Ловушка для героев - Андрей Ильин

Вертолет снизился на сто футов и включил малый прожектор. Садиться в полной темноте пилот не решился. Приглушенный матовый свет высветил сидящих на коленях разведчиков.

«Борт» осел еще на пятьдесят футов и замер посадочными «лыжами» возле самой земли. На грунт он не «вставал», чтобы легче было взлететь.

— Давайте быстрее! — характерным жестом крутил рукой появившийся в провале люка пилот. — Быстрее! Быстрее!!!

Он был прав. Теперь надо было укладываться в секунды. Теперь место посадки и сам вертолет были демаскированы. А превосходство высоты утрачено. Здесь, у земли, винтокрылую машину возможно было завалить из любого стрелкового оружия. Хоть даже из рогатки, если удачно выстрелить. И если стрелять вместо камешков ручными гранатами.

— Первым — раненого! — распорядился командир.

— Быстрее!!!

Но торопить разведчиков нужды не было. В их планы не входило задерживаться в этом, не оставившем приятных воспоминаний, месте. Равно как разбрасывать десятицентовые монетки, чтобы гарантировать себе возвращение обратно. Один за другим они запрыгивали в фюзеляж, толкая коленями вцепившегося в бортовой пулемет стрелка. Пулемет хищно шарил дулом из стороны в сторону, готовый в любую следующую секунду залить огнем всякий опасный или просто подозрительный участок местности.

— Все? — жестом спросил пилот.

— Еще трое! — ответил стоящий на «лыже» командир.

— Через пять секунд, — показал пилот открытую пятерню, — улетаем, — несколько раз ткнул вверх задранным большим пальцем.

Последними к вертолету подбежали стрелки боевого охранения. Подбежали спиной, не отводя дула винтовок от черноты подступающей со всех сторон ночи. Они запрыгивали в фюзеляж уже на ходу. Точнее, на лету. И падали на своих товарищей и на какие-то ящики.

Вертолет быстро набрал высоту и лег на курс.

Операция была завершена.

— Теперь не достанут! — крикнул в самое ухо капралу Джонстону рядовой Доутсон.

— Те не достанут, зато другие достанут!

— Кто?!

— Майор! Он же предупреждал, чтобы все было тихо, а мы!… Считай провалили операцию!

— Ерунда! Им нужен был шум! Они его получили! Даже больше, Чем просили!

— Зачем шум?!

— Что?

— Зачем шум?!

— Затем, чтобы отвлечь на себя внимание! Затем, чтобы кто-нибудь под тот шумок незаметно сделал свое дело! С другой стороны забора! Мы вызывали огонь на себя!

— Ты так думаешь?!

— Уверен! Их устраивал этот бой! Им нужен был этот бой! Мы были смертники!

Черт возьми, может, он и прав! Может, пока по одну сторону объекта разведчики вели неравный бой, по другую кто-то тихий и незаметный обделывал свои грязные делишки. Ничем не рискуя. Потому что пули, предназначенные ему, улетели в другую сторону. В сторону обеспечившей шумовые эффекты разведгруппы. А потом, завершив те дела, тот неизвестный так же тихо и незаметно ушел в черноту ночи. Когда они увели охрану вслед за собой.

Может быть, так. По крайней мере, это очень похоже на правду. Иначе зачем было посылать десяток здоровых, вышколенных на полосе препятствий парней к черту на рога? Только для того, чтобы они взорвали пару светошумовых гранат? И тут же ушли обратно?

Ерунда! Для таких примитивных целей военных разведчиков не используют. Для решения подобных задач вполне достаточно выучки и опыта скаутов. Очень сильно бабахнуть и очень быстро «сделать ноги» способны и они. При условии, что после подобного хулиганства не надо стрелять. И бросать боевые гранаты. А вот если надо… То тогда точно без профессионалов-диверсантов не обойтись! Значит, эти выстрелы и эти взрывы предполагались. Изначально.

И эти выстрелы и взрывы прозвучали!

Дьявольская служба! Где не знаешь, для чего и во имя чего тебя подставляют под чужие пули. И скорее всего никогда не узнаешь…

Дьявольская служба…

— Рядовой Смит!

— Я! Сэр!

— Вам присваивается младшее офицерское звание — лейтенант. Поздравляю, лейтенант Смит!

— Спасибо! Сэр!

— Рядовой Доутсон!

— Я! Сэр!

— Вам присваивается младшее офицерское звание — лейтенант. Поздравляю, лейтенант Доутсон!

— Спасибо! Сэр!

— Капрал Джонстон!

— Я! Сэр!

— Вам присваивается младшее офицерское звание — лейтенант. Поздравляю, лейтенант Джонстон!

— Спасибо! Сэр!

— Рядовой Браун… — Рядовой Блэйк…

— Капрал…

ЧАСТЬ III

Глава 21

— Шах!

— А мы вот сюда!

— Еще шах!

— А мы вот так!

— Тогда еще шах! Еще щах. И мат!

— Как так мат?

