Отто и летающие близнецы. Повесть о Кармидийцах - Шарлотта Хепти

Когда Натаниэль добрался до своей мастерской в Крутосклоне, по узкой улочке уже начали со скрипом подниматься первые вагончики канатной дороги.

Вывеска над дверью мастерской гласила:

За пыльным окном виднелся рабочий стол с аккуратно разложенными инструментами. Мистер Крейн полагал, что покупателям будет небезынтересно созерцать его рабочее место. Это внушает доверие. Помогает делу…

Сегодня, однако, он был рад, что никто не заглядывает в окно. Мистер Крейн проворно шмыгнул в самый темный угол мастерской, превратился в человека и открыл дверь в заднюю комнату.

Здесь было хорошо и уютно. В уголке тикали высокие напольные часы с нарисованным на дверце позолоченным деревом. Кафельные плитки старинной изразцовой печи с широкой трубой были украшены узором из листьев.

Натаниэль засветил лампы, достал из кармана своей бархатной куртки какую-то вещицу и очень бережно положил ее на верхнюю полку часов. Потом снял и куртку. Под курткой обнаружился пестрящий заплатками жилет.

Натаниэль разжег печь, чтобы заварить себе чаю с малиной.

Скоро он снова обернется котом, свернется калачиком на кресле-качалке и погрузится в восхитительный сон. Кошки спят лучше, чем люди. Поэтому в доме мистера Крейна не было человеческой кровати.

Чайник зашумел, часы тихонько прожужжали и ожили.

— Бом-м-м! — пропели они. — Бом-м-м! — И так шесть раз.

— Здравствуйте, мистер Крейн, — послышался тихий голос у Натаниэля за спиной. Почти шепот. Часы пробили в последний раз и умолкли.

Мистер Крейн, склонившийся над печкой, от изумления не мог шелохнуться. В этот краткий миг он услышал, как тихо-тихо, едва слышно скрипнула половица. Потом он проворно обернулся, угрожающе подняв над головой пустую кастрюлю.

Позади кресла-качалки стояла Эльфина Кринк. На открытой ладони она что-то держала. Маленькую, черную, блестящую фигурку, которую сняла с верхней полки часов.

Натаниэль медленно опустил кастрюлю. Советник Кринк улыбнулась.

Всё еще улыбаясь, Эльфина подкинула фигурку в воздух, и та, завертевшись, взмыла к потолку.

Натаниэль метнулся вперед. Фигурка достигла высшей точки полета и замедлила вращение. Стало видно, что это — маленькая кошка, искусно вырезанная из черного камня.

Даже в человечьем обличье мистер Крейн сохранял кошачьи черты и умел прыгать очень высоко.

Но Советник Кринк прыгала еще лучше. Она была выше Натаниэля, и руки у нее были длиннее. Она ловко поймала кошку и стиснула ее в кулаке.

— Не повезло, мистер Крейн, — усмехнулась она.

Желтоватые глазки мистера Крейна перебегали с ее руки на лицо и обратно.

— Я ее тебе отдам, — сказала Эльфина. — Только я хочу кое-что взамен.

— Как вы сюда попали?

— Мой отец был вором, он научил меня вскрывать замки. Правда, дело это немного шумноватое. Бом, бом, — пропела она с издевательской ухмылкой. — Куда ни посмотри, часы да деревья. Однако на этот раз они тебе не помогут. Я не всегда была членом Городского Совета, Натаниэль, и тебя я знаю с самого детства. Я провела его здесь, в Крутосклоне. Жила тут с отцом. В доме напротив. Видела в окно, как ты выходишь из дому и возвращаешься. Уходишь, приходишь, превращаешься. Помнишь моего отца? Он терпеть не мог кошек.

Натаниэль торопливо перебрал в памяти всю свою двухсотлетнюю жизнь. Перед глазами всплыли голодное лицо худенькой девочки и вечно пьяный мужчина, который норовил пнуть Натаниэля, когда видел его в кошачьем обличье, и жаловался на нехватку денег и женские капризы, когда встречал его в человеческом виде. Так, значит, это была Эльфина. И ее отец.

— Вот он, мой секрет, — сказала Советник Кринк. — Или, по крайней мере, часть его. Ты этого не знал, правда? Я всем говорила, что родилась в Верхнем Городе, и мне верили. А твой секрет — вот здесь. — Она слегка разжала пальцы, в кулаке блеснула кошачья фигурка. — Без нее ты не можешь превратиться обратно в кота, верно? В детстве я много слыхала о таких, как ты. Это не просто резной камушек, это секрет твоей кошачьей энергии. Место, где ты хранишь ее, когда становишься человеком Твой талисман. Он даже на ощупь теплый. И немножечко живой. Что будешь делать, Натаниэль, если я тебе его не отдам? Ты навсегда останешься человеком. И состаришься… А потом умрешь…

Мистер Крейн облизал пересохшие губы. Его глаза вспыхнули недобрым огоньком.

