Танцы на стеклах - Екатерина Аверина

– Спасибо, – еще раз благодарю его.

– Иди ко мне, – подходит, обнимает.

И за это ему спасибо. За сильные руки, за рвано бьющееся сердце.

Танцы на стеклах

Глава 22.

Не женщина, магнит!

Демид

Ася шикарна в своих живых эмоциях. Перепачканная, растрепанная, раненая и в душе, и на теле, но все равно шикарная. Она доверчиво прижимается ко мне, оставаясь невероятно сильной, и я влюбляюсь в эту женщину с каждой минутой все сильнее.

Хочется еще целовать ее прямо сейчас в эти искусанные соленые губы.

Нельзя. Не время… Вчерашний порыв был оправдан истерикой, а сегодня нечем будет оправдаться. Я все еще женат, и это подло по отношению к обеим женщинам. Надо все решить с разводом сначала.

– Поехали, покормлю тебя где-нибудь, – веду ее по дорожке к машине. – Потом за дочкой поедем.

– Скажи, – она садится в машину, принимая мои скромные ухаживания, – ты ведь уже что-то придумал насчет Даниила?

– Есть пара мыслей, – киваю ей. – Ты мне расскажи все, что знаешь о его бизнесе, а я подтяну безопасников, они найдут мне нужных людей, которые с радостью помогут нам наказать твоего бывшего.

– В том то и дело, что я почти ничего не знаю. Понимаешь, я доверяла ему. Он занимался своим любимым делом, приносил в семью какие – никакие деньги. Я занималась тем, что нравится мне. В его дела не лезла, он ведь мужчина, и мне хотелось уважать это в нем, стремление крутиться, достигать своих целей. Стартовый капитал дал мой отец, компания оформлена на меня и на всех ключевых документах стоят мои подписи. У него там какая-то крутая сделка намечалась, а подписи в договорах я так и не проставила.

– Влетел на неустойку, значит. То, что бизнес оформлен на тебя, сильно упрощает нам жизнь. Жаль, что бумаги ты не подписала, было бы вообще шикарно. Ведь подписи были бы проставлены уже после твоей «гибели». Но теперь мы зайдем, с другой стороны, – улыбаюсь Агнии, паркуясь возле кафе.

– Демид, а может все же домой? – просит она. – И поедим все вместе?

Беру ее за руку, пальчики больше не дрожат, прижимаю два своих к запястью, проверяя пульс. Адреналин схлынул, сердце почти в норме и зрачки у нее не такие дикие, как были на кладбище.

– Хорошо, – сворачиваю обратно на дорогу.

Дома Ася первым делом обнимается с дочкой, потом бежит в душ, вытащив из своей походной сумки полотенце. Гордая. Списка необходимого, я так понимаю, не будет.

– Мышонок, ты собирайся пока, если не передумала гулять, – подмигиваю дочке, а сам набираю адвоката, который специализируется на бракоразводных процессах с имущественным обременением.

Договариваюсь с ним о встрече, интересуюсь, какие документы надо привезти с собой, чтобы он все разобрал и нарисовал мне варианты. Совсем без скандала разойтись не получится. Мне очень важно прописать в бумагах, чтобы наш развод не трепали в СМИ, потому что у меня ребенок, которому в школу идти. Это в любом случае отразится, так что надо момент проработать, пока есть возможность.

Сумку Аси поднимаю в ее комнату и быстро ухожу, чтобы не смущать, когда выйдет из душа. Но ведь закон подлости никто не отменял! Разворачиваюсь и сталкиваюсь с ней у двери.

Укутанная в полотенце. Волосы мокрыми прядями лежат на плечах. На обнаженных участках кожи переливаются капельки воды. Щеки розовые после горячего душа, глаза блестят. Они такие большие у нее, ясные. Кулачком прижимает к груди мягкое махровое полотенце, а я очень стараюсь туда не смотреть.

– Я сумку твою поднял, – голос выдает меня с потрохами.

Естественная реакция на красивую, практически обнаженную женщину не заставляет себя долго ждать и вчерашний поцелуй опять врезается в память.

– Спасибо, – не отводит взгляд.

Какая, а! Это дразнит и не дает мне сдвинуться с места. Ее кожа высыхает, по ней бегут мурашки, и я все же на мгновение роняю взгляд на границу полотенца.

Так, я запретил себе прикасаться к ней. Неправильно это!

А кто придумал эти правила?!

Делаю шаг навстречу…

– Не надо, – она качает головой. – Ты еще женат.

– Помню… – выдыхаю и останавливаюсь. – Пойду тоже переоденусь. Буду ждать внизу. Собирайтесь.

– Демид, – зовет меня.

Оборачиваюсь и снова ловлю глаза. Все, что ниже, мне пока недоступно. Правила… Чертовы правила… Она ничего не говорит. Мы просто смотрим друг на друга еще несколько мгновений и расходимся.

Не женщина, магнит. Я в комнату к себе иду, а меня обратно тянет. И что самое интересное, я ведь не то чтобы прям пипец как хочу секса, я просто прикасаться к ней хочу и говорить, что все будет хорошо. Есть невыносимая потребность заботиться об Асе, сделать для нее много всякого хорошего, что не связано с ее бывшим мужем.

Меняя рубашку на футболку, а брюки на джинсы, злюсь на телефонный звонок, разбивший мою приятную иллюзию возможного семейного счастья.

– Да, Нат, я слушаю, – игнорировать жену больше нельзя.

– Мне сказали, в нашем доме живет посторонняя женщина. Тебя видели с ней сегодня! Ты выставил меня и притащил в наш дом любовницу, с которой появляешься на людях?! – кричит она в трубку.

Со стороны это скорее всего выглядит именно так.

– Не кричи, пожалуйста. Это не так. Нет у меня любовницы и не было никогда. Но женщина в нашем доме и правда живет. Это настоящая мама Таси.

Тишина….

– Нат?

– Она же мертва? – ее голос меняется.

– Как выяснилось, нет. Я помогаю ей восстановить документы.

– А-а-а, ну да, ты же у нас само благородство! Почему нельзя было просто вернуть ей ребенка и, в конце концов, вспомнить, что твоя семья – это я?!

– Тася – тоже моя семья, – напоминаю жене. – А ты… – понимаю, что сказать сейчас все же придется. – Наташ, я на развод подаю.

– Что?! Какой развод, Демид? Ты там обкурился, что ли? Или мамаша девчонки уже успела залезть к тебе в штаны, что ты в неимоверном экстазе придумал этот бред?!

– Я просил тебя не кричать. Наташ, ты прекрасно знаешь, что наш брак уже давно стал формальностью. Не хочу я так больше жить, понимаешь?

– Я прилечу первым же рейсом! Хочу в глаза посмотреть этой твари, намеревающейся занять мое место! Она и ребенка, наверняка, сама тебе подкинула, договорившись с муженьком…

– Ты опять решила меня унизить? – мой тон приобретает ледяные ноты.

– Не будет развода, Демид! Слышишь меня? Я не отдам тебя им! – плачет Наташа.

Я не верю в ее слезы. Они не обо мне.

– Приезжай. Быстрее вернешься,