Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2 - Симонов Сергей

Королёв и Келдыш сами дополнительно проверяли кандидатов в космонавты, отобранных врачами. Проверку вели по присланным документам. Отряд необходимо было доукомплектовать до 20 человек, то есть, набрать ещё семерых.

Королёв поступил проще: чтобы сократить работу врачам, взял список 1-го отряда из присланных документов, перечитал его, подумал как следует, и вычеркнул нескольких кандидатов.

Первым он забраковал Анатолия Карташова — у него в «той истории» обнаружились точечные кровоизлияния после тестов на центрифуге. По воспоминаниям Ады Равгатовны Котовской: «В результате воздействия поперечно-направленных перегрузок задняя поверхность его туловища и ног представляла собой сплошное огромное кровоизлияние — синяк с признаками отека. Следует сказать, что такой случай был единственным на протяжении всей моей многолетней практической работы.» (источник — http://www.bogorodsk-noginsk.ru/lyudi/Kotovskaya.html) Вероятно, это была индивидуальная особенность организма — ни у кого из остальных кандидатов на той же 8-кратной перегрузке ничего подобного не наблюдалось.

Вторым Королёв вычеркнул Валентина Варламова.

— Невезучий он, — пояснил Сергей Павлович в ответ на удивлённый взгляд Мстислава Всеволодовича. — Ты знаешь, как он «там» умер? Клеил обои и ударился виском о кровать! Не хватало нам, чтобы он на посадке обо что-нибудь ударился.

Затем забраковал Марса Рафикова:

— Недисциплинован, — коротко сказал Королёв. — «Там» его отчислили за «самоволку», да ещё бил жену...

Фамилию Заикина Сергей Павлович подчеркнул и дописал рядом: «Полёт до 1969 г»

— В 69-м у него язву нашли. Так и не слетал. А деньги и время на подготовку потрачены. Если слетает раньше, может, и язвы не будет.

Также, по рекомендации Серова, ещё на этапе «мандатной комиссии» забраковали Григория Нелюбова, хотя по всем показателям он имел отличные шансы попасть в отряд космонавтов. Серов, посоветовавшись с Королёвым, обратил внимание Главного Конструктора на сложный характер Нелюбова.

— Вы, Сергей Палыч, его историю в ИАЦ читали? — прямо спросил Иван Александрович.

— Читал, конечно, — подтвердил Королёв.

— Ну, и как вам? Три дурака попались патрулю в пивной, нахамили, а этот красавец потом ещё и извиниться отказался. Мало того, что самого его из отряда выперли, так ещё и двоих товарищей с собой потащил. Подумайте сами: нужен нам такой космонавт? Ведь ему после полёта быть лицом страны, представителем советского народа! Возьмите лучше вместо него кого-нибудь постарше, да поопытнее.

Председатель КГБ был достаточно весомой фигурой и сам по себе, тем более, что среди «посвящённых» он фактически был вторым лицом после самого Хрущёва. Королёву пришлось прислушаться к его мнению.

Фамилии Аникеева и Филатьева Главный конструктор обвёл и поставил рядом жирный знак вопроса.

— Сергей Палыч, ты этак всех кандидатов повычёркиваешь, — урезонил его Келдыш. — Кого запускать-то будем?

— А ты, Мстислав Всеволодович, сам подумай: эти добры молодцы вместе с Нелюбовым выпили пива и попались в нетрезвом виде патрулю, — ответил Королёв. — О чём это говорит?

— Раздолбаи, — пожал плечами Келдыш. — Ну, скажи Каманину — он ведь будет отрядом командовать? Скажи ему, чтобы держал их в ежовых рукавицах.

— Дело не в том, что раздолбаи, а в том, что не умеют просчитывать результаты своих действий! И нарушают одиннадцатую заповедь: «Не попадайся», — строго ответил Сергей Павлович. — А в космосе это может стоить жизни. Насчёт ежовых рукавиц — это правильно. Надо кого-то подобрать на замену Варламова, Рафикова и Карташова.

— Так давай возьмём кого-нибудь постарше, из тех, что прошли во второй набор, и летали? — предложил Мстислав Всеволодович. — Ты и так очень сильно задрал планку по возрасту, — он углубился в изучение списка космонавтов второго набора. — Смотри, вот: Артюхин, 1930-го года рождения, а полетел в 74-м, в 44 года! Добровольский, 28-года — летал в 71-м. Береговой! Летал в 68-м, в 47 лет! Губарев, 31-го года, ему сейчас 28. Дёмин, 26-го года, а полетел в 74-м.

— Дай-ка посмотреть... — Королёв потянулся за списком. — Угу... Губарева возьмём. Береговой... У него, вроде, какой-то конфликт был с Гагариным...

— С Юрой? — не поверил Келдыш. — Не может быть, он же добрый парень, бесконфликтный...

