Летящий ястреб, рыжая лиса (СИ) - "Мурзель / Murrrzilka_fic"

Глаза Кэтрин лихорадочно забегали по сторонам. Проклятье! Все ведь шло как по маслу, но этот чертов толстяк оказался умнее, чем она думала. Ладно, придется как-то выкручиваться.

— Мистер Добкинз, — мило улыбнулась она, — я передам ваше условие моей нанимательнице. Немедленно пошлю ей телеграмму. Но сперва я бы хотела взглянуть на карту и убедиться, действительно ли это то, что нам нужно.

— Сначала я хочу увидеть деньги, — ощерился толстяк.

— Но вы же не думаете, что я моментально запомню весь маршрут? — взмолилась Кэтрин, хотя именно на это она и рассчитывала.

— А кто вас знает, мисс Джонс… Хотя… — он замялся.

Кэтрин не понравилось, как заблестели его глаза. Плечи невольно напряглись, бедра сжались. Добкинз положил футляр на стойку и, обогнув ее, оказался рядом.

— Мисс Джонс, — понизив голос, заговорил он, — я могу показать вам карту, но сперва хотел бы получить небольшой аванс.

— У меня есть немного денег, — пробормотала Кэтрин, вжимаясь в сиденье, — но они в отеле. Я могу за ними сходить…

— Я вовсе не о деньгах, моя дорогая. — Добкинз стоял так близко, что его массивный живот чуть ли не вдавливал ее в спинку стула. — Вы ведь работаете на содержательницу борделя и, полагаю, оказываете разнообразные… услуги?

— Я, пожалуй, пойду, — заявила Кэтрин, поняв, что запахло жареным.

Она вскочила со стула, но Добкинз схватил ее за плечо и швырнул грудью на стойку.

— Не дергайся, крошка! — пропыхтел он. — Сперва мы с тобой позабавимся, а потом я, так и быть, покажу тебе эту гребаную карту.

Кэтрин рванулась, но массивная туша плотно впечатала ее в конторку.

— Оставьте меня в покое! — пролепетала она, прежде, чем соленая потная ладонь закрыла ей рот.

Толстяк тяжело и влажно сопел ей на ухо, а его руки жадно шарили по ее телу. Кэтрин ощутила, как на ней задирают юбку. Господи! Нет, только не это!

Цепкие пальцы начали стягивать с нее панталоны, но тут раздался оглушительный звон стекла. Добкинз отшатнулся от Кэтрин, и она выпрямилась, судорожно оправляя на себе одежду.

— Перерыв окончен! — послышался голос Брайана, а следом за ним — вопли разъяренной толпы.

Дверь распахнулась, и контора начала стремительно наполняться людьми. Они кричали и шумели, и осколки выбитого стекла хрустели у них под ногами.

— Мы там паримся на солнцепеке, а он со шлюхой развлекается! — пробасил огромный бородатый мужик. — Бей его, ребята!

— Бей! — подхватила толпа.

— Пошли прочь! Убирайтесь, мать вашу, гребаные ублюдки! — заверещал Добкинз.

С поразительной для его комплекции быстротой он перемахнул через конторку, и в следующий миг показался за ней с обрезом в руках.

— Все назад! — завопил он. — Или я вышибу вам мозги!

Толпа всколыхнулась и кинулась на него. Кэтрин прижали к стойке. Она в панике оглядывалась по сторонам, ошалев от царящей вокруг вакханалии, как вдруг кто-то дернул ее за руку.

Повернув голову, Кэтрин увидела, что это Брайан. Он потащил ее к выходу. В последний момент она схватила лежащий на конторке футляр и сунула себе под жакет.

Они выбежали на улицу и сломя голову понеслись прочь от конторы, которую громила толпа. Сзади зазвенело еще одно выбитое стекло, следом — грянули выстрелы. Похоже, дело принимало серьезный оборот, но задумываться об этом было некогда.

Пробравшись закоулками между сараев, нужников и загонов со свиньями, Кэтрин и Брайан оказались на заднем дворе салуна. Брайан за руку затащил Кэтрин по лестнице, впихнул ее в номер и толкнул на кровать.

— Ты рехнулась, женщина?! — заорал он, едва прикрыв за собой дверь. — Какого черта ты полезла куда не просят?!

Кэтрин ошарашено уставилась на него. Брайан, обычно спокойный и уравновешенный, напирал на нее, как разъяренный медведь.

— Успокойся! Я ведь достала карту! — Она дотронулась до лежащего на кровати тубуса.

— И ради этого ты решила раздвинуть ноги?! Я что, просил тебя о таком одолжении?!

