Художник кошмаров - 2 - Владислав Андреевич Бобков

— Как всегда, все в говне, а Хан весь чистенький, — проворчала Хао, с намеком оглядев всех окружающих. — Годы идут, а ничего не меняется.

Я ухмыльнулся, так как в её словах была доля правды. Все вокруг имели следы прошедшего боя и лишь я был в полностью чистенькой одежде.

— Следуй моему обучающему курсу, и ты сможешь также.

— Да-да, сенсей, — Лиан оценивающе посмотрела на увлекшуюся резьбой по плоти возвышенную. — Я даже боюсь представить, что у тебя в голове творится, Хан, если ты можешь нарисовать и воплотить что-то подобное. Слышала, монахи оказывают помощь сошедшим с ума практикам. Мало кто этим пользуется, но я бы на твоем месте задумалась.

— Малышка, — мы все чуть подпрыгнули, когда стоявшая вдалеке возвышенная в мгновение ока встала рядом с нами. Причём, все так же удерживая свой ужасный трофей. — Мой создатель и так практически идеален, ему просто незачем меняться.

Я бросил быстрый взгляд на Тошики, после чего пожал плечами. В любом случае это был секрет полишинеля и не сегодня, так завтра пришлось бы объяснять Кома особенности моей силы.

Единственный оставшийся глаз Хайна встретился с моими и в его взгляде я увидел безумную надежду и просьбу. Сластена буквально жаждал смерти, зная, что его ничего не ждёт хорошего, если он продолжит жить. И не знай я столь подробно о его пристрастиях, то может быть я бы её ему даже дал. А так, ему предстояло в полной мере познать сожаление за свои грехи.

— Не зови меня малышкой, — огрызнулась Лиан. — Учитывая то, что ты только появилась, ты вообще младенец по сравнению со мной!

— Не волнуйся, малышка, — возвышенная ласково погладила голый череп Хайна своими коготками. — Я не собираюсь отбивать у тебя создателя.

— Да-да-да о чём ты вообще говоришь⁈ — аж задохнулась от возмущения Лиан. — Между нами ничего нет! И я сказала хватит меня так называть!

Отвлекшись от их спора, я пытался понять, что за сила скрывается в моем новом рисунке. И по косвенным знакам я склонялся в сторону изменения плоти. Учитывая раны Хайна, даже невзирая на его силу, он должен был быть мертв, но кто-то специально позаботился о его ранах, чтобы он чувствовал всю возможную боль, но не мог умереть.

— Создатель, — я моргнул, осознав, что возвышенная задала мне какой-то вопрос. — Я хотела бы получить имя. — довольно повторила вопрос возвышенная. — Я не хотела отвлекать вас от дум, но мне бы хотелось, как можно скорее вернуться к общению с этим пупсиком.

«Пупсик» издал что-то среднее между скулением и полузадушенным воем.

— Конечно… Лилит, — имя женщины пришло мгновенно, словно щелкнули рубильником. — Не буду тебя задерживать.

— Создатель, вы лучший! — я успел лишь моргнуть, когда теплые губы коснулись моей щеки, а затем Лилит исчезла с отчаянно мычащим возвышенным.

Глядя на то место, где она стояла, я никак не мог выбросить из головы её собственные слова.

«Что она имела в виду, когда говорила, что решила откликнуться на мой зов? Всё это время я считал, что создаю их с нуля. Неужели это не так? Значит ли это, что Баал и впрямь бог? Но ведь это полный абсурд».

— Я надеюсь, эти два урода не взорвали библиотеку Черного Лотоса, — я окинул взглядом полуразрушенный вид долины. — Лиан, ты знаешь, где они хранили все свое добро?

— Что бы ты без меня делал, — гордо вздернула носик девушка. — Идите за мной. Библиотека техник расположена в подвале, под главным строением. А сокровищница находится под домом Кая. В последний раз, когда я смотрела, на них обоих были мощные защиты, поэтому они должны уцелеть.

Я мысленно потер руки, даже не пытаясь скрыть своё волнение. Наконец-то в мои руки попадут столь долгожданные мной знания совершенствующихся. Никаких подколодных игр и подстав — всё, что я здесь получу, станет моё!

* * *

— Возвышенная Таймин. — окружение высокого, худого старика совершенно не соответствовало той мощи и влиянию, которое он имел в Золотом пути. Разговор проходил в пещере, не имеющей даже минимальных удобств, хоть последние и не требовались для поселившегося в ней практика. Единственное, что освещало пещеру, это повсеместно летающие маленькие голубые огоньки.

