Пятнадцатый участник похода (СИ) - "ChaosGarten"

 — Друзья! Братья! — Начал Торин. — Сегодня, мы все собрались здесь, чтобы отметить две важные вещи для нашего народа. Смерть презренного червя Смауга, что некогда захватил гору и убил сотни наших соплеменников и возвращение той самой горы, одного из великих оплотов гномов — Эребора! — Тысячи гномов, все как один, затопали ногами и начали стучать по столам кулаками или кружками, поднимая не бывалый шум. Дождавшись пока толпа вдоволь нагудится, Торин поднял руку, требуя тишины, почти сразу снова наступила тишина. — Но этого всего-бы не случилось, если-бы не помощь одного единственного человека. Человека, что неоднократно спасал меня и тех кто путешествовал со мной от верной гибели. Человека, что убил и Смауга и ненавистных Азога и Болга. Прошу вас встать, Скайон Ривальд, — Торин посмотрел на Астартес, Скайону не оставалось ничего кроме как встать, — а вас, — Торин посмотрел на гномов, — выпить за него! За Скайона Ривальда! — Кружка Торина взмыла высоко вверх, как и кружки тысяч гномов.

 — За Скайона Ривальда! — Послышался хор гномьих голосов.

 — За Короля под Горой! — Астартес решил не отставать от гнома.

 — За Короля под Горой! — Вторили гномы. После чего снова наступила тишина, но не уважительная как перед словами Торина, просто все гномы присосались к своим кружкам с пивом, медом и элем.

Прежде чем отпить из своей кружки, которая так-же была сделана специально для десантника, Скайон обвел взглядом всех собравшихся гномов и улыбнулся. Это напомнило ему знаменитые пиры Детей Императора, что они устраивали по поводу приведения мира к Согласию, еще до того как в атмосферу планеты входил первый снаряд или десантная капсула, настолько Третий Легион был уверен в своих силах. Скайон отпил эля из своей кружки. Гномы не просто сделали десантнику кружку по размеру. Кружка была обита тонкой чеканкой из серебра, а на дереве были вырезаны замысловатые узоры, пока Астартес пил, некоторые гномы с завистью смотрели на него. Еще-бы! В этой кружке вмещалось не меньше пяти литров самого лучшего гномьего эля! Со специально установленной сцены заиграла музыка. Десятки гномов играли на своих инструментах старинные песни своего народа. Сначала музыка и слова были медленными и грустными, видимо гномы пели о погибших. Тысячи гномов монотонно пели, изредка попивая из кружек. Но вскоре музыка стала быстрой, а слова веселыми и задорными. Настроение в зале мигом поменялось, с гнетущего на веселого. Гномы весело пели, обнявшись с соседями или пускались в пляс прямиком на столах, под веселый смех сородичей. Через некоторое время, Скайон с удивлением заметил что в песне что играла в данный момент, прозвучало его имя.

 — Эту песню сочинили наши лучшие музыканты! — Тут же пояснил Торин. — В ней поется о ваших подвигах, битвы со Смаугом и многом другом! То не многое чем мы можем почтить вас! Эту песню будут петь все гномы Средиземья, даже внуки наших внуков, не забудут то что вы сделали для нас! — Торин поднял кружку в благодарности, после чего отпил. Астартес повторил действия гнома.

 — Господин Скайон! — Десантника отвлек голос гнома, что оказался перед его столом, вместе с парой десятков своих собратьев. Гномам пришлось встать на цыпочки, чтобы хотя-бы заглянуть на стол десантника. — Мы все знаем что вы великий воин! Но так ли вы хороши на другом поле боя?

 — Что вы имеете ввиду? — Поинтересовался десантник, удивленно вскинув бровь.

 — Сколько вы сможете выпить? — Воскликнул один из подошедших гномов.

 — Выпить? Ну, думаю, достаточно.

 — Тогда я! Нет, все мы! — Собравшиеся вокруг стола гномы согласно загалдели. — Вызываем вас на соревнование! Кто последний останется на ногах, кто сможет выпить больше всех?

 — Ха, ну что-же, — ответил десантник, — почему-бы и нет? Это должно быть весело! Ведь сейчас время праздника.

 — О том, что на организм Астартес алкоголь практически не действует, Скайон предпочел умолчать. Гномы начали весело переговариваться, предчувствуя веселье.

