Двойная осторожность - Дик Фрэнсис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом я немного помудрил с кассетами, коробками, клеем и теми штучками, что захватил в школе, и наконец поехал дальше, на этот раз — в Уэлин.
Гарри Гилберт меня ждал. Судя по тому, что он выскочил из дома в тот момент, когда я свернул на дорожку, ведущую к его дому, ждал он меня уже долго, и ожидание порядком его утомило.
— Где вас носило?! — воскликнул он. — Кассеты привезли?
Он наступал на меня, воинственно задрав подбородок, уверенный в своем превосходстве над человеком, который находится в невыгодном положении.
— Я думал, что вы не одобряете, когда Анджело нападает на людей с вашим пистолетом, — заметил я. Лицо его чуть заметно дернулось.
— Иногда без угроз не обойдешься! — отрезал он. — Давайте кассеты.
Я достал из кармана три кассеты и показал ему. Только кассеты, без коробок.
— А теперь позвоните Анджело и скажите ему, чтобы он развязал мою жену.
Гилберт покачал головой:
— Сперва проверю кассеты. А Анджело позвоню потом. И Анджело оставит вашу жену связанной до вашего возвращения. Мы так договаривались. Все просто. Идемте в дом.
Мы снова вошли в его рационально обставленный кабинет. Теперь к обстановке добавился стоящий на столе компьютер «Грэнтли».
— Кассеты! — сказал он, протянув руку, и я отдал их ему. Он сунул первую из них в стоявший рядом с компьютером магнитофон и принялся неуклюже тыкать пальцами в клавиатуру компьютера.
— Давно у вас этот компьютер? — поинтересовался я.
— Заткнись!
Он напечатал «run», и ничего не произошло. Что и неудивительно, поскольку он забыл загрузить программу с кассеты. Я наблюдал, как он взял справочник и принялся лихорадочно его листать. Если бы у меня была бездна времени, я предоставил бы ему помучиться подольше. Но каждая потраченная минута оборачивалась лишними мучениями для Донны и Сары. Поэтому я сказал:
— Вам бы стоило пойти на курсы...
— Заткнись, ты! — Он глянул на меня совершенно по-бычьи и снова напечатал «run».
— Я хочу, чтобы Анджело убрался из того дома, — сказал я, — поэтому я покажу вам, как обращаться с программами. Иначе я бы и пальцем не шевельнул.
Он дорого дал бы, чтобы не позволить мне отыграть очко, но что поделаешь! Надо было лучше учить уроки.
Я вынул кассету, чтобы посмотреть, какой стороной она вставлена, потом снова вставил и написал «cload „epsom“». В верхнем правом углу экрана замигали звездочки. Компьютер прокрутил ленту, нашел файл «EPSOM», загрузил программу и сообщил: «Готово».
— Вот теперь напечатайте «run» и нажмите «enter», — сказал я.
Гилберт так и сделал. Экран немедленно спросил: "Какая из скачек в Эпсоме? Введите название скачки и нажмите «enter».
Гилберт напечатал «дерби», и экран попросил ввести кличку лошади.
Гилберт напечатал «Анджело» и принялся отвечать так же наобум, как и мы с Тедом Питтсом. Шансы Анджело на выигрыш оказались 46, что было близко к максимуму. Это давало понять, как высоко Гилберт ценит своего сына.
— Как найти Аскот? — спросил он. Я вынул кассету и вставил другую, напечатал «cload „askot“», нажал «enter» и дождался, когда компьютер ответит «Готово».
— Напечатайте «run» и нажмите «enter», — сказал я.
Он послушался и тут же получил: "Какая из скачек в Аскоте? Введите название скачки и нажмите «enter».
Он напечатал «Золотой кубок» и как завороженный отвечал на последовавшие вопросы, пока я не решил, что с него хватит.
— Звоните Анджело, — сказал я. — Теперь вы видите, что кассеты те, что надо.
— Погодите, — тяжеловесно ответил он. — Я проверю все кассеты. Я вам не доверяю. Анджело настаивал, чтобы я ни в коем случае вам не доверял.
Я пожал плечами.
— Да пожалуйста!
Он проверил по паре программ с каждой стороны. До него наконец дошло, что для того, чтобы добраться до сокровищ, нужно напечатать «cload» и первые пять букв нужного места скачек в кавычках.
— Ну ладно, — сказал я наконец. — Звоните Анджело. Когда я уеду, можете гонять программы сколько душе угодно.
Он больше не видел причин откладывать. Гилберт бросил на меня взгляд, по которому было заметно, что к нему быстро возвращалась его природная надменность, снял трубку с одного из телефонов, взглянул на табличку рядом с ним и набрал номер.
Номер, естественно, не ответил. Он набрал его снова. И еще раз. Он уже начал терять терпение. Потом, что-то бурча себе под нос, попробовал позвонить с другого телефона — все с тем же результатом.
