Запрещенная реальность. Том 1 - Василий Головачёв

— Незрелый ананас для человека справедливого, — сказал с усмешкой Носовой, беря в руки фрукт и демонстрируя знание классика[148], — всегда хуже спелой смородины.

— Не хочешь — не ешь, — ответил советник президента, — а критиковать фрукт не надо. Я, например, смородину не люблю. Знаете, что мне предложил Коржаков не далее как вчера вечером в приватной беседе? Взял меня за пуговицу и сказал: почему бы нам не обложить данью все мафиозные структуры в стране? Создать специальную рэкет-бригаду на государственном уровне, назвать ее как-нибудь похитрей, скажем, Комиссией по контролю за финансовым состоянием, и вперед! Пусть платят или распускаются. В противном случае…

— И что ты ему ответил? — спросил Носовой. Юрьев очистил ананас, отрезал ломтик, съел.

— Нет, ничего, свежий… Я ему ответил в стиле русской пословицы: на чужой каравай рот не разевай. Но к делу, господа.

— Они отказались, — проговорил Рыков своим специфическим, тихим, ничего не выражающим голосом. — Соболев и Балуев отказались послужить «карающей десницей правосудия» в отношении известных нам деятелей. Естественно, я принял решение «погасить» или «выключить» их как опасных свидетелей, несмотря на всю мою симпатию к ним. Однако первая «волна выключения» не сработала. Соболев ушел из-под опеки ФСБ, Балуев сумел обезвредить киллер-команду, вооруженную «глушаком». Что лишний раз подтверждает высокую кондицию каждого.

— Подготовь вторую «волну выключения» с должной тщательностью, — сказал Юрьев. — В крайнем случае воспользуйся командой внедрения иерархов ПАН с подключением ПРОПАЛ[149].

— Я не исчерпал всех своих возможностей по тихому регулированию, но потребуется ваша помощь. Идея заключается в следующем: надо сделать так, чтобы наши фигуранты Соболев и Балуев все равно выполнили задачу, как бы непреднамеренно, то есть надо спровоцировать их на ликвидацию фигур дестабилизации: директора ФСБ, министра обороны, координатора «Чистилища» и других.

— Идея хорошая, — оценил Носовой. — Я так понимаю, что моя личная задача состоит в том, чтобы настроить соответствующим образом лидера Сверхсистемы и дать знать об этом фигурантам.

— Хейно Яанович, вы, как всегда, блестяще вникаете в глубины замысла, — сказал Рыков без тени иронии. — Я уже предпринял кое-какие шаги в этом направлении, указав команде Юргена адрес деда Соболева, где остановились его девушка и мальчишка, которого они как бы усыновили. Но этого мало. Владимир Владимирович, вам необходимо привлечь свои потенциалы, чтобы фигуранты вышли на Гусева.

— Понял, — кивнул Юрьев. — Это сделать несложно. Но у нас есть еще отступники — Посвященные. Сможем ли найти способ сами наказать их, не привлекая иерархов?

— Вряд ли, — мотнул головой Хейно Яанович. — На уровне нашей зоны их возможности защиты достаточны для паритета.

— Тогда давайте привлечем зоны остальных Девяти, включая Бабуу-Сэнгэ.

— Он не станет заниматься рутинными делами «выключения». Другое дело — ограничение деятельности «вселенных» копий Монарха или, как их называют наши фигуранты, авешей Монарха. Эта задача потрудней и поинтересней. Вот список.

— Рыков положил на стол листок бумаги. — Давайте думать, с кого начнем и что предпримем.

Директору ФСБ позвонил начальник бюро анализа Управления «И» и попросил аудиенции. Коваль не возражал, хотя и удивился. Рыков очень редко напоминал о себе, как и положено классному профессионалу.

Сергей Вениаминович принял его перед обедом и беседовал всего четверть часа. О чем они говорили, осталось тайной, но после этого директор вызвал Хватова и Первухина, не обращая внимания на то, что начался обеденный перерыв.

После бегства Соболева начальник Управления спецопераций не то чтобы попал в опалу, но уже не имел того влияния на директора, каким обладал прежде, хотя Сергей Вениаминович внешне прореагировал на происшествие равнодушно, вяло.

Но, появившись в кабинете, генерал и майор увидели другого директора, переполненного мрачной злобой и раздражением.

— Вы знаете, что Соболев работает на «Чистилище»? — начал он, оставив подчиненных стоять. — Я только что получил сведения, что у него задание ликвидировать меня и кое-кого из начальников Управлений! Что вы там делаете, в своих кабинетах? Когда наконец Соболев будет пойман и доставлен сюда?

Первухин и Хватов переглянулись.

— Но, товарищ генерал…

— Молчи, Федор Ильич! Ты его упустил, ты теперь и лови! Майор в твоем распоряжении… до решения задачи. По моим сведениям, у Соболева есть девушка и приемный сын. Найти их и использовать в качестве приманки! Адреса родственников здесь. — Коваль щелкнул ногтем по конверту у себя на столе. — И ускорьте поиск руководителя трех «К» через организации, которые мы наметили потрясти.

— Это пока не дает результата…

— Вот именно — пока. Вы пошерстили всего три конторы, копайте дальше. В первую очередь пощупайте Московский казачий уряд, Центр нетрадиционных технологий, РНОФ и ветеранов Афгана. Уверен, результат будет. Идите.

В приемной генерал и майор снова обменялись взглядами, хорошо понимая чувства друг друга.

— Да, Федор Ильич, — сказал Хватов, — задачка не из легких.

— Пара пустяков, — отозвался Первухин хмуро, разворачивая конверт.

Рыков позвонил координатору «ККК», когда тот отдыхал после обеда, играя с компьютером в преферанс.

— По самым последним данным, Балуев работает на «федепасов» на пару с Соболевым.

Громов помолчал, разглядывая экран компьютера: мизер машина ловила на четвертом ходу. Он выключил комп.

— Данные проверены?

— Я бы не позвонил. У них задание… — Рыков тоже помолчал немного. — Убрать лидера «ККК», а по возможности и всех комиссаров.

Громов хмыкнул.

— Не слишком ли возросли аппетиты у директора ФСБ? Не пора ли и нам заняться им лично?

— Он стал опасен… непредсказуем… будто ему кто-то основательно помогает.

— Соболев, кто же еще. Плюс его дружок.

— Нет, речь идет об информации стратегического плана. Это может быть суперагент, о котором я ничего не знаю.

Громов знал одного такого «суперагента», но до сих пор не верил, что тот работает и на ФСБ. После же слов комиссара-два его сомнения окончательно рассеялись, в смысле — подтвердились.

— Я выявил родственников Соболева и Балуева, — продолжал Рыков. — Следовало бы пройтись по их адресам. Оба достаточно сильно привязаны к родным и друзьям, можно взять кого-нибудь в качестве живца.