— Вот так и мат.

— Точно! Мать твою…

— Точнее не бывает.

— Слышь, командир, давай я перехожу. Потому что тут я просто зевнул. Не заметил этой твоей дурацкой туры. Ну три последних хода.

— Э нет, перехаживать не пойдет.

— Ну тогда два хода!

— Я же сказал — нет. Умерла так умерла.

— Ну один! Это же просто зевок. Это же даже себя не уважать, если выигрывать; пользуясь невнимательностью соперника. Это вроде как даже и не победа…

— Нет!

— Жлоб ты, пехота! Мы тут тебя возим, брюхом по дну скребем, можно сказать, жизнью рискуем, а ты…

— Не надрывайся. Не разжалобишь.

— Ну тогда еще одну партейку! На реванш! Чтобы отыграться!

— Да у нас времени уже не осталось.

— Как не осталось? Еще целый час! Мы не то что одну — три партии сыграть успеем. Если трепаться по пустякам не будем… Лады?

— Ладно. Черт с тобой!

— Вот это совсем другой разговор. Тогда ты пока расставляй, а я схожу перекурю. /

— Ты же говорил, на лодке курить нельзя.

— Можно. Нельзя. Всухую проигрывать тоже нельзя. Тем более на своем поле… Я быстро. Ты еще коней поставить не успеешь…

Капитан подлодки вышел из каюты. Покурить. И успокоить нервы. И тут же из коридора, еще дверь не закрылась, донеслось:

— Стоять! Матрос Синица! Когда вы в последний раз подшивали подворотничок, товарищ матрос?

— Сегодня утром…

— Утром?!

— Так точно, товарищ капитан…

— Отчего же он такой грязный?

— Он не грязный. Это просто здесь тусклое освещение…

— Что вы мне парите мозги! Матрос Синица. Или я без глаз? Или я, по вашему мнению, не умею отличать половую тряпку от стерильного бинта? Даже в темноте… Или после того, как вы подшились, вашим воротничком подтирали… полы в машинном отделении?

— Никак нет, товарищ капитан…

— И почему у вас стрижка, как у битника? Вот здесь. И вот здесь. Вам что, устав не писан? Или вы не знаете, как должен выглядеть примерный воин Советской Армии?

— Никак нет, товарищ капитан. Знаю!

— А раз знаете, кругом марш, и чтобы через двадцать минут ваш подворотничок и ваша голова выглядели одинаково! Чтобы блестели. Как бильярдный шар.

— Но, товарищ капитан, мне скоро…

— Под ноль! Ясно?!

— Но товарищ капитан…

— Под два ноля! Через двадцать минут! Ясно?!

— Так точно! Товарищ капитан! Разрешите идти!

— Идите. К…

И по гулким трапам лодки затопали удаляющиеся шаги. Капитан вернулся в каюту.

— Ну что, покурил?

— Покурил.

— Успокоил нервы?

— Успокоил.

— Начинаем?

— Начинаем.

— Тогда е-2 — е-4…

— …Шах. И мат!

— Как мат?

— Так мат.

— Опять?

— Опять.

— Ну ты, командир, гад! Пешками рубишь — что косой машешь… Давай еще одну. Последнюю. Которая ва-банк!

— Не получится ва-банк. У меня контрольное время.

— Да ладно ты. Подумаешь, время. Задержишься маленько…

— Как задержусь? У меня же приказ!

— У всех приказ. Ну хочешь, мы завтра тебя сбросим? В то же самое время. Твои ребята хоть выспятся. Я им компота лишний бачок выкачу.

— Да меня за это «завтра-послезавтра»…

— Да брось ты себя пугать. Никто тебе ничего не сделает. В случае чего на меня все свалишь. А я отбрешусь. Мол, по причине поломки топливного насоса и затянувшегося ремонта. Ни одна сволочь носа не подточит. А? Майор?

— Нет, не могу. Извини…

— Не можешь?

— Нет!

— Жаль, жаль. Ну да ничего не попишешь. Тогда на обратном пути сквитаемся. Ух, командир, на обратном пути пощады не жди! А может, все-таки передумаешь? А то мои дуболомы только в подкидного дурачка…

— Сказал — нет! Значит, нет!

— Ну и хрен с тобой… Внимание в отсеках. Лодке приготовиться к всплытию!

В рабочем режиме заработали двигатели. Вздрогнул, качнулся корпус ожившей после многочасовой дремоты субмарины, распугав в стороны случайную рыбью живность. Раскрутились винты, проталкивая сигарообразную железную громадину сквозь толщу черных придонных вод…

— Всплываем на перископную глубину!

— Есть на перископную!

Многотонная штанга перископа, легко скользя по смазке, выскочила из корпуса и ушла к поверхности моря. Капитан приблизил глаза к окуляру.

— Подходы темны. Как подростковая биография монашки. Ветер узлов пять в секунду. Волна балла четыре. Не бассейн, конечно, но терпимо… Слышь, командир, хочешь посмотреть, где тебе придется бултыхаться?