Время умирать - Михаил Костин

– Я вижу, ты понимаешь, о чем я, – вкрадчиво сказал старик, наклоняясь к Арку ближе, чтобы видеть его глаза. – Твоему другу, что остался в деревне, тоже снятся нехорошие сны.

Арк вздрогнул. Роб и в правду жаловался на то, что сны ему снились какие-то уж совсем недобрые, жуткие: то мрачные дебри северного угрюмого леса, то скалистые берега Бездны, то неистово галдящие стаи птиц, а еще безумие ночных схваток и кровь, кровь на снегу, на камнях, на траве. Роб часто просыпался в холодном поту с отчаянно колотящимся сердцем и до рассвета не мог сомкнуть глаз, а потом целыми днями ходил смурной и ничего не желал делать.

– Такие сны видят все истинные рускас, – пояснил Контийри. – Или ты думаешь, что вы одни такие? Нет, нас много, и нас беспокоит то, что сейчас творится в мире. И не только в Северной Пустоши, которую твои южные сородичи считают жалкой окраиной…

Старик помолчал, потом приосанился и заговорил торжественно, словно на празднике:

– Видишь ли, давным-давно наши прадеды предсказали, что однажды с юга прибудут два чужака. Будут они одарены великой силой, которая изменит жизнь всех нордов, вот только никто не знает, какими будут эти изменения, хорошими или плохими. Я уверен, что вы двое и есть те самые чужаки. Скрывать не буду, я очень встревожен вашим появлением, и не только я, другие рускас тоже волнуются, а кое-кто даже жаждет вас уничтожить. Но лично я считаю, что бояться вас не стоит, потому как вы – вестники перемен, а нашим людям перемены нужны.

– Откуда такая уверенность, что мы те самые?

– Из снов, юный рускас, из снов!

Арк выдохнул. По крайней мере, убивать его сейчас никто не будет.

– Мы долго спорили, что с вами делать, – продолжил Контийри. – И в конце концов решили не вмешиваться. Однако, – вздохнул старик, – боюсь, с таким решением согласились не все. Тот сон, о котором я тебе рассказал, не вымысел, а будущее, вам действительно грозит серьезная опасность, и стоят за ней рускас.

– А ты, выходит, пришел помочь? – осведомился Арк.

– Предупредить, не более. Теперь ты знаешь, что у вас и здесь есть враги.

Арк поморщился, как от головной боли.

– Уважаемый Контийри, мне до смерти надоели предначертания, пророчества и всякие предзнаменования.

– Ничем не могу помочь. Ты родился не в том месте и не в то время. Или наоборот – именно в том месте и в то время.

– Да уж, как-то даже грустно.

– Нам, рускас, грустить нельзя, мы призваны не грустить, а служить другим, – произнес Контийри и встал. – Мне пора. Костер почти погас, и тайн между нами больше не осталось. Можешь не сомневаться, твоя ноша тебе вполне по силам, а для отчаяния нет пока никаких оснований.

– Что-то не очень верится, – нахмурился Арк.

– Слушайся своей силы, следи за снами и действуй так, как велит тебе сердце. Ты же рускас!

Старый норд хлопнул в ладоши и зашагал прочь.

– Постой, почтеннейший, а как же совет? – крикнул ему в спину Арк.

Старик обернулся. На лице его впервые появилась озадаченность.

– Какой еще совет?

– Ну, как принято, наставление от старого мудреца молодому…

– Совет? – нахмурился Контийри. – А, ну вот тебе совет: побольше думай о делах и поменьше о девках черноволосых.

Контийри захихикал и скрылся.

Глава 12

Почему-то Минара привели не к Верховному связному, а в собственные покои, где его поджидал сир Адим. Увидев друга, молодой сеньор бросился навстречу, но замер.

– Ты весь в крови, – прошептал он.

– Кровь не моя, – ответил Минар и сел на ближайшую скамью. Вообще-то хотелось лечь, но он побоялся, что сразу уснет.

– Что случилось?

– Случилось слишком много, чтобы так просто объяснить.

Минар вытащил из-за пазухи свиток и протянул его сиру Адиму.

– Прочитай и постарайся запомнить.

Воодушевленный оказанным доверием, юноша начал читать манускрипт, а Минар откинулся к стене. Перед глазами снова возникли темные сводчатые коридоры и трупы дорсов. Но только мертвые почему-то казались живыми, и смотрели на него из темноты. Смотрели и ждали что-то. А он не знал, что делать, и рядом не было никого, кто мог бы подсказать, дать совет, да и просто ободрить и поддержать. Потом над мертвецами поднялся светящийся туман, в клубах которого возникла человеческая фигура. Минар замер. На него глядели полные яростного безумия глаза. Это был тот самый хранитель, что восстал из каменного горба. Минар дернулся и очнулся. Над ним склонился Адим.

