В погоне за наваждением. Наследники Стива Джобса - Эдуард Тополь

Андрей зашел под пожарную лестницу, не достающую до земли на два метра, пригнулся и махнул Виктору рукой – пошел! Виктор был смышлен не только в computer science. Худенький и гибкий, он проворно вскочил Андрею на спину, а со спины на плечи и легко достал до нижней лестничной перекладины. Теперь подтянуться! Это сложнее, но и тут помог Андрей – уперся руками Виктору в ступни и отжал его вверх. Есть! Правда, лестница чуть скрипнула, и они оба замерли в ожидании – не зажжется ли где-то свет? Нет, не зажегся. «Пошел!» – прошептал Андрей, и Виктор кошкой взлетел к окнам второго этажа. Теперь три шага по кирпичному выступу и карнизу окна. Не спеши, Витек! Нет, он не спешит. Он пригнулся и всматривается в темное окно их комнаты. Потом осторожно тянет руку к форточке, открывает ее – благо, они ее никогда и не запирали! – и… о, shit!! Вся оконная створка, которую они тоже никогда не запирали, распахнулась, и Виктор, ухватившись за форточную фрамугу, повис на ней, болтая ногами в воздухе! Блин! Что делать?

Но, слава Богу, Виктор, дрыгая ногами, дотянулся левой до подоконника и сам подтянул себя в окно. Уф-ф!

Неужели никто не слышал и не проснулся? Вот ведь спят пацаны! Даже Эрик и копы!

Замерев на подоконнике, Виктор вгляделся в темноту комнаты. Пусто! Все три кровати – Эрика, его и Андрея – пусты! Вот это да! На хрена они притащились сюда, если нет тут никакого Эрика?!

Виктор спрыгнул в комнату, еще раз осмотрел ее, убедился, что действительно никого нет, и, осторожно отжав язычок английского замка, тихо нажал на дверь в прихожую. Дверь поддалась, но и за ней не было никого – маленький электрический ночничок, вставленный в розетку, неярко освещал только заваленный обувью и теннисными ракетками пол да две двери – в санузел и смежную, к соседям, комнату.

Виктор вернулся к окну и махнул Андрею рукой – поднимайся!

Андрей не понял и жестами стал спрашивать, в чем дело, а Виктор махнул еще энергичнее – да поднимайся ты!

Но в одиночку, да еще с двумя рюкзаками, достать до пожарной лестницы Андрею было не так-то просто. Пришлось притащить сюда мусорную урну, перевернуть ее, и, только взобравшись на нее, Андрей с двумя рюкзаками за плечами чудом подтянулся на последней ступеньке пожарной лестницы. Зато там его уже ждал Виктор, кошкой спустившийся сверху…

И теперь, поздним солнечным утром понедельника 11 июля, когда в штаб-квартире ФБР давно закончилось видеосовещание, а в Белом доме начался очередной торг между президентом Обамой и Джоном Бейнером, лидером республиканцев в Палате представителей, о поднятии потолка государственного долга; когда вертолет «Rоbinson-R66» с Мэтью Гроссом и Ириной Роговой на борту снова взмыл в воздух и взял курс на Корвелл, штат Пенсильвания, а адвокат Джефри Губер, отец Эрика Губера, уже подъезжал к Корвеллу по 209-й дороге, – наши герои продолжали мертвецки или, что еще крепче, юношески спать в своей бывшей комнате своего бывшего кемпа для гениальных подростков. Они даже не слышали, как умывались и принимали душ их соседи по смежной комнате и как все общежитие шумно, топая в коридорах ногами и громко обсуждая вчерашний визит полиции, – как все они, включая Овидию Брайт, ушли на завтрак и на занятия в университетский hi-tech корпус!

Палящее июльское солнце жарило комнату через открытое настежь окно, два тощих рюкзака валялись на полу, а два наших героя, разметав руки, продолжали, одетые и потные, спать на своих бывших кроватях. И только чудо снова спасло их от ареста – Виктор, который никогда не просыпался, даже если за тонкой стенкой соседи спускали воду в унитазе, вдруг проснулся от мягкого шороха шин полицейской машины и «Лексуса-470» Джефри Губера, подкативших к общежитию. Вскочив с кровати, он выглянул в окно, увидел выходящих из первой машины копов, Эрика и еще каких-то штатских и спешно пнул ногой спящего Андрея:

– Полиция!

Вдвоем они разом одернули покрывала на своих койках, закрыли окно, подхватили рюкзаки и – когда в коридоре уже послышались громкие шаги – юркнули через прихожую в смежную к соседям комнату и нырнули там под кровати. И тотчас услышали, как открылась дверь в коридор и как отец Эрика приказал сыну быстро собрать свои вещи, а второй мужской голос спросил, остались ли у Эрика в комнате какие-нибудь вещи или бумаги его соседей.

