райнальда отказ, посол Салах-ад-дина отправился в Иерусалим к королю Гвидону Лузиньяну, чтобы с помощью короля добиться выполнения требований султана Египта и Сирии. Король Иерусалимский приказал Райнальду отпустить пленников и выплатить им компенсацию. Но Райнальд дерзнул не подчиниться королевскому приказу, Война тем самым стала неизбежной. Саладин начал подготовку к окончательному уничтожению государств крестоносцев и велел проповедовать во всех мечетях джихад (священную войну мусульман против неверных).

Прелюдией к решающей битве у «рогов» Хиттина стала стычка небольшого отряда рыцарей с сарацинами 1 мая 1187 года. В тот роковой день великие магистры орденов тамплиеров и иоаннитов в сопровождении примерно 150 «братьев-рыцарей» выехали из Тивериады в Назарет. У истоков реки Крессон «ифриры» натолкнулись на расположившихся там лагерем 7000 (!!!) египетских мамелюков, лихих рубак, всегда готовых к нападению и потому внушавших страх любому противнику. Тем не менее Великий магистр ордена Храма, Жерар де Ридфор, как бы по наущению злого духа (или, как утверждали впоследствии недоброжелатели, вследствие сговора с мусульманами вообще, либо с низаритами в частности), призвал рыцарей немедленно напасть на сарацин. Некоторые «ифриры» стали отговаривать его, указывая на гигантское численное превосходство мусульман. Тогда Жерар публично обвинил их в трусости, во всеуслышание бросив в лицо маршалу собственного ордена, Жаку де Майи, что тот «видно, слишком дорожит своей белокурой головой, чтобы рисковать ею в бою».

В ответ маршал ордена Храма пророчески заметил, что он-то никогда не избегал схваток с неверными и сразится с ними и на этот раз, как подобает честному христианскому рыцарю, а вот сам магистр тамплиеров сбежит, как жалкий трус и ренегат. В общем, рыцарям-монахам не оставалось ничего иного, как атаковать. В последовавшей вслед за тем жестокой резне все они были перебиты.

От рук мамелюков погибли маршал храмовников Жак де Майи и Великий магистр ордена Иерусалимского Госпиталя Роже де Мулэн, изрешеченный арбалетными болтами сарацин, «принявших его за самого Святого Георгия». Избежать гибели удалось всего трем «латинянам», в том числе… Великому магистру храмовников Жерару де Ридфору, заварившему всю эту кашу и благополучно спасшемуся бегством, умудрившись не получить ни единой царапины! Поле боя осталось за торжествующими мамелюками, отрубившими павшим орденским рыцарям головы и насадившими их на пики для всеобщего обозрения.

После бойни при Крессоне Великий магистр тамплиеров повел себя еще более странно. Проезжая через город Назарет, он объявил во всеуслышание, что рыцари разбили сарацин в пух и прах, и призвал жителей идти на поле боя собирать несметную добычу. Поверив Жерару де Ридфору, жители Назарета вышли из города и были перебиты подоспевшими мамелюками почти до последнего человека.

Этот факт также побудил злые языки обвинять тамплиеров (или по крайней мере их главу) в сговоре с низаритами (хотя султан Салах-ад-дин был ярым врагом измаилитов вообще и низаритов в частности, так что ассасины меньше кого бы то ни было были заинтересованы в победе своего лютого гонителя).

Тем временем по обе стороны границы лихорадочно готовились к войне. И без того огромное войско Салах-ад-дина непрерывно пополнялось все новыми воинскими контингентами со всех концов его необъятной державы. На другом берегу Иордана король Иерусалимский Гвидон неустанно призывал баронов и рыцарей своего королевства присоединиться к его войску у Аккона. Ордены храмовников и иоаннитов, обуреваемые желанием отомстить сарацинам за резню при Крессоне, привели под знамя короля всех своих пребывавших в Святой земле «ифриров», оставив для охраны орденских замков и крепостей лишь небольшие гарнизоны.

Кроме того, король Гвидон получил от тамплиеров солидную сумму денег, предоставленную ордену Храма королем Генрихом II Английским для финансирования крестового похода. Король Генрих в качестве искупления греха совершенного по его приказу убийства примаса (главы римско-католической церкви) Англии — архиепископа Кентерберийского Фомы Беккета, — обетовал принять участие в крестовом походе и заранее выделил на это деньги, предоставленные им духовно-рыцарским орденам как основной военной силе крестоносных государств.

Фома (Томас) Беккет, причисленный римской церковью в 1173 году к лику святых, вошел в историю Англии как соперник Генриха II.

Будучи первоначально другом и фаворитом короля английского, Беккет стал его противником, когда, став по воле короля архиепископом Кентерберийским, принялся защищать в первую очередь «честь и достоинство Церкви», не побоявшись вступить в конфликт с короной из-за вмешательства последней в церковные прерогативы. С ведома короля Беккет был зарублен в церкви четырьмя королевскими рыцарями. Впоследствии королю Генриху II пришлось принести публичное покаяние у гроба убитого архиепископа. Впрочем, это так, к слову…

1 июля 1187 года армия Салах-ад-дина перешла реку Иордан. 2 июля она взяла штурмом христианский город Тивериаду и расположилась станом у стен захваченного города. «Франкская» армия, все еще не имевшая единого верховного командования, неоднократно меняла свои планы, как наступательные, так и оборонительные. В конце концов король Иерусалимский, всегда отличавшийся крайней нерешительностью, последовал совету Великого магистра храмовников, и христианское войско знойным днем 3 июля двинулось по безводной, раскаленной пустыне на Тивериаду, чтобы отвоевать город у мусульман.

Патриарх Иерусалимский Ираклий первоначально собирался присоединиться к войску, чтобы нести перед ним в бою Истинный Крест — главную святыню Иерусалимского королевства. Но в последний момент он отказался от своего намерения, вспомнив о старинном пророчестве, гласившем: «При Ираклии Иерусалиму был возвращен Истинный Крест — при Ираклии Иерусалим его вновь потеряет». Дело в том, что византийский василевс Ираклий в УП веке разбил персов, захвативших Палестину, освободил Иерусалим и вернул туда похищенный персами Истинный Крест. Решив не искушать судьбу, иерусалимский патриарх Ираклий поручил Истинный Крест заботам епископа Акконского.

План Саладина заключался в том, чтобы не подпускать крестоносцев к уже видневшемуся вдали Галилейскому (Тивериадскому) морю (известному также под названием Генисаретского или Киннеретского озера) и вообще к каким бы то ни было водоемам. Христианскому войску пришлось провести всю следующую ночь в безводной местности близ Хиттина. На помощь Саладину пришла поднявшаяся ночью песчаная буря-самум, усилившая мучительную жажду, терзавшую крестоносцев и скрывшую от них передвижения сарацинского войска. Чтобы увеличить страдания христиан, магометане подожгли кустарник по всей низменности, вследствие чего в лицо христианским воинам повалил густой и едкий дым. Не вынеся всех этих тягот, пехота крестоносцев (состоявшая в основном из уроженцев Сирии и Палестины, значительную часть которой составляли совсем недавно окрестившиеся, а то и некрещеные мусульманские ратники), под защитой которой стояли рыцари Иерусалимского королевства, взбунтовалась.