Скандальная помолвка - Ширл Хенке

У старой ведьмы явно был наметанный глаз и острый нюх на пикантные ситуации. Она одарила Джейсона таким красноречивым взглядом, как будто точно знала о его коварных и непристойных помыслах.

– Вот рубашка его сиятельства, – сказала она Рейчел. – Хотя я совершенно не представляю, как он собирается влезть в нее, в эти рукава он и здоровую-то руку не просунет, я уж не говорю о перевязанной.

– Ничего, Битти, мы справимся, – ответила Рейчел и, поблагодарив, отправила служанку.

Битти окинула Джейсона убийственным взглядом и не торопясь вышла из комнаты.

Рейчел взяла рубашку и посмотрела на нее.

– Это старая рубашка, сшитая еще до того, как папа два года назад переболел малярией и сильно похудел. Давайте я помогу вам надеть ее.

Джейсон послушно встал и повернулся к девушке спиной, просунув здоровую руку в рукав и предоставив ей возможность заниматься его раненой рукой. Наконец Рейчел удалось натянуть рубашку Джейсону на плечи, но когда он повернулся к ней лицом, стало понятно, что застегнуть ее вряд ли удастся.

– Ну что ж, раз вы позволяете себе разъезжать по поместью в расстегнутой до пупа рубашке, то и к ужину сможете явиться в таком виде, – сказала Рейчел, отступив назад и посмотрев на графа.

Он усмехнулся:

– Позвольте вам напомнить, что по вашей милости мне сегодня пришлось ехать верхом вообще без одежды.

Образ обнаженного Джейсона, сидящего на мощном черном жеребце, вызвал в душе Рейчел целую бурю совершенно новых для нее чувств.

– Нужно придумать, как вас прикрыть, чтобы это выглядело прилично.

– Согласен. Даже если ваш отец не будет возражать, я почти уверен, что Битти опрокинет мне на голову супницу с горячим бульоном, увидев за столом в таком виде.

– Угадали. А теперь повернитесь, – скомандовала Рейчел и достала из корзинки ножницы.

– Это не угрожает моей жизни? – спросил граф, с опаской оглянувшись назад.

– Собаки заперты, так что не волнуйтесь, – ответила Рейчел и сделала на рубашке надрез, затем разорвала ее надвое до самого воротника. – Теперь попробуйте застегнуться.

Джейсон повернулся к ней лицом с веселой ухмылкой, держа здоровой рукой обе половины рубашки.

– Вот теперь я выгляжу прилично, – сказал он.

– Еще не совсем. Вот, возьмите запонки и застегнитесь. – Рейчел выбрала из кучки драгоценностей, разложенных на столе, сапфировые запонки. – Ваш сюртук, хотя и запачкан кровью, довершит иллюзию пристойности.

Джейсон взял запонку и просунул ее в петлю, но, попытавшись поднять раненую руку, чтобы застегнуть ее, сморщился от боли и опустил руку.

– Боюсь, мне потребуется помощь.

Рейчел увидела, как задорно блеснули его глаза.

– Я могла бы послать за камердинером моего отца, но мы не можем заставлять папу так долго ждать нас к ужину, не правда ли?

Пока Рейчел застегивала запонки, Джейсон смотрел на нее и улыбался.

– Ни в коем случае, графиня, – еле слышно произнес он, заметив, как задрожали ее руки.

Ужин проходил в спокойной обстановке. На столе была настоящая деревенская еда, которую Джейсон очень хвалил, так как, по его словам, ему надоела пища, приправленная жирными соусами, которую сплошь и рядом подают в Лондоне. За столом говорили о домашнем скоте, урожае и законопроектах, представленных в парламент на обсуждение, которые могли повлиять на эти области сельского хозяйства. Джейсона не удивили широкие познания Рейчел в вопросах управления поместьем, но его поразило, как тонко она разбирается в политике. Он был счастлив, что эта девушка была на его стороне, решив разорвать их помолвку. Если бы она захотела выйти за него замуж, то стала бы несокрушимым противником.

Однако Джейсон мог поклясться, что во время ужина и ранее Рейчел дала понять, что он ей небезразличен. Его также встревожило сообщение о том, что день их бракосочетания уже назначен и свадьба состоится через два месяца – времени оставалось мало. Когда виконт заговорил о свадьбе, Джейсон и Рейчел попытались протестовать, но их усилия не возымели действия. Обычно мягкий и робкий, старый лорд оказался на удивление непреклонным в этом вопросе, повторяя, что он и маркиз обо всем договорились и официальные объявления о свадьбе уже разосланы. Затем он резко сменил тему разговора.

После ужина в Фальконридж отослали слугу с сообщением, что граф из-за ранения не сможет приехать и останется ночевать в Харли-Холле. Когда все расходились по комнатам, Джейсон решил, что еще до восхода солнца должен найти возможность серьезно поговорить с Рейчел. Чем быстрее они найдут способ перевезти Фокса из Каргрейв-Холла в его поместье, тем быстрее он и мальчик смогут сбежать от маркиза.

Джейсон дождался, пока в доме все стихло. Ему совсем не трудно было воздержаться от сна – сильная пульсирующая боль в руке не давала покоя, к тому же он не стал принимать настойку опия, которую ему принесла экономка. Когда часы пробили час ночи, Джейсон выскользнул из своей комнаты и прислушался. В доме стояла мертвая тишина, ее нарушали лишь тихие ночные шорохи, доносившиеся из открытого окна, да тиканье напольных часов.

Джейсон заранее узнал у хорошенькой горничной, что комната Рейчел находится на втором этаже в конце коридора. Естественно, он также выяснил, что Рейчел спала одна в комнате, без прислуги. Он шел очень осторожно, обходя столы и стулья, стараясь не перевернуть напольные вазы с букетами летних цветов. Их нежный аромат напомнил ему о Рейчел, и он тут же ощутил знакомую боль в паху.

Когда граф был уже на полпути к своей цели, с другой стороны вестибюля он услышал скрип половиц. Джейсон встал за декоративной колонной из орехового дерева и затаился. Узнав Битти, которая спускалась со второго этажа по лестнице для прислуги, он подумал: «Наверное, эта старая ведьма проголодалась и идет на кухню в надежде стащить четверть говяжьей туши, чтобы продержаться до утра».

Убедившись, что Битти ушла, Джейсон подошел к комнате Рейчел. Гладкая ручка из слоновой кости легко повернулась, и тяжелая дверь из орехового дерева распахнулась с тихим скрипом. Джейсон проскользнул в комнату, закрыл дверь и какое-то время стоял неподвижно, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте.

– А я уже собиралась идти к вам. Что так долго? Заблудились в вестибюле? – спросила Рейчел, выходя из алькова возле окна, которое было задрапировано тяжелыми бархатными шторами, и зажгла свечу.

Комната озарилась ярким светом. На Рейчел была голубая накидка с поясом, наброшенная поверх ночной рубашки из белого батиста.

– Я представлял, что вы спите в более открытой одежде, – сказал граф, глядя на глухой ворот ночной рубашки Рейчел. – Хотя, наверное, это шокировало бы ваших компаньонок.