Кэтрин едва не задохнулась от возмущения.

— Ты совсем дурак? — выпалила она. — Ничего я не раздвигала! Этот урод пытался меня изнасиловать!

— А где были твои мозги? Что ты ему наплела?

— Какая разница?

Глаза Брайана сузились, ноздри раздулись от гнева.

— Почему каждый встречный мужик пытается тебя изнасиловать? — прошипел он. — Ты об этом не думала, Кэтрин?

Она вспыхнула.

— На что ты намекаешь? Думаешь, я сама этого хочу?

— А мне почем знать? Ты так задницей перед ним вертела…

— Ах ты ублюдок! — вскричала Кэтрин. Она подхватилась с кровати и от всей души отвесила Брайану оплеуху. — Катись ко всем чертям, проклятый дикарь!

— Ну и пошла ты к черту, дура набитая! — рявкнул Брайан, схватившись за щеку.

Он пулей вылетел из номера и хлопнул дверью с такой силой, что задрожали стены.

Кэтрин рухнула на постель и свернулась в комок. В груди все горело от несправедливости и обиды.

«Вот дурак! Я же хотела помочь. — Она всхлипнула, из глаз потекли слезы. — Как он мог такое ляпнуть! Он что, принимает меня за шлюху? Болван!»

…Небо за окном окрасилось закатным багрянцем, а Кэтрин так и лежала на кровати, проклиная судьбу. Злость понемногу стихала. Брайан, конечно, здорово разозлился и наговорил гадостей, но его можно понять: не проходит и дня, чтобы она не вляпалась в какую-нибудь передрягу. Наверняка ему уже надоело вечно ее спасать. А вдруг он больше не придет? Надо пойти, отдать ему карту и прощупать почву насчет примирения.

Поднявшись с кровати, Кэтрин плеснула в глаза водой из умывальника, пригладила волосы и с футляром под мышкой вышла из номера.

Комната Брайана оказалась заперта. Где же он? Кэтрин спустилась на задний двор, даже заглянула в салун, но его нигде не было видно. В душу закралось отчаяние. Он ушел! Бросил ее одну!

Надо бы спросить в конюшне, на месте ли его лошадь, но на улице уже начинало темнеть. Лучше вернуться к себе, переждать эту ночь, а утром уже решать, как быть дальше.

Кэтрин вновь поднялась по лестнице. На всякий случай она еще раз дернула дверь в комнату Брайана. Заперто. Он и правда ушел, или вообще уехал из поселка. Ну и черт с ним! Как у него только язык повернулся сказать, что она сама чего-то там хотела! И это после того, как она застрелила отчима, когда он к ней приставал.

Войдя в свой номер, она устало опустилась на кровать. За окном стемнело, живот сводило от голода. Кэтрин злилась на Брайана, но еще больше страшилась остаться одной. Денег — ни цента. Хорошо хоть в этом поселке не действуют законы, и можно не бояться ареста за убийство Джорджа. Видимо, придется искать работу. Но кем? Шлюхой в салуне? Ну уж нет, лучше умереть.

Интересно, тот продавец всерьез предлагал ей брак? Он, конечно, не молод и далеко не красавец, но разве есть другой выбор? Пойти к нему завтра и сказать, что она согласна?

Перед глазами возникла тесная лавка, забитая всяческим барахлом, и в носу словно зачесалось от пыли. Кэтрин попыталась представить себя в роли жены торговца. Ей придется подметать, раскладывать товары, стоять за прилавком. А самое худшее — делить с этим стариком постель…

В комнате стало совсем темно, и Кэтрин зажгла лампу, чтобы не было так тоскливо. Она уселась на кровать, обхватив руками колени, и в памяти начали всплывать славные деньки, когда она жила с папой в лесу. Книги, охота, долгие разговоры у камина под кружку горячего шоколада, к которому отец пристрастился в армии… Тогда Кэтрин была счастлива. А сейчас… Куда все ушло?

Тем временем салун просыпался, готовясь к очередной разгульной ночи. Внизу забренчало пианино, затопали каблуки, послышались визгливые женские голоса. То и дело с улицы доносился цокот копыт — посетители стягивались к обители порока.

На лестнице заскрипели шаги. Кэтрин вздрогнула и прислушалась, а когда в дверь постучали, вскочила с кровати, хватая с тумбочки револьвер.

— Кто там? — испуганно спросила она.

— Кэт, это я. Открой.

С губ сорвался вздох облегчения. Слава богу, Брайан вернулся! Кэтрин едва не бросилась к двери со всех ног, но тут обида и уязвленная гордость снова подняли голову.