Взлетно-посадочная полоса 08 - Артур Хейли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что, если он поведет себя неважно? – вставил Гримселл. – Что ты тогда будешь делать?
– Ну что сейчас гадать, посмотрим, – угрюмо огрызнулся Трэливен. – Если будет совсем плохо, я постараюсь увести его еще на один круг. Если же станет ясно, что у него нет никаких шансов, я буду настаивать на посадке на воду. Минуту он внимательно вслушивался в доклад оператора радарной, потом нажал кнопку микрофона.
– Хелло, Джордж! Установи скорость 160 узлов и постоянно держи ее. Динамик вновь ожил, но прошла мучительная пауза прежде чем они услышали мелодичный голос Джанет:
– Мы продолжаем терять высоту. Как огромная тяжелая птица, «Импресс» медленно миновал западную оконечность Лэндсдаун-Рэйс-Трак, скрываясь в предрассветной мгле, над притоком Фрэйзер-Ривер. Справа был виден мост с материка на Си-Айлэнд.
– Хорошо, – ответил Трэливен. – Установи уровень смесеобразования во взлетное положение – это в верхнее положение. Он, не отрываясь, смотрел на часы на руке, следя за движением секундной стрелки.
– Не торопись, Джордж. Когда будешь готов, то отключи обогрев карбюратора. Это перед сектором газа.
– Как насчет горючего? – хрипло спросил Бардик.
– Уже проверили, – ответил Гримселл. – Расходует из основных баков.
* * *А в самолете Спенсер со страхом метался взглядом от одного прибора к другому, лицо его застыло и напоминало белую маску. Он слышал голос Трэливена, продолжавшего свой неумолимый монолог.
– Далее, Джордж. Открой воздушный фильтр и уменьши подачу воздуха. Не спеши. – Спенсер с испугом смотрел на приборы. – Тумблер фильтра находится ниже тумблера смесеобразования. Переведи его в верхнее положение.
– Ты видишь его, Джанет? – спросил он.
– Да, да! Вот он! – И тут же добавила: – Смотрите, под нами огни аэропорта! Вот самая длинная полоса!
– Я надеюсь, очень длинная, – ответил Спенсер, скрипнув зубами и не поднимая головы.
– Тумблеры воздухоподачи, – продолжал Трэливен, – справа от указателя смесеобразования, их там четыре. Их тоже нужно переключить в верхнее положение.
– Нашла? – прошептал Спенсер.
– Да.
– Отлично, девочка! – Он ощущал перед собой линию горизонта, но не рискнул оторвать глаза от приборов. Рев моторов стал неустойчивым, с перебоями.
– Сейчас выпусти закрылки на 15 градусов, – приказал капитан. – Это – второе положение ручки. Шкала находится в центре главной панели. После этого медленно уменьшай скорость до 140 узлов и, устранив дифферент, выйди в горизонтальный полет. После этого включи насос гидроусилителя – с левого края, рядом с гирокомпасом. В наушниках Трэливен услышал доклад оператора радарной:
– Доверните до 225! Он сильно болтается по высоте – от девятисот футов до тысячи трехсот.
– Измени курс на 225, – приказал он в микрофон. – И следи за высотой – ты сильно болтаешься. Старайся держать строго тысячу футов.
– Он слишком быстро снижается, – скороговоркой докладывал оператор радарной, – 1000… 1000… 900… 800… 700…
– Теряешь высоту! – настойчиво повторял Трэливен. – Добавь газ! Поднимай нос!
– 650… 600… 550…
– Набери высоту! – рявкнул Трэливен. – Набирай! Поднимай нос! Должно быть не менее тысячи футов!
– 550… 450… – диктовал оператор радара, стараясь не выдавать своего волнения.
– Это очень скверно, капитан. 400… 400… 450… он поднимается… 500… На мгновение Трэливен дрогнул. Он сорвал наушники и повернулся к Бардику.
– Он не сможет этого сделать! Конечно, не сможет!
– Скажи ему! – выдохнул Бардик, рванувшись к капитану и схватив его за руку. – Ради всего святого, скажи ему, скажи, что нужно сделать! Трэливен вцепился в микрофон и поднес его ко рту.
– Спенсер, – начал он, стараясь говорить как можно спокойнее. – Ты не сможешь сесть с первого захода! Послушай меня! Ты должен сделать несколько кругов и потренироваться. Горючего у тебя еще на два часа полета. Поднимайся, тебе говорят! Поднимайся! Они застыли, слушая ответ Спенсера.
– Лучше давайте продолжим. Я буду садиться сразу. Вы слышите меня? Я сажусь. Тут люди, которые умрут меньше, чем через час. О двух часах не может быть и речи. Машина меня немного слушается – и этот шанс мы должны использовать. Давайте продолжим. Я выпускаю шасси. И они услышали его команду: «Джанет, выпускай шасси!».