— В чем дело? — спросил я.
— Не отвечает.
— Вы, должно быть, не тот номер набираете, — сказал я. — Вот он у меня тут есть.
Я полез в карман за своим ежедневником, нарочито долго листал страницы, нашел номер и зачитал его вслух.
— Я его и набираю! — сказал Гилберт.
— Не может быть! Попробуйте еще раз.
Никогда не замечал за собой особых актерских способностей, но для первого раза у меня выходило совсем неплохо. Гилберт снова набрал номер, нахмурился. Я решил, что мне пора взволноваться и обеспокоиться.
— Вы должны дозвониться! — сказал я. — Я весь день носился тудасюда, добывал эти кассеты. Теперь вы должны дозвониться Анджело! Он должен освободить мою жену!
Конечно, командного опыта у него было куда больше, чем у меня, но я тоже привык к необходимости ставить на место зарвавшихся наглецов, а когда я шагнул в его сторону, обоим нам стало очевидно, что физически я выше, крепче и куда сильнее его.
— Попробую позвонить на телефонную станцию, — поспешно ответил он.
Я стоял у него над душой, переминался с ноги на ногу и бурлил от притворного беспокойства, пока телефонистка безуспешно пыталась дозвониться по номеру и наконец ответила, что на линии авария.
— Но это невозможно! — возопил я. — Вы должны позвонить Анджело!!!
Гарри Гилберт только тупо смотрел на меня, понимая, что это невозможно. Я немного убавил звук, но постарался выглядеть настолько разгневанным, насколько мог.
— Нам придется поехать туда вместе.
— Но Анджело сказал...
— К черту вашего Анджело и то, что он сказал! — энергично отрезал я. — Он не уйдет из того дома, пока не узнает, что кассеты у вас, а теперь вы, похоже, не можете сообщить ему об этом. Так что нам придется поехать туда и сказать ему это лично, черт подери! И я сыт по горло всем этим бардаком!
— Хотите — поезжайте сами, — сказал Гилберт. — Я не поеду.
— Нет, поедете! Я не собираюсь являться в этот дом в одиночку, когда там сидит Анджело со своим пистолетом. Он мне сказал, чтобы я отдал кассеты вам, и я их вам отдал. Так что теперь поезжайте и скажите ему об этом сами.
И обещаю вам, — угрожающе сказал я, постепенно входя в роль, — что я возьму вас с собой так или иначе! Если не поедете добром, мне придется сбить вас с ног и связать. Потому, что, кроме вас, Анджело никого слушать не станет.
Я схватил кассеты, лежащие возле компьютера.
— Если хотите получить их обратно, поезжайте со мной!
Он согласился. У него просто не было выбора. Я вытащил из кармана коробки от кассет и показал ему вкладыши: «Оклахома», «Мы с королем», «Вестсайдская история». Потом достал кассету, которая оставалась в магнитофоне, и тоже убрал ее в коробку.
— Их мы возьмем с собой, чтобы доказать Анджело, что они действительно у вас, — сказал я.
Он согласился и на это. Мы вместе подошли к моей машине, он уселся на переднее пассажирское место и захлопнул за собой дверь.
— Давайте кассеты, — сказал он. Однако я положил их на полочку, так, чтобы ему со своего места было не дотянуться, и сказал, что отдам их, когда приедем в Норидж. Странная была поездка.
Гилберт был довольно силен, и в обычных обстоятельствах я бы с ним связываться не решился. Но я обнаружил, что сам я куда сильнее, чем привык себя считать. Я всю свою жизнь побаивался начальства: в школе, в университете и потом, когда стал учителем. Даже когда мне случалось спорить с вышестоящими, презирать их или бунтовать против них, я никогда не осмеливался бороться до победного конца. Иначе меня могли запросто выкинуть из школы, из колледжа или с работы.
А Гарри Гилберт меня ниоткуда выкинуть не мог, и, возможно, в этом было все дело. Несмотря на его уверенность в собственном превосходстве, я мог его не бояться. Я мог пользоваться своим умом и силой, чтобы заставить его сделать то, что мне надо. Это было новое, пьянящее чувство. «Осторожнее, — одернул я себя, — не то сам сделаешь таким же надменным глупцом, как этот».
Мне внезапно подумалось, что Анджело должен испытывать то же, что и я. Впервые развернул крылья своей внутренней силы и теперь наслаждается этим. Наслаждается тем, что способен на большее, чем думал раньше. Перед ним, как и передо мной, развернулись новые горизонты. Только вот внутренних тормозов у него нет.
— Анджело там не один, — сказал я. — Моя жена сказала «они».
Я говорил ровным, неагрессивным тоном.
— И ко мне Анджело приходил не один, — продолжал я. — С ним был еще один человек. Очень похожий на него с виду. И во всем слушался Анджело.