Чмод 666 - Александр Лонс

— Ну, ты сказанул! Это все равно, что спросить — отчего мультяшного крокодила звали Геной, и каким образом Чебурашка попал в ящик для апельсинов. Хотя, этот вопрос, об ангелах, когда-то мог сильно волновать какого-нибудь схоласта времен Фомы Аквинского. Но тут уж я ничем помочь не смогу, извини. А зачем тебе? Для работы или просто так — интересуешься из праздного любопытства? Что, новую книгу пишешь?

— Есть одна идейка, — неопределенно пояснил я, пошевелив пальцами в воздухе, — но сырая еще и говорить о ней пока рано. А кто такая Лилит?

— Неужели не знаешь? — удивился дядюшка.

— Откуда? Только в общих чертах. Демонологией никогда особо не увлекался, знаю только, что это какая-то не то чертовка, не то дьяволица… Вроде бы первая жена Адама. Только не ясно, откуда она взялась и зачем.

— Лилит, — лекторским тонам пояснил дядя Ираклий, — считалась королевой суккубов, она-то и была первой женой Адама. По легенде, она родила множество чертей и демонов от сожительства с Адамом в течение тех ста тридцати лет, на которые Адам и Ева были разлучены после грехопадения. Лилит, впоследствии сама превратившаяся в демоницу, в христианской традиции считается верховной женщиной-демоном. Кстати, о верховных демоницах. Интересно, что небезызвестная римская богиня подземного царства Прозерпина, после официального принятия Римом христианства, была причислена к демонам, как и многие другие языческие божества, например — бог света Люцифер. Она также называлась главной среди демониц. Еще я бы вспомнил Ламию. Ламия — древнегреческая демоница-вампирша, успешно перекочевала из язычества в христианство, где была по ошибке отождествлена с Лилит. Но практически во всех списках и иерархиях демонов демоницы занимают довольно невысокое положение. Это послужило главной причиной того, что среди демонов известно очень мало персонажей женского пола. А вообще — твой отец ориентировался в этих вопросах несравненно лучше меня. Жаль, что вы не очень ладили.

— А среди этих персонажей женского пола не упоминалось такой — Габриель? — вдруг спросил я.

— Габриель? Габриэлла… Да нет вроде… Красивое имя, довольно часто встречается в Европе, в Америке. А почему ты вспомнил? В его основе лежит древнесемитское — Джибраил. По-русски — Гавриил, что означает «Божья твердыня» — это имя одного из архангелов. Но персонаж этот как будто вполне мужского пола. Хотя — какой у ангела может быть пол? Он же бесполое существо. В общем, под именем Гавриил-Джибраил с незапамятных времен, — дядюшка почему-то усмехнулся, — было принято обозначать доброго ангела, приносящего вести от Бога людям, но в большинстве случаев — не просто людям, а пророкам. Однако, это имя могли употреблять и для прикрытия, маскируя хорошим именем влияние на людей совсем недобрых существ, действующих в этот момент…

15. Золото Маккены

В этот момент в прихожей раздался звук отпираемой входной двери, послышалась какая-то возня, и донеслись два голоса — женский и детский. Через несколько минут дверь открылась и в гостиную вошла элегантно одетая очень приятная молодая женщина с карапузом лет трех, которого она держала за руку. Женщина показалась мне смутно знакомой. Карапуз сразу отцепился, опрометью бросился к дяде Ираклию и с криком «деда!» тут же залез к нему на колени. Только потом ребенок исподлобья воззрился на меня.

— Петр! Поздоровайся с дядей! — строго сказала женщина.

— Здрас-ствуй-те! — нарочито старательно выговорил маленький Петр.

— Ну, привет! — ответил я, после чего карапуз стал смотреть на меня совсем мрачно. Не умею я ладить с детьми, а временами я их просто боюсь. Мне почти не доводилось общаться с ними. То есть приходилось, конечно, но только когда сам был ребенком. Ни младших братьев, ни сестер у меня не было, собственных детей тоже не завел.

— А меня кто будет приветствовать? — с притворной обидой спросила женщина.

Я поздоровался, отвесив галантный поклон. Только сейчас я понял, что это была младшая дядина дочь — та самая бизнес-леди, что вкладывала деньги в обустройство и реставрацию квартиры, где я имел честь в настоящий момент находиться.

— Это вот — и есть мой внук! — гордо проговорил дядюшка. — А с Юлькой вы и так знакомы.

— Папа! — обиженно проговорила она. — Не зови меня так! Я же просила называть меня в присутствии третьих лиц — Юлия!

— Ну, хорошо, хорошо. Юлия.

— Да, — сказал я, — знакомы, конечно. Но не виделись уже лет наверное десять… или больше?

— Пятнадцать, — поправила Юлия. — Я тогда училась в пятом классе. А вы приезжали по каким-то своим таинственным делам.

— Да чего уж там таинственного. Небось, организовывал очередную выставку.

— Вы это там о чем? — вдруг спросил дядушка. — Держите меня в курсе!

— А чего тебя держать? Ты и сам хорошо на ногах стоишь, — засмеялась Юлия. — Лучше погуляй с Петром. Врач велел тебе ходить и больше двигаться.

Когда дядя Ираклий отправился гулять со своим беспокойным внуком, и мы с Юлией остались наедине, она задумчиво посмотрела на меня. Будто оценивала. Я почувствовал себя как-то неуютно, и чтобы хоть что-то сказать, спросил:

— Слушай, А эта квартира — просто чудо! Когда я приходил сюда в последний раз, тут все было замызгано и полно соседей.

— Помню. А вас я в ту пору называла — «дядь Вить», — поддержала мою тему Юлия.

— Да, и почему-то жутко меня боялась.

— Я не боялась, я стеснялась… А можно я не буду сейчас говорить «дядь Вить» и перейдем на «ты»? Так проще. Все-таки современные люди.

— Отлично. Это выканье меня тоже жутко достает.

— Ты где остановился? — как-то излишне безразлично спросила она.

— Обычно мне бронируют гостиницу, и оплачивают через разные международные структуры, но сейчас я прилетел неожиданно. Твой отец предлагает здесь, у него пожить. Как думаешь — удобно? А я пока остановился у Соломона Марковича — ты его знаешь. Старик, конечно, сначала жутко обрадовался и сам предложил устроиться у него. Одному ему скучно. Но я же вижу, что на второй день уже начинаю его тяготить.

— А на сколько ты приехал?

— Даже не знаю. Все эти проблемы с наследством… Сплошные неопределенности. Вероятно, застряну надолго. Возможно даже на месяц — у меня отпуск, и месяца должно хватить для всех этих дел.

— Работаешь все в том же музее? Платят прилично? Жить можно?

— Ну да, в музее. Плюс — литературные гонорары. Деньги, конечно, так себе, даже по европейским стандартам, но зато я имею свободный график. И длинный отпуск. Так что с твоим отцом?

— Ты же его знаешь. Да, в первый момент он предлагает останавливаться у него, и конечно скажет: «живи — сколько хочешь!» Он даже не будет возражать, если ты проторчишь здесь весь свой месяц. Но ему будет неудобно, я же вижу. Лучше остановись где-нибудь отдельно, а к нему приходи в гости. Время от времени.