Три мушкетерки - Арина Ларина

Покатав невесту на лимузине и получив ее согласие выйти за него замуж, Дима с роскошным букетом отправился к Викиным родителям.

– Ты там с папой осторожнее, – на всякий случай предупредила она, заботливо поправив любимому галстук. – Он у меня такой…

– Я уже в курсе, – ухмыльнулся Дима. – Имел счастье пообщаться. Видишь, какой букет здоровый купил? Это не для красоты, а отбиваться! – Но увидев Викино вытянувшееся лицо, жених ободряюще поцеловал ее в щеку и шепнул: – Не бойся, драки не будет. Я сразу убегу, если что.

– Хватит острить, – нахмурилась она. – У меня сегодня чувство юмора на плановой профилактике. Не работает. Столько всяких событий, что я только волноваться способна.

– Волнуйся, – великодушно разрешил будущий муж, нажав кнопку звонка.

Анна Павловна решила соблюсти приличия и сделать вид, будто визит этот неожиданный. Сватовство должно пройти по всем правилам.

– Коля, не наскакивай на мальчика. – Она умоляюще взглянула на мужа. – Это в любом случае ничего не изменит, лишь отношения с ними испортим.

– Можно подумать, я неандерталец какой-то! – рявкнул супруг. – Никто никого бить не станет, успокойся. Дадим согласие, и пусть катятся.

Но в душе ему очень хотелось, чтобы в будущем зять знал свое место. Пусть хотя бы побаивается, сопляк!

Увидев ехидную физиономию папеньки, Дмитрий решил не затягивать церемонию и с порога объявил:

– Глубокоуважаемые Николай Борисович и Анна Павловна! Я пришел просить руки вашей дочери!

– А сердце? – язвительно напомнил папаня.

– Своим сердцем она распоряжается сама, поэтому у нее и попрошу, – дружелюбно парировал Дима. – Вернее, уже попросил. Но вы воспитали замечательную дочь, и мы решили не принимать столь важное решение без вашего согласия.

– Прекрасно, – усмехнулся Николай Борисович. – Если мы возражаем, то вы поперек родительской воли не пойдете?

– Мы люди современные, – стараясь не расхохотаться, сообщил Дмитрий, – поэтому все равно поженимся. Но станем переживать. Правда, Викуля?

Викуля, сверлившая взглядом отца, многозначительно сопела.

– Так, любезный зять, не будем тратить мое время. Пошли обсуждать материальные моменты этой вакханалии, – велел Николай Борисович и, отобрав у Димы букет, подтолкнул его в сторону кабинета.

– То есть вы согласны? – Дмитрий хотел оставить последнее слово за собой.

– Да-да, я согласен. Женись на мне, и я покажу тебе небо в алмазах, – буркнул будущий тесть.

– Благодарю. – Жених церемонно упирался, пытаясь пропихнуть Николая Борисовича вперед. – Вы такой приятный человек!

– Да-а-а, – пророкотал приятный человек. – Ты даже не представляешь, как тебе со мной повезло. Иди давай, хватит кланяться. Будем решать с банкетом. Заодно и жилищный вопрос перетрем. Надеюсь, ты не планируешь размножаться на моей территории?

– Не планирую. Жилищный вопрос на мне. Дочь вашу забираю, говорю «спасибо» и начинаем изредка ездить друг к другу в гости.

– По рукам, – обрадовался Николай Борисович.

Субтильная, бородавчатая женщина, смахивающая на жабу, сурово рассматривала Аню из-под очков. Кривя тонкие губы в презрительной гримасе, она явно собиралась сказать что-то обидное.

Кочерыжкина съежилась и приготовилась дать отпор. Неприятная дама являлась завучем начальной школы, и звали ее Лариса Ричардовна. Даже страшно было подумать, как дети умудрялись выговаривать ее отчество. Аня даже в мыслях не пыталась называть собеседницу по имени-отчеству, сразу окрестив ее мегерой. В конце концов, Ане не так нужно место учителя в этой школе. С педагогами вообще была напряженка, как выяснилось. А уж в школе, где учитель первых классов за пару месяцев до окончания учебы внезапно по семейным обстоятельствам помахал всем ручкой, завуч должна прыгать от радости, что к ней пришла устраиваться выпускница пединститута. Да не просто выпускница, а без пяти минут специалист с красным дипломом.

– Ну, зачетка ваша еще не аргумент, – словно подслушав Анины мысли, хорошо поставленным голосом прогремела Лариса Ричардовна.

– Мне бы не хотелось занимать ваше время, – вежливо, но решительно объявила Аня. – Если вам учитель не требуется, то я пойду.

Завуч, проработавшая в школе без малого тридцать лет, имела железные нервы и непоколебимую уверенность в том, что ее должны слушаться все, включая нахальных малолетних выскочек, мнивших себя педагогами, и родителей, нарожавших придурковатых и неуправляемых отпрысков и регулярно пытавшихся уравновесить выходки своих дебильных детей конфетно-букетными подношениями. Уже от одного только слова «шоколад» у нее начинался диатез, а при виде цветов болела голова.

Многолетний опыт ведения дискуссий выручал ее всегда. Стоило чуть добавить децибел в громкость голоса, как любой оппонент сникал и покорно дослушивал монолог Ларисы Ричардовны до конца. А это всегда были именно монологи, ведь диалог подразумевал, что завуч тоже должна кого-то слушать. Но кого слушать, когда вокруг одни идиоты, которыми нужно руководить и которых необходимо наставлять, пока они не наделали глупостей?

Поэтому на реплику Кочерыжкиной Лариса Ричардовна не обратила внимания, властно продолжив:

– У нас лучшая школа в районе, опытнейшие педагоги. Мы работаем не на овощебазе, а с детьми. Это налагает на любого члена нашего педколлектива громаднейшую ответственность. Далеко не все осознают степень нагрузки, многие вообще не понимают, что значит быть учителем, и, конечно же, не выдерживают и отсеиваются уже на начальном этапе.

В том, что немногие в состоянии выдержать Ларису Ричардовну, Аня не сомневалась.

– Я, пожалуй, пойду, – попыталась она откланяться, но не тут-то было.

– Так вот, мы дадим вам шанс влиться в наш коллектив, несмотря на то, что пока вы не внушаете мне доверия.

– Так, может, не надо? Зачем рисковать? – обозлилась Кочерыжкина. – Еще отсеюсь не вовремя.

– Мы сами вас отсеем, если поймем, что вы наше доверие не оправдали, – утешила Лариса Ричардовна. – А сейчас оформляйтесь, я познакомлю вас с классом и с коллегами. И запомните: только крайние обстоятельства вынудили меня взять не педагога со стажем, а… вас.

Аня даже удивилась, что мегера обошлась всего лишь местоимением, не добив ее каким-нибудь унизительным существительным.

– У меня тоже крайние обстоятельства, – вздохнула Аня. – Иначе я бы ни за что на свете не стала это все слушать.

Она уже решила, что, получив диплом, непременно поменяет место работы.

Попытки усреднить дефекты мужчин с целью вывести общую формулу статистического мужлана, пьющего под футбол пиво и лениво изменяющего жене, если обломится, безосновательны. Все мужчины разные. У них разные мысли, цели, методы завоевания женщин. Они даже храпят и разбрасывают носки по-разному. Некоторые и вовсе аккуратно складывают их в отдельную корзиночку.