— Да, Сияющий Кодок. — преданно ответила девушка, не смея даже поднять глаза, чтобы взглянуть на говорившего.

Сияющими было принято называть сильнейших практиков Золотого пути. Поток могущества этого совершенствующегося был столь силён, что Таймин даже не могла представить, на каком ранге он находится.

Можно было сказать лишь одно, начинать считать стоило лишь с высшего ранга.

Старик, перед которым она стояла на одном колене, был наставником её собственного наставника, Ёну. Последний очень рисковал, проталкивая свою кандидатуру под очи Кодока, но, к счастью, Таймин оправдала возложенные на неё ожидания, вернувшись с победой.

— Твои действия в королевстве Канда привлекли моё внимание, — старик продолжал свою медитацию, от чего кроме его рта не двигался больше ни единый мускул. Как он при этом дышал, было совершенно непонятно. — То, как ты взорвала шахту и обвинила в этом восточную империю Кайодзи, было сделано топорно, хоть и действенно.

Таймин задержала дыхание, боясь следующих слов. Если Сияющий будет недоволен, то она рискует так и не выйти из этой пещеры, превратившись в ещё один голубой огонек.

— Однако то, как ты спонсировала оружием и подняла в королевстве мятеж, показывает тебя совсем с другой, лучшей стороны. Благодаря тебе, победившие мятежники кормятся исключительно с наших рук, ведь если империя Ульсан перестанет давать им помощь, то их режим немедленно рухнет. Насколько я знаю, ты приказала им говорить, что за взрывом шахты стояла империя Кайодзи. Почему ты решила так поступить, если любому, кто может думать, очевидно, что взрыв выгоден исключительно нам?

— Дело в том, Сияющий, — поспешила начать объяснять Таймин. — Что хоть сейчас мало, кто в это верит, но мой план рассчитан на куда больший срок. Сказанная один раз ложь — это ложь. Но что если сказать её сто или тысячу раз? Рано или поздно сомнения коснуться даже самых преданных сторонников Кайодзи.

— Как я и думал, — Кодок удовлетворенно чуть наклонил голову. — Я рад, что наша секта всё ещё создает столь умных, а главное преданных нашему делу учеников. За твои успехи я даю тебе разрешение подняться до третьего уровня главной библиотеки секты. Не подведи моё доверие.

— Не подведу, Сияющий! — в глазах золотоволосой девушки сияли звезды. — Во славу Золотого пути!

* * *

Джевон Чан Ди, император империи Хаэн находил своё нынешнее существование невероятно оскорбительным.

Мог ли он знать, что тот молодой практик, что бросил вызов господству благословенных мастеров и в конце концов победил, окажется в столь жалком положении.

Тысячи лет тренировок, сражений, поисков и экспериментов. Бесчисленное количество загубленных душ, как людей, так и нелюдей. Попытки договориться с врагами, предательства и воровство.

Джевон использовал всё что он мог найти, и даже то, что не смог чтобы победить самого главного противника даже богоподобных практиков — смерть.

Но он проиграл. Как бы он не старался, его проклятое тело отказывалось делать последний, самый главный шаг в божественность.

Каждый раз, когда Чан Ди вспоминал, почему он в скором времени должен был умереть, кто-нибудь умирал.

Будучи в полубожественном ранге после поражения благословенных мастеров Джевон мог жить ещё очень и очень долго, но стремясь победить остальных императоров и тех игроков, кто оставался в тени, Чан Ди тратил годы своей жизни в погоне за ещё большей силой.

И долгое время это работало. В какой-то момент он стал столь силён, что почти сравнялся с божественным рангом, хоть сам был лишь полубогом. Весь мир дрожал перед его силой, когда он решил сделать последний шаг и прорваться в ранг божества.

Это была ошибка, которая стоила ему всего.

Если бы он победил, то все те годы, что он потратил, обнулились, и перед ним предстала бы бесконечная жизнь всемогущего существа. Но он проиграл, от чего он остался в искалеченном теле полубога, который в своей глупости потратил все свои годы зря.

Джевон прекрасно знал, что его империя, которую он строил так долго, катится прямиком в пропасть. Началось это ещё тогда, когда он выкачивал из неё все средства в погоне за божественностью. Это продолжалось сотни