– Нет, они все забрали… – сказал плаксивый голос толстяка Эрика.

После чего была какая-то возня с вещами и книгами, которые Эрик сгребал с полки, и мужские голоса:

– О'кей, мистер Губер, мы отдаем вам сына, но помните, что вы подписали обязательство о неразглашении никакой информации об этих ребятах.

– Не забудьте, что я адвокат. Вы не имели права арестовывать моего сына, он не совершал никакого преступления.

– А мы его и не арестовывали. Он спал в кабинете начальника полиции для его собственной безопасности.

– А что касается информации, мистер офицер, то шестая статья Конституции гарантирует свободу слова…

– Мистер Губер, вы подписали обязательство или нет?

– Да, подписал.

– У вас есть бухгалтер, который составляет ваши налоговые декларации?

– Конечно, есть.

– Предупредите его, что мы будем следить за правильностью ваших отчетов. Гуд бай, мистер Губер.

– Пошли, Эрик!

Эрик с отцом ушли, а оставшиеся копы и гражданские еще раз осмотрели комнату, туалет и прихожую и даже заглянули в смежную комнату, но не нашли ничего интересного и ушли.

Лежа под кроватями, Андрей и Виктор слышали их удаляющиеся по коридору шаги, а потом включившиеся стартеры машин и затихающий шорох шин по асфальту.

30

Прошла неделя…

Прошла неделя, и, несмотря на особую настороженность всех служб компьютерной безопасности ФБР и полиции, за всю неделю не возникло никаких признаков пребывания беглецов где бы то ни было на территории США. Вопреки протесту российского консула в Нью-Йорке и при молчаливом согласии полковника Ирины Роговой майор Грущо и рыдающая Катя были практически насильно посажены в самолет «Аэрофлота» и отправлены в Москву – без сына и его приятеля Виктора Малиновского. Эрик Губер вернулся в Питсбург и был заперт родителями на даче в Forrest Grove, где утешился третьим по счету прочтением семи томов приключений Гарри Поттера.

Америка, до смерти запуганная угрозой дефолта и занятая борьбой Бейнера с Обамой или (в зависимости от вашей партийной принадлежности) Обамы с Бейнером по поводу потолка государственного долга, стала забывать про Red October Nightmare. А мир про него забыл и подавно – в Ливии продолжались натовские бомбежки, в Сирии президент Асад продолжал мочить «Арабскую весну», в Египте шел суд над умирающим Мубараком, а Греция, Португалия и Испания зависли над банкротством. Биржи лихорадило, доллар падал, золото летело вверх с космической скоростью, а космический челнок «Атлантис» вернулся из своего последнего вояжа – то ли инопланетяне запретили американцам эти полеты, то ли президент Обама решил сэкономить хотя бы на космосе. Но никто даже внимания на это не обратил, все, повторяем, теле– и радиостанции, все газеты и блоггеры с утра до ночи обсуждали попытки лидера республиканцев Джона Бейнера сломить требование президента Обамы поднять потолок госдолга без снижения госрасходов.

И вдруг…

31

Речь Президента

– Господин председатель, господин вице-президент, делегаты съезда и граждане всей страны! Через 75 дней мы, я надеюсь, одержим победу, такую огромную, как сердце Техаса. Нэнси и я благодарим Техас и его столицу Даллас за тепло и гостеприимство.

Четыре года назад я не очень ясно сознавал, в чем состоят мои обязанности как президента, но недавно первоклассники в Чамберсбурге, штат Пенсильвания, прояснили мне это. Маленькую Лею Клайн учитель попросил рассказать об обязанностях президента. Она ответила: «Президент проводит совещания. Он помогает животным. Он беспокоится. Он говорит с другими президентами». Откуда такая мудрость в таком раннем возрасте?

Сегодня с огромной признательностью за ваше доверие я принимаю мое выдвижение на пост президента

Соединенных Штатов. Америка стоит перед политическим выбором, и это не просто выбор между двумя личностями. Это выбор между двумя разными видениями будущего.

Их правительство рассматривает людей только как членов разных социальных слоев, а мы служим всем людям Америки как личностям.

По любым подсчетам, положение бедных в Америке всегда ухудшается под руководством наших оппонентов. Подростковая наркомания, рождение внебрачных детей, общая преступность возрастают драматически. Городские кварталы и школы разрушаются. Те, кому правительство начинает помогать, оказываются в замкнутом круге зависимости, правительственная помощь становится привычным наркотиком.

А хуже всего то, что американцы стали терять оптимизм и уверенность в будущем. Родители стали сомневаться в том, что их дети будут жить лучше, чем они.