– Ты кричал, – сообщил молодой сир.

Минар провел ладонью по лицу.

– Я только начал вчитываться, а ты закричал, – пояснил сир Адим, – кстати, мы под стражей. Я хотел выйти, но дверь караулят.

«Вот оно как, – подумал Минар, – неужели даары что-то подозревают. Хотя с другой стороны – потайные туннели, десятки трупов, портал, открытая гробница – от такого у любого закрадется сомнение».

Штора распахнулась, и в комнату влетел Верховный связной.

– Приветствую тебя, последователь солнца, великий прорицатель, указующий свет, – произнес даар уже привычное приветствие.

– И я приветствую тебя, Верховный Связной, – отозвался Минар. – Не подскажешь, отчего нас держат под охраной.

– Тебя нашли в странном месте, в странном виде. Тебе угрожали странные люди при странных обстоятельствах, – проговорил даар, каждый раз выделяя слово «странный», будто пробуя его на вкус в сочетании с другими словами в поисках наиболее мелодичного созвучия.

– Неужели вы мне не доверяете? – спросил Минар.

– Мы доверяем, я доверяю, но не понимаю, – пояснил даар. – То, что произошло сегодня в туннелях под Домом Света, вызывает множество вопросов.

– Боюсь, ответов у меня нет, – заметил Минар, готовясь к допросу.

– Тогда я буду довольствоваться тем, что у тебя есть.

– Достойный ответ, – кивнул Минар.

Даар поклонился. Минар отметил изящество этого полупоклона. Так кланяются тому, кого уважают, но не тому, на кого готовы молиться. Так кланяются равному.

– Не волнуйся, – произнес Минар, – скрывать мне от тебя нечего. Сядь, рассказ будет долгим.

Даар послушно опустился на скамью. Минар заговорил. Верховный Связной слушал внимательно, реагировал лишь легкими изменениями мимики. Сир Адим, казалось, не слушал вовсе, он погрузился в изучение свитка, но Минар отметил, что ушки юный сеньор держал там, где положено – на макушке. Минар действительно не скрыл ничего. Он рассказал об истинном происхождении подземного города, о страже, что все эти годы обманывал дааров, о лже-пророчестве, своих друзьях, дорсах, портале, странных наемниках, что появились в Тар-лоссере. Умолчал он только о своих редких видениях.

Когда Минар завершил, верховный связной, задумчиво покусывая губу, уставился в одну точку и не шевелился.

– И? – спросил бывший оруженосец, когда пауза уж слишком затянулась.

– Такое нельзя скрывать от остальных, – отозвался даар.

Минар кивнул. Возразить было нечего. Верховный связной поднялся и направился к выходу. У шторы он обернулся и тяжело вздохнул. Так вздыхает купец, которому обещали королевского коня, а привели пегую лошаденку, хоть и из королевской конюшни.

– Все это время мы ждали Последователя Солнца, Великого Прорицателя… а пришел ты.

– Я вижу, ты расстроен, – немного смущенно сказал Минар.

– Нет, у меня нет права сетовать на судьбу. Ты прошел испытание, пусть даже испытание это было ложное, но вера, она на то и вера, чтобы испытывать и заставлять бороться. Я выслушал твой рассказ, и я по-прежнему верю, что именно ты должен вести мой народ к солнцу.

– Да-а, – протянул юный сир, как только даар удалился, – история не из приятных. Я бы вновь задуматься о побеге, – он потряс свитком, – можем воспользоваться порталом.

– А как же они? – Минар кивнул на штору.

Сир Адим пожал плечами.

– Им нужен Покровитель Солнца, а не простой смертный с кучей проблем и загадок.

Минар задумался. Мальчишка был прав. И уйти можно, и не герой он вовсе. Вот только…

– Пойми, сегодня живой и очень страшный враг оказался на свободе, – сказал Минар с грустью в голосе, – и я должен его остановить.

– Ты знаешь, как это сделать? – спросил сир Адим.

– Нет, но я что-нибудь придумаю, я должен что-то придумать, сегодня погибло слишком много людей, чтобы я просто сбежал…

С последним аргументом сир Адим спорить не решился. А через два часа Минар уже стоял перед советом дааров и молчал. Собственно, добавить к уже рассказанному по второму разу, было нечего. Совет тоже безмолвствовал. Тишина затягивалась, вызывая гнетущее ощущение. Минар по-мальчишески шаркнул ногой, словно провинившийся ученик или нашкодивший подмастерье. Верховный Связной хмыкнул. Кто-то закашлял. Зал постепенно наполнился гулом – так жужжит потревоженное осиное гнездо. Непонятно, но с угрозой.