— Берегового зачислили дополнительно, а он в войну служил с Каманиным, — пояснил Королёв. — Пошли слухи, что Каманин «протащил своего».

— Ну вот, а если взять его прямо сейчас, до назначения Каманина, то никаких слухов не будет, — подсказал Мстислав Всеволодович.

— Дело говоришь... Георгий Тимофеич — лётчик испытатель со стажем, к тому же мужик, как говорят, на редкость въедливый, от него большая польза может получиться, — согласился Главный конструктор. — Пошлю к нему Яздовского, пусть поговорит.

— Раз он — испытатель, назначь его внутри отряда инструктором-методистом, — посоветовал Келдыш. — И Комарова ему в помощь, вторым инструктором. Остальные ведь из строевых частей, а заниматься им придётся, по сути, испытательской работой. Опыта такого у них нет, вот Береговой с Комаровым и научат.

— Тоже верно! — Сергей Павлович с уважением взглянул на собеседника и сделал пометку в блокноте.

— Заодно и Каманину будет проще с этими ребятами справляться, если в отряде его давний сослуживец будет, — продолжал Мстислав Всеволодович.

— Да ладно! — усмехнулся Главный конструктор. — Николай Петрович кому хочешь все мягкие части тела оторвёт и съесть заставит! Сам управится.

— Да? Ну, ладно. А что там с международным набором космонавтов?

— Да пока медленно... — Королёв порылся в своих бумагах. — Пока что кандидатов представили только китайцы и ГДР, в ближайшее время ждём югославов и индусов... где-то у меня тут список был... А, вот! Китайцы: Чжао Баотун и Чунг Цзун. Немцы: Зигмунд Йен и Рольф Бергер. (АИ, частично, т. к. Зигмунд Йен был первым немецким космонавтом в реальной истории и подходит по возрасту. Остальные кандидаты, кроме Чунг Цзуна — также реально существовавшие лётчики)

— На первый международный полёт экипаж подготовить успеем, а там, глядишь, и остальные подтянутся. А что с Бондаренко делать будем?

— Ну... — Королёв задумался. — Неаккуратный он. В барокамере с кислородом бросил вату со спиртом на разогретую электроплитку. Сгорел заживо.

— По-моему, его просто плохо проинструктировали об опасности атмосферы чистого кислорода, — заметил Келдыш. — И кстати, стоит ли в кислородной атмосфере включать электроплитку с открытой спиралью?

— Его вина тут минимальная, хотя, конечно, должен был сам думать, своей головой. Досадная случайность. Надо ребят проинструктировать дополнительно, по соблюдению мер безопасности. Вроде как товарищ Серов с той девушкой-певицей организовал. Бондаренко к тренировкам допустим, но приглядывать за ним надо, — решил Королёв. — Меня ещё, честно говоря, Титов беспокоит. Подготовка отличная, но слишком импульсивный, может сорваться и совсем голову потерять. Без тормозов.

— Так и назначь его командиром международного экипажа, как Никита Сергеич предложил. Когда почувствует ответственность за подчинённых — остепенится, — посоветовал Келдыш. — А уж если нет — найдём, кем заменить. Есть люди постарше и более ответственные, тот же Береговой, Комаров, Беляев, Попович...

— Пожалуй, — согласился Главный конструктор. — Вроде всех утрясли?

— Ещё один остался, заменить Рафикова, если ты не передумал.

— Не передумал. Будем заменять, — твёрдо решил Королёв. — Но кем? Всех, кто в первом отряде прошёл по медпоказаниям, перебрали, а из состава второго дёргать больше не хочу, так там вовсе людей не останется. Давай посмотрим по тем, кого медики по возрасту забраковали, что ли?

— Можно ещё посмотреть тех, кого чекисты вычеркнули, — предложил Мстислав Всеволодович. — Понятно, что с оглядкой на причины, но, может, они перестраховались?

Он порылся в списках, проглядывая один за другим, и откладывая в сторону.

— Вот, например. Насколько я понимаю, парень хорошо подготовлен, здоровье отличное, налёт на истребителе побольше, чем у того же Гагарина, командованием части характеризуется сугубо положительно, имеет значок «Отличный лётчик», родственников за границей нет, отец — сапожник, мать — повариха...

— За что ж его, такого положительного, забраковали? — поинтересовался Сергей Павлович.

— Да, похоже, за национальность...

— Как так? — удивился Главный конструктор. — Ну-ка, дай посмотреть... Гм... Зиновий Яковлевич Финштейн, старший лейтенант, летает на МиГ-19. По рекомендации лётчика-испытателя М.Л. Галлая дал согласие на прохождение предварительного отбора в отряд космонавтов. Забракован мандатной комиссией. (АИ) М-да... «Спутник мчится по орбите, с перигея в апогей...» Понятно, почему его чекисты забраковали...