 — Вот это будет потеха! — Вскричал Даин, что слышал их разговор. — Эй, вы, несите бочонки с лучшим медом! Я сам присоединюсь к состязанию!

 — Ты слышал брат? — Фили обернулся к Кили. — «Кто больше выпьет!» Идем, мы должны принять в этом участие! — Фили вскочил и направился в сторону Астартес. Кили, быстро набив рот едой, отправился следом.

 — Сейчас мы покажем человеку знаменитую гномью стойкость! — Двалин вытер жирные пальцы о свою одежду и направился следом.

 — Что? Пить? И без меня? Стойте! Я с вами! — Бофур надел свою шапку и устремился к остальным.

 — И я! И я! — Ори встал так резко что чуть не упал.

***

 — Ик! — Выдал последний гном и упал лицом в салат, все еще сжимаю свою кружку.

За столом, на «ногах», остался только Скайон Ривальд. Все гномы что посмели бросить ему вызов, давно храпели в пьяном состоянии.

 — Да чтобы я эльфом стал! — Удивленно выдал Торин. — Человек всех перепил! Об этом гномьи барды сложат столько-же песен как и о вашей победе над драконом, а то и еще больше!

Скайон лишь улыбнулся. ***

 — Господин Скайон! — Торин обратился к Астартес пару недель спустя. — Ваши доспехи готовы! Лучшие кузнецы трудились над ними день и ночь. Эта работа, поистине вершина гномьего мастерства! — Гордо закончил Торин.

 — Наконец-то! — Почти выкрикнул Скайон. — Без доспехов я чувствовал себя словно голый. Торин понимающе кивнул.

 — Пройдемте!

*** Скайон стоял облаченный в обновленные доспехи и рассматривал себя в большом зеркале, где он отражался в полный рост. Вернулся пурпурный цвет доспехов, причем не он был не просто похож, он был точь-в-точь как Имперский Пурпур. Гномы долго не признавались откуда они взяли краску, но в конце концов десантник их разговорил. Оказывается они добыли пурпурный цвет из лепестков одного редкого цветка, что рос далеко на севере и потом еще пару недель экспериментировали с цветом пока он не стал похож на тот что был у доспеха раньше, Торин лично наблюдал за ходом работ. На наплечники вернулись символы его Легиона. На правом наплечнике красовалась римская цифра три, но уже не нарисованная, а объемная, сделанная из чистого золота. На левое плечо так-же вернулся символ Детей Императора — крылатая лапа. И она была не просто нарисована, а выкованная из золота, причем работа была настолько тонкая, что каждое перо можно было разглядеть отдельно, вплоть до каждой бородки и оно было достаточно большим, так, что кончики перьев намного выходили за наплечник. На шлеме так-же добавились украшение. Симметричные золотые крылья начинались от решетки вокса, проходили под линзами и заканчивались выпирая немного выше шлема, эти крылья тоже были искусно и тонко отчеканены. Дыры в броне закрыла красная драконья чешуя, что не очень то гармонировала с остальным доспехом, но безукорительно исполняла свою задачу — защищать. Руки, ноги и нагрудную пластину брони покрыли замысловатые гномьи руны, которые старальцы так-же решили не рисовать, а сделать из чистого золота и прикрепить к доспеху. По словам гномов это были руны обереги. У Скайона появилась на броне набедренная повязка, она была сплетенная из тонких мифриловых колец. Десантнику вернули и один из клинков Лаэран, вместе с его верным боевым ножом. Гномы потратили немало сил и средств, чтобы достать тело Смауга и вещи Астартес, со дна озера. Можно было догадаться, с каким задором, гномы пустили чешую и кость дракона в работу.

 — Это еще не все, господин Скайон. У нас есть для вас еще несколько подарков! — Торин сделал знак рукой и в помещение внесли три ящика. Один маленький и квадратный, два других больших и прямоугольных.

 — Люди с Озерного Города, — Торин подманил к себе носильщиков с маленьким ящиком, — сшили это для вас.

Торин открыл ящик и извлек из него красный плащ.

 — Лучшая ткань, что люди смогли достать через купцов, легкая, словно перышко, но крепкая как шкура тролля! И как они смогли вышить на ней рисунок. — Король задумчиво почесал бороду.

Несколько гномов развернули плащ, демонстрируя рисунок Астартес. На плаще был вышит он. Позади был виден Эребор, справа — Озерный Город, слева — поверженный дракон.