Обещай мне (ЛП) - Джин Карли

Аврора делает паузу, глубоко вдыхая. Моя рука тянется к ней, потирая кругами верхнюю часть спины. Ее тело немного расслабляется, но она снова напрягается, когда начинает говорить.

— Я изображаю уверенность в себе, и, хотя по большей части это действительно так, какая-то часть внутри меня все еще задается вопросом каждый чертов день, достаточно ли я хороша, беспокоится, смогу ли я когда-нибудь заставить маму гордиться мной. Смогу ли я почтить ее память, — из ее горла вырывается всхлип, и она плачет, ее тело сотрясается от рыданий.

Это, черт возьми, разрывает меня изнутри.

Я тут же притягиваю ее к себе на колени и прижимаю к груди, крепко обхватив руками. Пальцами наклоняю ее подбородок к себе и жду, пока ее наполненные слезами глаза встретятся с моими, чтобы заговорить.

— Ты чтишь память своей мамы каждый день, идя к своей мечте, как это делала она. Ты заставляешь маму гордиться тобой каждый день просто тем, что ты есть. Может быть, я никогда не встречал ее, но готов поставить свою жизнь на то, что это правда.

По ее щекам текут слезы, и на этот раз я смахиваю их большим пальцем. Она склоняется к моему прикосновению.

— И кто же, блять, этот придурок? — спрашиваю я, мой тон прерывистый.

Аврора пытается отвести взгляд, но я возвращаю его к себе, прикоснувшись пальцами к ее челюсти.

— Это Брэд. Тео собирается поговорить с ним о том, чтобы он оставил меня в покое.

Мило, что она думает, что я буду не против. Я все еще чертовски зол из-за того, что произошло в коридоре на днях, а сейчас я готов взорваться. Несмотря на ярость, грозящую вырваться наружу, я не стану пускать в ход кулаки, как того требует правило, но если я когда-нибудь увижу его, то устрою ему ад.

— Кто такой Тео? — спрашиваю я, желая отвлечься от Брэда, пока не вышел из себя. Я провожу пальцами вверх и вниз по ее руке, чтобы успокоить ее и себя.

— Мой друг. Он тоже спортсмен, — говорит она, и эти слова заставляют меня чувствовать… черт. Ревность?

Блять. Мне все труднее и труднее отрицать свои чувства к ней.

— Мило, — это все, что я отвечаю, потому что я, очевидно, не умею разговаривать, когда ревную.

На ее лице появляется медленная улыбка.

— Ты тоже мой друг, не волнуйся, — но ее улыбка быстро исчезает, как только она произносит следующие слова. — Разве ты не хочешь знать, почему он назвал меня шлюхой?

Мои брови нахмурились, губы сомкнулись в одну линию.

— Нет, потому что я знаю, что Брэд — чертов идиот. Все, что он говорит, не имеет смысла.

Она снова смотрит на меня.

— Я знаю, но… он может быть прав. Как мой друг, я считаю, что ты должен знать, что с тех пор, как я начала учиться здесь, у меня были только свидания на одну ночь. Я ни с кем не встречалась, просто занималась моногамным сексом с людьми, пока мы оба не решали прекратить отношения.

— И как твой друг, я считаю, что ты должна знать, что я не думаю, что это как-то определяет тебя. Твое тело — твой выбор.

Ее нижняя губа подрагивает от удивления, а широко раскрытые глаза буравят меня.

— Не многие люди так думают.

Заправив прядь волос ей за ухо, я говорю:

— Я не большинство людей.

— Я знаю, Кэм, поверь мне, — почти шепчет она.

Наши взгляды прикованы друг к другу, в ее глазах — признание и благодарность. Аромат кокоса и лайма проникает в мои чувства, залезая в каждую частичку меня и наполняя чем-то, чего я никогда раньше не чувствовал.

Прежде чем я успеваю проанализировать это, стук в дверь прерывает нас, заставляя Аврору спрыгнуть с моих коленей. Внутренне вздохнув, я иду к двери, чтобы забрать нашу еду, и ставлю ее на журнальный столик. Пахнет вкусно.

Мы приступаем к еде, и между нами воцаряется комфортная тишина, пока мы смотрим фильм, набивая свои рты. Я смотрю на нее каждые несколько секунд, радуясь тому, что она ест, в тепле и с более легкой головой, чем раньше.

