Остров Теней - Марта Дмитриевна Еронакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну что там? – не выдержал воин.
– Я думал, ты терпеливее. Мне так казалось.
Старик встал и начал рыскать по карманам.
– Я спасу ее. Но мне нужна твоя помощь. Накали этот нож на огне.
***
Синай, как того и требовало письмо Вульгуса, присланное с огненным голубем Анагон, ждал их в каком-то безымянном грязном кабаке в пригороде Тасана. Когда друзья появились на пороге, он едва сдержался, чтобы не броситься им навстречу. Но незнакомец, сопровождавший их, отбил это желание.
Вульгус практически тащил на себе Анагон, едва переставлявшую ноги, и сам был бледен как полотно. Картины развороченного живота девушки, руки старика, бестрепетно хозяйничающего в ее утробе, вытаскивающего органы и вычерпывающего ложкой темную кровь, все еще стояли перед его глазами. Под покровом ночи они смогли покинуть беснующийся город, где жители жгли здания стражи и преследовали тех, кто встал на сторону Правительницы Севера. До кабака они добрались быстро – Ренто раздобыл для них телегу и сам сел на козлы, позволив Вульгусу устроиться в телеге с девушкой. Ту с головой укутали несколькими одеялами, дабы скрыть от посторонних глаз, но Анагон все равно дрожала, а когда Вуль не выдержал и распахнул одеяло удостовериться, что кровь из широкого, во весь живот шрама, зашитого грубой нитью через край, перестала лить, то поразился, какой обжигающе ледяной была ее кожа. В этот момент старик обернулся назад и проскрипел:
– Я дал ей эликсир, который замораживает кровь, чтобы остановить кровотечение. Теперь важно разогнать ее вновь. Ей нужно тепло, потому я так тороплюсь в кабак, но намного важнее тот огонь, что уже в ней. Если он не разгорится, я ничем не смогу помочь.
Вульгус лишь сильнее прижал девушку к себе.
Хозяин кабака, стоя за стойкой, неодобрительно начал что-то бурчать про пьяных посетителей, которые напиваются не у него, а шумят у него, но Ренто шустро подскочил к нему, положил на прилавок позвякивающий мешок и вернулся к северянам с ключом.
– Идем.
Они поднялись на второй этаж. Мужчина толкнул ближайшую дверь. На широкой кровати тут же разместили Анагон. Вульгус оправлял ей одеяла, когда услышал голос Синая:
– А Вы куда?
Крылатый обернулся. Старик стоял на пороге и явно собирался уходить.
– Я вернусь, когда ей станет лучше.
– А если ей станет хуже?
– Я уже говорил, тогда я бессилен.
– Хотя бы скажи, как тебя зовут?
– Ренто.
Дверь за стариком затворилась. Синай подошел и встал возле Вульгуса.
– Что мне сделать?
– Не знаю. Теперь нам остается только ждать. Ты не представляешь, что он с ней сделал.
– Надеюсь, он ее спас, – глухо откликнулся Синай и вдруг подавился слезами. Вульгус неловко толкнул мальчика в бок. – Я пойду за едой, ты, наверное, голоден.
– Не знаю, – искренне ответил крылатый. – Будь осторожен.
Рыжий воин вышел. Вульгус присел на кровать к девушке и коснулся рукой ее лица. Пальцы свело судорогой, а по плечу пробежали мурашки.
– Как лед.
Вульгус прошел во вторую комнату и, стянув оттуда одеяло, накрыл им девушку, погребенную под толстым слоем материй.
– Но если она сама не источает тепло, это все бесполезно.
На секунду задумавшись, воин сорвал все одеяла, кроме последнего, стянул с себя рубашку и штаны, и нырнул в кровать. Матрас просел под его весом, Анагон тихо вздохнула и привалилась на его плечо. Вульгус сцепил зубы, поморщившись от холода. Осторожно отодвинув от себя легатку, он просунул одну руку под ее плечо, а второй, набрав побольше воздуха, прижал ее к своей груди. Костлявые плечи ее больно ткнулись в грудь воина, а подбородок уперся куда-то в ключицу. Воин провел рукой по ее спине. Острые косточки позвонков возникали под пальцами.
– Не так я это себе представлял. Но если это спасет тебя, я готов терпеть твой холод вечно.
Он раскрыл крылья и укрыл их.
***
Первое, что почувствовал Вульгус с утра, было дыхание Анагон на его шее. Теплое дыхание. Он радостно распахнул глаза. Девушка по-прежнему спала, но на щеках появился чуть заметный розовый румянец, а губы из серых вновь стали малиновыми. Пару минут Вульгус неотрывно смотрел на легатку. Затем провел рукой по волосам. Губы Анагон чуть дрогнули. Крылатый ткнулся губами в лоб девушки и замер так.
В соседней комнате завозились и на пороге возник Синай. Его потрепанный вид навел Вуля на мысль, что рыжий не спал всю ночь.
– Ей лучше?
– Думаю, да. По крайней мере, я уже не дрожу от холода рядом с ней.
Щеки Вульгуса нещадно горели от осознания, где и как он ведет диалог. К тому же, левая рука, на которой лежала голова девушки, не откликалась и отказывалась шевелиться. Чуть отодвинув девушку, Вуль попытался вытащить руку, но это оказалось не так просто. Тогда он обхватил ее рабочей рукой и попытался приподняться. Тут потревоженная легатка чуть приоткрыла глаза и, глядя прямо на Вульгуса, прошептала:
– Рейгар?
Вуль щелкнул зубами и замер. Синай отступил назад и тихо протянул:
– Она не в себе, мастер…
– Я знаю, – оборвал его Вульгус. Он все еще держал девушку практически на весу и сжимал и разжимал кулак затекшей руки. Потом вздохнул, перехватил Анагон и уложил ее на кровать. Сам же встал, оделся и принялся за оставленный вчера львом ужин, не спуская глаз с легатки.
Вновь она очнулась уже вечером. Правительница открыла глаза, оглядела комнату, улыбнулась подбежавшему к ней Вулю и открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут в дверь постучали. Анагон испуганно дернулась, сморщилась от боли и попыталась укрыться одеялом. Вульгус выхватил нож, на ходу успев подумать: «Она никогда ничего не боялась. Как сильно изменил ее последний месяц, когда она перестала всем доверять».
– Кто там?
Вместо ответа дверь открылась и на пороге возник Ренто.
– Я же говорил, что приду, когда ей станет лучше.
Он низко поклонился Анагон, которая безуспешно пыталась сесть в кровати. Тугие бинты, перекрывавшие весь ее живот и грудь, сковывали движения, а боль, поселившаяся в животе, не давала подняться рывком. Вульгус помог ей, не спуская при этом глаз с старика. Тот прошел по комнате, жестом попросил Сигная уступить ему место, и уселся напротив девушки.
– Ваше Величество. Меня зовут Ренто Аппар. Я служил в совете у Даорана Кавута, пока тот не сошел с ума и не решил поработить весь мир. Когда я стал высказываться в совете против
