Миры Роджера Желязны.Том 18 - Роджер Желязны

— Потому что вы должны кое-что сделать между включением талисмана и достижением вашей великой победы.

— Это «что-то» — оно не будет очень трудным?

— Достаточно! — резко оборвал торг Аззи. — Приготовьтесь исполнять, что потребуется. Если есть хоть какие-то сомнения — верните ключ. Отказ по ходу дела может плохо для вас кончиться.

— О, не волнуйтесь, — сказал сэр Оливер, держа ключ перед собой и словно набираясь решимости.

— Повторяю, вы получите дальнейшие указания.

— Нельзя ли намекнуть, какого рода?

— Вам придется принимать решения.

— Решения? О Господи, — сказал сэр Оливер. — Не уверен, что мне это по вкусу. Ладно, не обращайте внимания. Я просто должен пуститься на волю волн, и все кончится для меня хорошо, так ведь?

— Именно это я и пытаюсь вам втолковать. Единственное, что лукавый требует от человека: по мере сил исполнять свой долг. На большее Зло не претендует.

— Прекрасно, — сказал сэр Оливер. — Так я пойду?

— Спокойной ночи, — отвечал Аззи.

Часть шестая

Глава 1

Выбравшись из ящика Пандоры, Илит полетела с докладом к архангелу Михаилу. Она нашла его в кабинете в здании Всех Святых на Западных Небесах, где тот сидел над кипой пергаментных распечаток. Было уже поздно, другие ангелы и архангелы давным-давно разошлись. Но в ведомстве Михаила ярко горели свечи, архангел читал донесения от своих агентов по всей Вселенной. То, что там говорилось, сильно его тревожило.

Когда вошла Илит, он поднял глаза.

— Привет, дорогая. Что-нибудь стряслось? Ты какая-то встрепанная.

— Понимаете, сэр, со мной только что произошло приключение.

— Вот как? Пожалуйста, просвети меня.

— В сущности, чепуха. Какой-то дурак вызвал меня с помощью талисмана, потом Гермес засадил в волшебный ящик Пандоры, и освободилась я только с помощью Зевса.

— Зевса? Старик еще трепыхается? Я думал, он в Посветье.

— Он там и был, сэр, но спроецировался ко мне в волшебную шкатулку.

— Ах да. Я запамятовал, что древние боги такое умеют. А как же ангелочки, которых ты сопровождала по земным святыням? Они под присмотром?

— Я, как только вырвалась из ящика Пандоры, поручила деток Пресвятой Деве и полетела доложить вам.

— А Пресвятую Деву это не обременит?

— Она охотно сошла со златого престола Небес и занялась обычными хлопотами. Не глупо ли, сэр, что поэтическая традиция привязывает нас к некоему месту, с которого мы после не можем сойти?

Михаил кивнул, потом сказал:

— У меня для тебя важная работа на Земле.

— Прекрасно, — кивнула Илит, — люблю посещать святыни.

— На этот раз работа будет связана не столько с туризмом. Речь пойдет об Аззи.

— Ха! — воскликнула Илит.

— Похоже, твой демонический приятель снова что-то затевает. Что-то в высшей степени скользкое.

— Странно, — заметила Илит. — Мы совсем недавно столкнулись в Йорке, у него и в мыслях ничего не было. Он шел смотреть высоконравственную пьесу.

— Видимо, это его и надоумило, — сказал Михаил. — Есть сведения, что он развил бурную деятельность. Мои наблюдатели сообщают, что он подключил похабника Аретино, это мерзостное орудие Сатаны. Учитывая уже известную склонность Аззи к неожиданным фортелям, я предпочитаю быть в курсе.

Илит кивнула:

— Но зачем вам тревожиться из-за простой пьесы?

— Я подозреваю, что она не такая и «простая», — сказал Михаил. — Судя по предыдущим эскападам Аззи, особенно историям с Иоганном Фаустом и Прекрасным принцем, его теперешняя затея, в чем бы она ни состояла, может вызвать очередное прямое противостояние между силами Света и Тьмы и вовлечь нас всех в новую смертельную схватку. И это когда, казалось бы, Вселенная более-менее успокоилась! Помни, мы имеем дело лишь со слухами, но вполне достоверными, они исходят от наших внедренных агентов в стане врага. Илит, нам необходимо, чтобы ты немного осмотрелась.

— Насколько я понимаю, «осмотреться» значит разнюхать. А кому это «нам»?

— Мне и Всевышнему, — отвечал Михаил. — Разумеется, я прошу от Его имени.

— Это уж у вас завсегда, — сказала Илит. Лицо ее приняло упрямое выражение. — Почему Он не обратится ко мне прямо?

— Многие из нас дивятся, почему Всевышний не обращается к нам непосредственно, — отвечал Михаил. — Он и со мной напрямую не разговаривает. Это загадка, и не следует даже пытаться в нее проникнуть.

— А почему?

— Есть вещи, которые следует принимать на веру. Сейчас наша обязанность — узнать, что замышляет Аззи. Слетай и выясни, что он там за паломничество затеял, придумай любой предлог, чтоб объяснить ему свое появление, и выведай, что у него на уме. Если я не ошибаюсь, наш гордый молодой демон не сможет утаить от тебя свой план, поскольку уже развернулся вовсю.

— Очень хорошо, сэр, — кивнула Илит.

— Давай. Действуй по своему усмотрению. Если увидишь, что Аззи Эльбуб задумал сбить человечество с пути истинного и добиться торжества Тьмы, и тебе представится случай сунуть ему палку в колеса — не упускай.

— Именно об этом я и подумала, — сказала Илит.

Глава 2

В комнатке рядом с кухней Киска и Квентин лежали на низкой постели и смотрели, как мечутся по потолку тени.

— Ты думаешь, Антонио и вправду демон? — спросил Квентин, который по малости лет еще не очень отличал, что вправду, а что нет.

— Думаю, да, — промолвила Киска.

Она много и напряженно думала, чего бы хотела больше всего на свете. Первой ее мыслью были белокурые волосы, как у брата. Шелковистые, длинные и вьющиеся, с льняным отливом, а не с золотисто-медным, как предпочли бы другие девушки. Но такое ли это стоящее желание? Киска немного стеснялась убогости своих запросов и потому, против обыкновения, внимательно слушала Квентина — тот рассказывал, что бы попросил у демона.

— Первым делом — собственную лошадь. И собственный меч. Папа говорит, будто мне слишком дорого покупать меч, я через два года из него вырасту. Смешно, правда? Что толку быть богатым, если нельзя покупать вещи, из которых вырастешь?

— Очень разумно, — отвечала Киска. — Меч. А чего еще ты хочешь?

— Королевство мне вроде ни к чему, — задумчиво произнес Квентин. — Сиди потом, как привязанный, заботься о своих подданных. По-моему, король Артур был не очень счастлив в Камелоте, как ты думаешь?

— Наверно, — кивнула Киска.

— Я хотел бы странствовать в поисках приключений, — сказал Квентин.