Врата Смерти(пер. И.Иванова) - Стивен Эриксон

— Думаешь, ты меня одурачила? Думаешь, я не догадывался, что ты прячешься где-то поблизости?

Женщина ухмыльнулась.

— Мне незачем думать. Я и впрямь тебя одурачила. Погляди, на кого ты стал похож? Твердолобый идиот! Впрочем, на Даль Хоне все мужчины такие — твердолобые идиоты!

— Такое можно услышать только от уроженки Даль Хона.

— Конечно. Кому как не тамошним женщинам знакомы все повадки этих идиотов!

— Как тебя зовут, дивер?

— Могора. Я здесь уже много месяцев. Понимаешь, месяцев! Я видела, как ты прокладывал ложные тропы, малевал изображения рук и лап на камнях. Видела, как ты приволок в лес тот белый камень. Хоть в моем роду и полно идиотов, к счастью, я не пошла по их стопам!

— Ты ни за что не доберешься до настоящих врат! — закричал Искарал Паст. — Никогда!

— А я и не хочу! Слышишь, дурачина!

Искарал вперился глазами в ее угловатое лицо. Потом забегал вокруг Могоры.

— Почему ж это ты не хочешь добраться до врат? — удивленно замурлыкал он.

Могора резко остановила его кружения, потом встала, скрестив руки на груди, и смерила Искарала насмешливым взглядом.

— Я сбежала с Даль Хона, чтобы избавиться от идиотов. Так зачем мне становиться Властительницей, чтобы править другими идиотами?

— Да ты, смотрю, настоящая дальхонская ведьма! Ехидная, над всем посмеивающаяся сука — вот ты кто!

— Ты сам — дальхонский чурбан. Лукавый, лживый и ненадежный.

— По-моему, это одно и то же.

— У меня в запасе полно других слов.

— Интересно бы послушать. Они двинулись дальше.

— Лживый, обманчивый, вороватый, — продолжала награждать его эпитетами Могора.

— Погоди! Ты меня уже называла лживым!

— Ну и что? Могу еще раз повторить. Лживый, скользкий, вероломный…

Громадный дракон неслышно взмыл в воздух, поднявшись с вершины плоской горы. Сквозь перепонки его широких крыльев просвечивало солнце. Черные глаза заметили две фигурки, спускавшиеся вниз по каменистой тропе. Мельком взглянув на них, дракон открыл древний магический Путь и исчез.

Искарал Паст и Могора стояли, задрав головы, глядя на пятнышко в небе. Губы верховного жреца Тени тронула легкая улыбка.

— Вот тебя уж точно не одурачишь. Явился сюда, чтобы охранять вход в истинные врата. Тлан-имас, вечно памятующий о своем долге. Ваши шаманы с их тайнами просто сводят меня с ума!

— Не с чего сводить. Ты уже родился свихнутым, — пробормотала Могора.

Не слушая ее, он продолжал, обращаясь к исчезнувшему дракону:

— Согласись, опасность миновала. Разве один ты бы выстоял? Против своих же? Нет, без меня тебе бы не выстоять. А ты даже не поблагодарил Искарала Паста!

Могора презрительно расхохоталась. Искарал одарил ее испепеляющим взглядом и продолжил путь по тропе.

Завидев знакомую башню, Искарал встал под ее единственным окошком и закричал:

— Я дома! Я вернулся домой!

Эхо запоздало отозвалось на его крики и стихло.

Верховному жрецу Тени не стоялось на месте. Он опять пустился в пляс. Могора молча наблюдала за ним.

Наконец из окошка высунулась голова бхокарала. Оскаленные зубы, должно быть, означали улыбку, но Искарал Паст сомневался в этом. Он всегда в этом сомневался.

— Глянь-ка, — проворковала Могора. — Один из твоих приверженцев.

— Напрасно ты шутишь.

— Между прочим, я проголодалась, и это уже не шутка. Теперь, когда слуга тебя покинул, кто будет готовить еду?

— Ты, кто же еще!

Из Могоры полился яростный поток ругательств. Довольный Паст наблюдал за нею.

«Боги милосердные, а ведь я не утратил своего обаяния!»

Огромная, ярко раскрашенная повозка съехала на обочину и встала, окруженная облаком пыли. Лошади пугливо озирались по сторонам, встряхивали гривами и ударяли копытами. Из повозки выбрались два существа ростом не выше локтя и засеменили на кривых ножках к Аренскому пути. Двигаясь, они постоянно размахивали своими длинными руками. Чем-то они напоминали бхокаралов. Их личики морщились, а глаза щурились от яркого солнечного света. От бхокаралов этих коротышек отличало то, что между собой они говорили на языке дару.

— Так ты уверен? — спросил тот, кто покороче. Наверное, этот вопрос задавался не впервые, поскольку спутник коротышки сердито ответил:

— По-моему, связь поддерживаю я, а не ты, Ирп. Запомни, не ты. Барук не настолько глуп, чтобы поручить тебе какое-нибудь серьезное дело. Ты годишься только для черной работы.

— Ты прав, Руд. Черная работа. И в ней я силен. Уж этого никто от меня не отнимет. Черная работа. Чернее не бывает. И все-таки ты уверен?

Они подошли к дереву, росшему почти рядом с почерневшей аркой. Оба коротышки присели на корточки и долго всматривались в труп, пригвожденный к стволу.

— Я ничего не вижу, — растерянно пробормотал Ирп. — Думаю, ты ошибся. Наверное, ты его потерял, Руд, и просто не хочешь сознаваться. Я думаю…

— Еще одно слово о том, что ты думаешь, и я тебя прикончу. Клянусь тебе, Ирп.

— Прекрасно. Я умру достойно, не проронив ни слова. Как и подобает тому, кто занят черной работой.

Руд подошел к стволу. О том, что он недалек от исполнения своего обещания, говорили лишь несколько волосков, вставших торчком у него на затылке. Добравшись до трупа, Руд полез под ветхую рубашку и начал шарить на груди у казненного. Вскоре он достал грязный и рваный лоскуток. Развернув его, Руд наморщил лобик.

— Ну что там? — крикнул снизу Ирп.

— Чье-то имя.

— Чье?

— Какая-то Салесса Лорталь.

— Но это же женское имя, а он-то — не женщина!

— Спасибо, без тебя догадался, — огрызнулся Руд.

Он свернул лоскуток и запихнул обратно под рубашку казненного.

— Странные эти смертные, — проворчал Руд, продолжая шарить.

Наконец он нашел искомое, вытащив стеклянный пузырек. Стекло было дымчатым.

— Нашел? — допытывался Ирп.

— Нашел. Стекло треснуло, — удовлетворенно сообщил Руд. Он наклонился, зубами перекусил кожаный шнурок. Зажав в ладошке пузырек, Руд перевернул его, а затем посмотрел на просвет.

Ирп ходил под деревом, боясь рассердить спутника своими вопросами. Руд приложил пузырек к остренькому ушку и потряс.

— Он здесь!

— Вот и замечательно. Спускайся и поехали.

— Не торопись. Нам придется забрать с собой и тело. У смертных свои причуды. Он не захочет другое и начнет требовать свое. Так что лезь сюда. Поможешь.

— Слушай, у него же тело совсем высохло, — пискляво возразил Ирп.

— Тем лучше. Легче будет тащить.