Серебряные крылья для Мышки - Алёна Рю
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Со стороны далусов приплыла делегация из пяти крепких мужчин. Их загорелые тела украшала красная краска, а оружие и волосы дополняли красные перья, ракушки и бусины. Они сидели прямо на земле по одну сторону от зажженного костра недалёко от статуи дракона.
По другую сторону от костра сидело четверо тагосов, среди которых был и Арнольд. Рядом с ним место пустовало, видимо, для Мгархи.
Возле самого пьедестала стояла клетка, в которой заперли Дамиана. Увидев нас со жрицей, он заметно встрепенулся, но через мгновение нахмурился. Мгарха не определила в клетку и меня, как можно было ожидать, а вместо этого предложила сесть между ней и Арнольдом. Остальные тагосы даже подвинулись.
— Что происходит? — одними губами спросил Дамиан.
Я чуть развела руками. Похоже, Мгарха мне доверяла, и не хотелось это положение утратить.
Далусы заговорили первыми. Я не понимала ни слова, по тону было понятно, что они крайне возмущены и недовольны. Хотя им бы напомнить, кто напал первым. Тагосы отвечали с не меньшей обидой в голосах, но их я понимала.
Накал переговоров все нарастал. Мужчины начали размахивать руками, а один из далусов даже почти схватился за лежавшее рядом копье.
— Что они хотят? — спросила я шепотом Мграху.
Та покачала головой:
— Чтобы мы отказались от наших предков.
Я посмотрела на сидевшего в клетке Дамиана. Хотя та была не маленькой, наемник смотрелся в ней загнанным львом. Его запястья и голени были привязаны к толстенным деревянным прутьям. Он мерно двигал плечами, явно надеясь перетереть веревку, но я не представляла, что бы он мог сделать один против вооруженных дикарей.
До моего уха донеслось знакомое сочетание «Аргуракх арга», причем повторяли его несколько раз. Далусы с презрением, а тагосы явно защищаясь. Очень быстро горячий спор перешел в крик.
Меня охватило нехорошее предчувствие.
— Арат! — воскликнула Мгарха, поднимаясь на ноги.
Мужчины вокруг дружно замолчали.
Дальше она произнесла длинную речь, которую я, конечно, не поняла, но по лицам далусов могла прочитать, что они сначала задумались, а потом даже начали проникаться.
Сидевший рядом со мной Арнольд почему-то схватил меня за предплечье.
— Ты чего? — прошептала я, но тагос не ответил.
Когда Мгарха закончила речь, далусы принялись переговариваться между собой.
— Что происходит? — спросила я чуть громче.
— Сначала нам надо знать их ответ, — проговорила Мгарха.
Сидевший в центре далус поднялся на ноги и, шагнув вперед, тоже разразился небольшой речью. Его слова были встречены улыбками и радостными возгласами.
Мгарха повернулась ко мне и подала знак, чтобы мы с Арнольдом встали.
— Ваше с чужаком прибытие нарушило многолетний баланс, — сказала она. — Если мы не придем к соглашению с далусами, на наш остров приплывет их армия. Твоего друга освободят, но тебя убьют. Единственный выход — это, как вы говорите за океаном, компромисс.
— И в чем он? — я сглотнула подступивший к горлу ком.
— Мы должны принести вас обоих в жертву предкам и молиться о мире между нашими народами.
— Но как же ваша мечта возродить драконов? — удивилась я.
— Ты была в святилище, но это нам никак не помогло.
Мгарха поджала губы. В ее взгляде отразилось такое разочарование, что мне захотелось непременно убедить ее в том, что все не так. Ничего не было напрасно.
И только сейчас я поняла, что и сама Мгарха не знала, что именно я должна была сделать. Предания о Серебряной деве, скорее всего, передавались из поколение в поколение, но без нужной конкретики. Просто была вера, что когда та самая дева появится, все как-нибудь наладится.
Мгарха подала знак, и Арнольд повел меня к клетке с Дамианом. Другие тагосы принялись раскладывать вокруг хворост и дрова, и я с ужасом поняла: нас собирались сжечь.
XI. Единое целое
Дамиан встретил меня насмешливым взглядом. Так, словно хотел сказать: «Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?» Как будто было бы лучше, окажись я в клетке с самого начала. Так меня хоть не стали связывать.
— Нас сожгут, — сообщила я вслух, — чтобы вернуть многолетний баланс.
— Заманчивая перспектива, — усмехнулся Дамиан.
Я смотрела на него сверху-вниз и не верила, что у него нет в кармане какого-нибудь плана. Впрочем, сейчас у него и карманов не было. На Дамиане по-прежнему оставалась лишь набедренная повязка, и я могла вволю налюбоваться его крепким торсом. Хоть что-то приятное перед смертью.
Дикари за моей спиной зашумели. Я обернулась и увидела, как к клетке несли горящие факелы. Несколько тагосов принялись играть на барабанах, и кажется, в деревне снова начался праздник. И когда эти люди работают? Все для них карнавал.
Я снова посмотрела на Дамиана.
— Мышка, прости, что втянул тебя в это, — проникновенно сказал он.
В его зеленых глазах мне снова почудилось пламя, совсем как тогда в замке барона, когда он схватил меня.
И тут меня осенило. Дракон из моего сна говорил, что камень должен стать единым целым. Обе его части сейчас были в нас. И кажется, оставался только один способ их соединить.
Вообще, еще со школы я была стеснительной. В пятом классе мне нравился мальчик, с которым я хотела сидеть за одной партой, но стеснялась предложить. И в итоге он сел с моей более бойкой подружкой. А в седьмом классе мне понравился другой мальчик, красавчик и главный спортсмен. Нам вместе выпало рисовать стенгазету, и однажды он даже предложил вместе пойти домой, но я так застеснялась, что всю дорогу молчала. И больше он не предлагал.
В старших классах и в институте мне тоже много кто нравился, но это никогда не было взаимно. А если вдруг молодой человек и проявлял какой-то минимальный интерес, я закрывалась быстрее, чем двери в метро. Свободно почему-то чувствовала себя только с теми, кто мне самой был не особо. Чаще мы просто оставались приятелями, но иногда это заканчивалась тягучими и утомительными отношениями, которые потом никуда не вели.
А мечтала я о том, чтобы влюбиться взаимно. Вот чтобы он был весь такой классный, что глаз не оторвать, и при этом ты для него — единственная.
Забавно, что Дамиан вполне мог быть таким мужчиной. Он красивый и смелый, а от его прикосновений голова кругом. Только вряд ли он в меня влюблен. С чего бы…
Впрочем, сейчас это неважно.
Я глубоко вдохнула. Так, стеснительность в баню, это наш единственный шанс!
Стремительно, чтобы не потерять драгоценное время,
