Сонное царство - Кевин Джетер

Он молча наблюдал, как она отвернулась и ушла, плотно прикрыв за собой дверь. Звук шагов смолк. «Я не верю ей», — подумал он. Взгляд его рассеянно блуждал по комнате* где еще несколько секунд назад стояла Сара. Интересно, размышлял он, как рассказать об этом остальным членам фракции.

Дверь снова распахнулась, и в квартиру опять вошла Сара.

— Прости, — сказала она, остановившись всего в нескольких футах от Ральфа. — Мне не следовало так вскидываться. Наверно, все это из-за тяжести обстоятельств, в которых мы оказались. Вероятно, меня разозлил сам факт, что за мной шпионили.

— Тогда скажи, что ты там все-таки делала? — спросил Ральф. И почему ты ничего не рассказала остальным?

Прежде чем заговорить, она сделала глубокий вдох.

— Я была в пустыне потому, что у меня были дурные предчувствия относительно Майка. — Я знала, что с ним случилось что-то плохое. Эту громоздкую допотопную камеру я выкопала в одном из ломбардов и отправилась колесить по окрестностям базы. Вскоре я наткнулась на кровавое пятно. У меня есть чутье на такого рода находки, точнее сказать, в тех случаях, когда это касается важных для меня людей. И только после того, как я вернулась в Лос-Анджелес, проявила пленку и напечатала фотографии, я поняла, что они мне никак не помогут. Не было никакой возможности объяснить им все, кроме того, для Майка я уже ничего не могла сделать.

— Разве остальные тебя не поняли бы, если бы ты им все рассказала?

— Нет, за Спенсера и Менделя я не волновалась. — Она на минуту замолчала. — Но Гунтер меня пугает. С ним творится что-то неладное. Мы все считали, что его состояние давно нормализовалось, но стресс, который мы все переживаем, снова возвращает его к армейским воспоминаниям. Перед тем как вступить в РРП, он проходил психологическую разгрузку.

Ральф кивнул. Он уже слышал рассказы о больничных палатах в госпиталях для ветеранов, где пытаются устранить их чувство вины и кошмарные видения на тему войны. Даже малейшие напоминания о пережитом для некоторых из них непереносимы.

«Так вот что у Гунтера не в порядке, — думал Ральф. — По нему сразу видно, что горящие деревни и города, вопли южноамериканских детей — все это намертво впечаталось в его память».

— Поэтому я и не стала им ничего рассказывать, — пояснила Сара. — Я боялась, что Гунтер сорвется, если решит, что один из нас нарушил единство, частицей которого он себя считает. Тогда неизвестно, чего от него можно ожидать.

— Ладно, — сказал Ральф. — Я не скажу им ничего. — Он отвернулся. Несколько секунд спустя он услышал, как открылась и снова закрылась дверь. Он опять остался один со своими размышлениями. На этот раз мысли его занимала иная проблема, а именно: насколько Майкл Штиммиц был важен для Сары?

Прошло какое-то время, и домой вернулся Спенсер. С собой он принес маленькую коробочку, в которой гремели и звякали какие-то электронные штучки.

— Я звонил Менделю, — сообщил он. — Мы решили все провернуть сегодня ночью. — Он прошел на кухню и положил коробку на стол. — Что-то случилось, пока меня не было?

— Приходила Сара. Принесла продукты, — просто ответил Ральф.

Глава 10

Над улицами, залитыми голубоватым светом флюоресцентных ламп, сияла яркая луна. Ральф, зажатый на переднем сиденье фургона между Менделем и Спенсером, молча созерцал, как мелькают за окнами автомобиля улицы Лос-Анджелеса. В зеркале заднего обзора он видел ряды электронного оборудования, громоздившегося по обе стороны фургона. Сворачивая за угол, Мендель круто вывернул руль, и все три пары плеч плотно прижались друг к другу.

— О’кей, — произнес Спенсер, выпрямляясь. — Вот суть вопроса. Нам уже удалось подключиться к терминалу компьютера в вербовочном пункте базы Опернаб. Такой тип подключения называется векторным — устройство напоминает «жучка» дальнего действия без проводов. Здесь, в фургоне, у нас имеется дубликат терминала компьютера, куда сбрасываются все программы Опернаба. Понимаешь, о чем я говорю? Далее. Получаемые нами до сих пор сведения не были для нас откровением — в основном они касались вопросов материального снабжения и тому подобных вещей. Но мы обнаружили, что кроме всего прочего там имеется некая основная историческая программа с ограниченным доступом, которая наверняка содержит данные, нас интересующие. Вот их-то нам и нужно извлечь.

— А я вам зачем? — поинтересовался Ральф. —

Раз у вас уже имеется подключение к их компьютеру, почему бы вам просто не перебросить нужные вам данные на свой терминал, как вы поступаете с другими программами?

— Но это не так-то просто. — Спенсер покачал головой. — Эта программа снабжена защитой. Ограниченный доступ, знаешь, что это такое? Чтобы основная историческая программа могла с компьютера Опернаба переписаться на наш терминал, мы должны сломать ее защиту.

— И вы хотите, чтобы это сделал я? — Ральф вытаращил на него глаза. — Вы, наверно, считаете меня взломщиком или кем-то вроде этого? Или же вы думаете, что я могу влезть туда и щелкнуть выключателем лучше, чем любой из вас?

— В этом ты прав. Ты — единственный, кто может справиться с проблемой. — Спенсер усмехнулся. — Программная защита установлена не на вербовочном пункте Опернаб.

Ральф почувствовал, что теряет терпение.

— Тогда какого черта мы туда едем? — с вызовом спросил он. — И в чем заключается это особое задание, справиться с которым могу только я?

— Программная защита установлена не на вербовочном пункте, — снова повторил Спенсер. — А специфика твоего задания заключается в следующем. В конторе у них имеется устройство для воспроизведения поля, миниатюрная версия того, что стоит на базе. Эта кроха в конторе создает независимое сонное поле площадью в три квадратных метра. Защита, запирающая основную историческую программу, находится как раз в этом пространстве, карманной вселенной, так сказать.

— Погоди минуточку. Как такое может быть? Я считал, что сонное поле является проекцией подсознания людей, подключенных к аппаратуре. И ребята в Доме Тронсена тому пример. Чьим же сновидением является это сонное поле?

— Компьютера, — с довольным видом сказал Спенсер.

— Гениально, не правда ли? Одна из его программ один к одному повторяет многочасовое сновидение человека. Если объяснить популярно, то часть компьютера как бы видит сон, в котором ей снится комната девять на девять футов, в которой находится защитное устройство программы. Чтобы отключить защиту, нужно проникнуть в сонное поле.

— Но, полагаю, вы продумали, каким образом выйти из этого поля? — спросил Ральф.