– Хорошо, хорошо, Джордж, – спокойнее произнес Трэливен и надел наушники. Он старался успокоиться, но мышцы свело, и он еле говорил. Он закрыл глаза на секунду, опять открыл и заговорил с прежней четкостью:
– Если шасси вышли, проверьте три зеленые лампочки, помните? Держите курс 225. Добавьте немного газ, чтобы не потерять скорость. Устраните дифферент и держите набранную высоту. Так. Проверьте давление в тормозной системе – должно быть около 1000 фунтов – манометр находится на панели, справа от гидроусилителя. Если давление в норме, то не отвечайте. Вы меня слышите? Теперь откройте жалюзи воздухозаборника на одну треть. Ты помнишь, Джанет? Движок у твоего левого колена и разметка в третях. Отвечайте только в том случае, если что-то непонятно. Теперь охлаждение… Пока Трэливен говорил и голос его заполнил притихшую комнату на башне, Бардик подошел к стеклянной стене и пристально всматривался в небо. За стеклом было пасмурно, плотная шапка облаков, казалось, придавливала к земле. Он слышал, как Трэливен приказал сделать аккуратный разворот на 180 градусов влево, чтобы вывести машину на финишную прямую, внушая Спенсеру, что делать это надо медленно и четко, не забывая про приборы. Педантичный, монотонный голос капитана навевал на сильно перенервничавшего управляющего перевозками мрачные мысли.
– Это, – обратился он к сидевшему рядом оператору, – по-настоящему катастрофическая ситуация. – Оператор слегка усмехнулся в ответ. – Одно ясно, – продолжил Бардик, – чтобы ни случилось, через две-три минуты здесь будет твориться черт знает что! Он полез в карман за сигаретами, но передумал и вытер губы ладонью.
– Сейчас займись двигателями, – диктовал Трэливен. – Тахометры должны показывать две тысячи двести пятьдесят оборотов в минуту каждый. Отвечать не надо.
– Две тысячи двести пятьдесят, – повторил Спенсер, внимательно следя за показаниями тахометров и выполняя указания капитана. – Джанет, – обратился он к девушке, – диктуй скорость.
– Сейчас 130… 125… 120… 125… 130… Трэливен слышал в наушниках доклад с радара.
– Он продолжает болтаться по высоте. Сейчас девятьсот футов.
– Джордж, – передал он, – уменьши скорость до 120 узлов и устрани дифферент. Я повторяю – скорость 120. – Он взглянул на свои часы. – Только спокойно.
– Продолжает терять высоту, – доклад с радара, – 800 футов… 750… 700…
– Ты теряешь высоту! – рявкнул капитан в микрофон. – Теряешь высоту! Поднимай нос! Давай, давай! Ты должен держать около тысячи футов! Джанет продолжала диктовать.
– 110… 110… 105… 110… 110… 120… 120… 120… Остановилась на 120.
– Поднимайся… поднимайся, – цедил сквозь стиснутые зубы Спенсер, налегая на штурвал. – У-у, старая неповоротливая телега! Она не слушается! Она совсем не слушается руля!
– 125… 130… 130… остановилась на 130…
– Набрал высоту… 900 футов, – доклад с радара, – 950… 1000. Держит 1000 футов. Трэливен окликнул башенного диспетчера.
– Он вышел на финишную прямую. Выключи все фонари на всех взлетно-посадочных полосах, кроме ноль-восьмой. – И опять в микрофон. – Выходи на прямую между 074 и 080 отметкой. Следи за скоростью и высотой. Держи тысячу футов, пока я скомандую снижаться. Одна за другой гасли цепочки сигнальных огней, спрятанных в траве вдоль взлетно-посадочных полос. Осталось только две цепочки вдоль главной полосы.
– Заканчивай разворот, Джордж, и, как только будешь готов, ориентируйся по полосе прямо перед тобой. У нас дождь, включи очистители. Тумблер ниже и правее автопилота и четко обозначен.
– Ищи, Джанет, – бросил Спенсер девушке.
– Держи высоту тысячу футов, Джордж. Полоса длинная, у тебя еще уйма времени. Пусть Джанет найдет тумблер включения посадочных огней. Это на верхней панели, чуть левее центра. Строго держи высоту.
– Нашла? – спросил Спенсер.
– Минуту… да, вот он. Спенсер поднял голову от приборов и посмотрел на землю.
– Боже! – выдохнул он. Огни полосы, ярко сверкающие на темном серо-голубом фоне земли, казалось, находятся совсем рядышком друг с другом, не шире железнодорожной колеи. Рукой он вытер глаза, слезящиеся от напряжения.
– Скорректируй курс, – продолжал Трэливен. – Выровняйся по полосе. И держи высоту, Джордж! Теперь слушай меня внимательно. Постарайся коснуться полосы примерно на одной трети ее длины. Учти, внизу слабый боковой ветер слева, поэтому будь готов поработать правой педалью. – Спенсер медленно развернул машину. – Если ты приземлишься с большой скоростью, то используй аварийное торможение. Для этого потяни на себя красную ручку, она прямо перед тобой. А если и это не поможет, тогда нажми четыре светящиеся кнопки над головой.