Светлания - Ждан Святозаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Слушаюсь господин командующий, — отрапортовал Юрий Урановский.
К колонне послали военные грузовики, чтобы они рассадили людей. В каждой из четырех машин был водитель и несколько военных для помощи загрузки людей. Над каждым грузовиком летало по четыре дрона охранника для безопасности.
Тут у Святограда мелькнула мысль, а что если ему нужно больше времени, чтобы пообщаться с Аленой даже эти десять минут пока они будут ехать он может посидеть с ней рядом и посмотреть ей в глаза. Тем более уже совещание у Ждана началось, а его все нет. И ему прямо в эти секунды могут позвонить и он доложит об успехе и сразу же отправится на совещание. А потом Алену доставят к Ждану, вернется сын, может быть как то мельком они встретятся и она не возмутимо кивнет ему, не ради этого он все это проворачивал и всю жизнь свою провернул из-за нее. Нужно признаться наконец-то ей, прямо сейчас.
— Я тоже поеду в главной машине в сопровождении …
— Но господин командующий это не безопасно ехать в логово вооруженных врагов, давайте подождем двадцать минут максимум, — возразил Юрий.
— Нет времени ждать, мне это нужно, даже чувство самосохранения у меня отказывается на втором месте после этого чувства, наверно ты меня понимаешь, Юрий …
— Да понимаю, но вам я не могу приказывать, я еду с вами тогда ….
— Нет ты должен остаться за главного на связи, на общей обстановке, и если на время возмешь руководство, а со мной не будет связи, то исполни все мои текущие приказы по этому времени …
— Слушаюсь, надеюсь такого не будет, я сейчас выделю лучших солдат вам и полный контроль безопасности сделаю на расстоянии…
Святоград сел в машину и направился в направлении куда вела его судьба. Вот через несколько минут ожидания они подъехали к группе отделившихся аранцев.
— Сложить оружие, вы находитесь под прицелом и заходите в машины по одному, — сказал Святоград по громкой связи.
Аранцы стали заходить в машину бросая оружие перед этим на землю.
Святоград видел уже Алену и время ее ничуть не испортило, она выглядела так же великолепно и не доступно как и раньше, лет тридцать пять назад когда он первые разы ее видел. И так же его охватила дрожь и отупление он и боялся ее и хотел приблизиться и хотел что — то сказать и понимал, что скажет не то что нужно. Логика отказывала, мозг отказывал просто повторялось то замечательное состояние, в котором он прибывал тогда когда она была рядом.
Почти все уже распределились по машинам, оставались стоять только командование и Алена и Святоград направился к ним, в сопровождении охраны.
— Приветствую Сенджан Сардинин вас и ваших офицеров все условия будут выполнены, о которых мы договорились. Можете заходить и рассаживаться, офицеры могут оставить себе оружие.
— Хорошо мои офицеры сейчас зайдут в ваши машины, — ответил Сенджан Сардинин
Он повернулся к офицерам и сказал им на аранском в приказном тоне и они стали заходить в машины.
Когда все зашли остались Святоград, Алена и Сенджан Сардинин.
— Сенджан Сардинин заходите, я хочу поговорить с Аленой наедине.
— Об этом я и хочу вам сказать, Святоград, я не могу отпустить от себя Алену, до тех пор пока не воссоеденюсь со своей семьей — это будет моя гарантия выполнения условий.
— Пожалуйста, будешь рядом, но я хотел бы поговорить с ней на едине, ты не против надеюсь, — ответил раздраженно Святоград.
Сенджан Сардинин понял интонацию Святограда и не стал дальше требовать новых условий, а то было понятно, что и обещанное можно потерять в один миг.
Святоград подошел к Алене, посмотрел ей в глаза, он понимал, что все вокруг смотрят на них, его группировка застыла в ожидании его решений, сам главнокомандующий Ждан, наверняка волнуется и не звонит, чтобы не услышать плохую новость. Все ждут когда этот разговор закончится и все понимают, что Алена ничто не решает, ее слова ничего не значат, но именно этого общения так жаждет человек от которого в данный момент зависит основное. Основное это настроение и жажада жизни главных руководителей.
— Привет, Алена, как рад тебя видеть живой и здоровой …Как ты себя чувствуешь …
— Привет, нормально …
— Это все, что ты хочешь сказать … я думал хотя бы обрадуешься … мы же так долго не виделись, больше двадцати лет … мы же друзья с юнности …я столько потратил сил сейчас, чтобы спасти тебя …
— Меня, что спасать, все нормально я не пострадала от этой войны …
— Слушай, Алена, это ты вообще, они, что у тебя отняли память, ты же меня помнишь я Святоград, твой первый друг, который тебя со Жданом познакомил …
— Святоград я все помню, просто у меня на душе тяжело если спасли меня, то дай мне отдохнуть, потом поговорим, сейчас я просто не могу, настроение ужасное…
Алена не посмотрела в глаза, не улыбнулась, ни каким образом она не дала понять, что Святоград сейчас рисковал тысячами жизней своих солдат не зря. Хоть какая- то благодарность должна была бы быть в этой загадочной женщине. Она себя настолько выше ставила, что все вокруг было для нее муравьиной возней.
Мужчины которым она улыбалась когда — то и дарила свое хорошее настроение любили в ней именно эти моменты, но внезапно она становилась холодна и груба до такой степени, что легко унижала и оскорбляла их. И они это терпели и не возмущались, думали, что все временно и снова они если будут рядом в определенный момент поймают ее хорошее настроение, как радиоволну. Но нет ее отторжение и лед усиливались и дальше можно было ждать только публичного унижения. И так Святоград и Ждан покинули ее в определенный момент, не смогли дальше терпеть такое отношение к себе, когда она сдержано улыбалась другому человеку, но показывала явную агрессию в отношении их.
Проходило время, забывалось все плохое и оба влюбленных в нее вспоминали ее по бессонным ночам и в свободное время. Вспоминали то время, когда с ней весело вели беседы и она заботливо, что нибудь предлагала. Это считалось счастьем в те минуты и зависло в воспоминаниях как эталон счастья на всю жизнь.
Они шли на второй круг приближаясь к ней и заново заводили общение, надеясь, хотя бы, на возобновление