— Кэм? — спрашивает Аврора, когда мы заканчиваем есть.

— Хм? — я хмыкаю, поворачивая лицо, чтобы посмотреть на нее.

— Раньше… когда я потеряла сознание. Ты назвал меня Рори? — спрашивает она, ее голос совсем тихий.

Черт, я не думал, что она меня слышит, я вообще не думал, если уж на то пошло. Я слишком беспокоился о ней, чтобы думать.

— Да. Это прозвище просто пришло мне в голову в тот момент. Ничего страшного, или как тебя называют другие друзья? — спрашиваю я, проводя рукой по челюсти.

Ее губы приоткрываются, когда она резко вдыхает, а по щеке скатывается одинокая слеза. Я уже собираюсь спросить, в чем дело, но она меня опережает.

— Так… так меня называла мама. Она — единственный человек, который когда-либо использовал это прозвище. Все всегда называли меня Ро, Рора или Роро. Никто, кроме тебя, не называл меня Рори с тех пор, как умерла моя мама.

— Мне так жаль, Аврора, я не знал. Я просто буду звать тебя…

— Нет, — резко прерывает она меня, ее рука ложится на мое колено и сжимает его. — Мне нравится. Зови меня Рори, пожалуйста.

Я слишком ошеломлен, чтобы вымолвить хоть слово. Эмоции, ползущие по моему горлу, не дают им вырваться наружу. Я тупо киваю, в то время как мое сердце кричит мне, громко и четко. Она мне нравится. Она действительно чертовски мне нравится. И не как друг. Это нечто большее

Нечто. Большее.

После сегодняшних событий, начиная с того, как она упала в обморок и чуть не лишилась чувств, и заканчивая ощущением ее тела в моих объятиях и всем, что было между ними, я понял, что влюбился в нее.

В один короткий момент я решил признать: «К черту мои правила». Я сделал то, что должен был сделать в университете и на работе. Она и так находится в моих мыслях двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, отвлекая меня от моего прежнего пути. Но она — отвлекающий фактор, который я начинаю хотеть. В котором я начинаю нуждаться.

Внезапно комнату заполняет звук отпираемой снаружи двери, и я вздыхаю. Финн дома.

Будет весело.

Глава 20

Аврора

— Аврора, рад видеть тебя здесь, — подмигивает Финн, вешая куртку на вешалку.

Кэмерон здоровается с ним, а я машу рукой. В последнее время я все чаще вижу его в баре, и обычно мы каждый раз немного болтаем. Но я вспоминаю его слова, которые он сказал несколько недель назад, о том, что ему не терпится увидеть, как Кэмерон влюбится в меня.

Сначала я посмеялась над этими словами, но теперь они меня беспокоят. Потому что с каждой секундой, проведенной с ним, с тем, как он обращался со мной сегодня, и со всеми остальными мелочами между нами, становится все труднее не любить его.

А глазурью на торте стало то, что он называет меня Рори. Я не могу не заметить, как это странно. Моя мама была единственной, кто так меня называл. А теперь вот Кэмерон, первый человек, который снова использует это прозвище.

Это знак или что-то от мамы? Не уверена, что верю во все это, но это… интересно.

Меня всегда тянуло к нему физически, но теперь это еще и эмоциональное притяжение, и его невозможно так просто игнорировать.

Я понятия не имею, взаимны ли мои чувства, но часть меня надеется, что нет. Потому что тогда будет проще игнорировать все, что происходит. И, честно говоря, мне нравится наша дружба. Мне бы не хотелось, чтобы мы пытались стать чем-то большим и потеряли то, что у нас есть. Не уверена, что это стоит того, чтобы рисковать. Конечно, мы дружим совсем недолго, но наша связь уже довольно крепкая.

Опустившись на диван напротив нас, Финн крадет оставшийся спринг-ролл.

— М-м-м, люблю их, — говорит он с набитым ртом.

— Идиот, это не для тебя, — ворчит Кэмерон рядом со мной.

— Теперь я буду голодать всю ночью, а ты будешь вечно испытывать чувство вины, — присоединяюсь я к поддразниванию.

— Не думаю, что тебе стоит оставлять ее. Беру свои слова обратно, — Финн смотрит на Кэмерона, и если бы я что-то сейчас ела, то подавилась бы.