— У дверей ждут двое городовых, — быстро сказала мучительница. — Сделай хоть шаг, и я закричу. Они будут здесь прежде, чем ты шевельнешь своими кошачьими усиками. Но сейчас у тебя и усов-то нет. Так что слушай. Мне нужно заполучить летающего ребенка. Ты везде бываешь, всё знаешь. Я уверена, такие дети есть. Может, даже и не один. Найди и принеси мне летающего ребенка!

— Ты хочешь, чтобы я выкрал ребенка из семьи?! А что ты с ним сделаешь?

— Летающий ребенок нужен мне для волшебного шоу, которое мы организуем. Он будет великолепным финальным аккордом, как полагаешь?

Натаниэль молчал. Тогда Советник Кринк стремительно пересекла комнату, распахнула печку и сунула каменную кошку в пламя.

— Она не горит, — хрипло произнес Натаниэль.

— Почти все вещи рано или поздно сгорают, — возразила Эльфина. — Или разбиваются. Или тонут на дне реки. Смелее, Натаниэль, ведь кошки совсем не такие, как люди. Тебе же нет дела до людей, верно? Ты думаешь только о себе. О долгих ночах, когда в небе будет сиять луна, свежий ветер принесет с реки зовущие запахи, а ты будешь сидеть у окна в неуклюжем человеческом теле, с затуманенными глазами и ноющими коленями. Подумай об этом, Натаниэль. Всё кончено. Всё ушло… Посмотри на меня, Натаниэль!

Натаниэль посмотрел на Советника Кринк. И увидел конец своей жизни.

— Я всегда добиваюсь того, чего хочу, — сказала Советник Кринк. — Так или иначе!

— Я знаю такого ребенка, — прошептал Натаниэль.

— Тогда найди его!

Она положила каменную кошку в карман плаща, развернулась на каблуках и стремительно вышла. Хлопнула дверь, в наступившей тишине коротко и зловеще повис тихий перезвон колокольчика.

Постояв немного, Натаниэль отправился спать в кресло-качалку, которое в человеческом облике находил крайне неудобным. Когда полуденное солнце косыми лучами залило ковер у его ног, он с воплем проснулся. Вновь и вновь переживая еще не развеявшиеся остатки ночного кошмара, он в ужасе кричал:

— Отто! Сзади! Беги! Беги! Беги!

Череп

Отто проспал весь день. А когда проснулся, Долорес наготовила ему уйму вкусной еды. Мальчику ужасно хотелось рассказать ей обо всём, что с ним приключилось, но мать не давала ему и рта раскрыть.

— Сначала доешь это, — говорила она. — И попробуй вот это.

— Я встретил людей, которые считают, что папа сумел сбежать. И я думаю, что именно он был тем человеком, которого мадам Пышкинс видела с Огнебочкой, — проговорил он с набитым ртом, пока Долорес размахивала у него перед носом вторым куском пирога.

— Интересное предположение, — вмешалась Моргана ле Грей. — Помнишь, вы были здесь однажды вечером, незадолго до того, как та женщина выступила по телевизору в первый раз. Тогда Огнебочка подавилась кусочком угля — он перекрыл ей огневую железу. Альберт осмотрел ее и вытащил уголек. Драконы относятся к таким вещам очень серьезно, они всегда стараются помочь тому, кто помог им. И, кроме того, твой отец всегда умел обращаться с такими существами. У него к ним особый подход…

— Я ничего не знаю об этой стороне его жизни, — с каменным лицом проговорила Долорес. — Он держал всё это в тайне от меня. А ты, Отто, никогда не разговаривай с незнакомыми людьми!

Мадам Моргана вздохнула.

— Для Кармидийского народа наступили нелегкие времена, — сказала она. — Для нас в жизни уже не осталось легких путей. Даже любовь стала трудной.

При слове «любовь» Долорес прищурилась.

— Он обманул меня, — тихо произнесла она. — Он обманул нас всех!

Наступило гнетущее молчание.

— Пока вы готовили ужин, та женщина снова выступала по телевизору, — наконец сказала Моргана. — В этот раз она говорила о бабочках. Она желает, чтобы они исчезли. Все до единой! Каждому, кто принесет в Ратушу полный мешок бабочек, будет выдан бесплатный проездной билет на трамвай. Бабочки включены в Список Небывалых Явлений. Летний Праздник Солнечных Бабочек запрещен. С самого детства я любила смотреть на солнечных бабочек в канун дня летнего солнцестояния, видеть, как они порхают над Синезабудкой и Кувыркунчиком, ищут свою единственную любовь. Знаете, они ведь создают пары на всю жизнь, а если и разлучаются, то всегда снова находят друг друга.

— Но не в этот раз, — прошептала Долорес.

Отто решительно вознамерился начать рассказ об Арене и Вратах Араминты, но тут в сопровождении улыбающейся бабушки Кулпеппер из сада пришли Пинфракка и Шиннабак, и Отто вскочил со стула, чтобы закрыть за ними дверь.