Мой любимый босс - Марианна Лесли

Постепенно придя в себя, он поморщился, вспомнив наконец, что произошло вчера, и увидел, как лучи яркого утреннего солнца заливают комнату через большое окно в гостиной.

Отлично, саркастически подумал Адриан. Я всю ночь провел у Кэтрин, но не с Кэтрин. Я все проспал. Чудесно. Просто неподражаемо. Она, должно быть, в восторге от моего блестящего общества.

Стараясь не шуметь, Адриан сложил плед и положил его на край дивана, затем кое-как пригладил волосы, взял ботинки и на цыпочках вышел из гостиной, направляясь к входной двери. В кухне никого не было. Адриан решил, что Кэтрин, должно быть, все еще в спальне, которая находилась левее по коридору. Если она спит и он будет двигаться очень тихо, то сможет незаметно уйти. Конечно, все равно придется как-то объяснять, как он уснул в гостях и всю ночь проспал как убитый, но только не сейчас. Сейчас он…

– Доброе утро, Адриан, – окликнула его Кэтрин, выходя из спальни.

Адриан замер, однако пульс его бился как крылья испуганного сокола, когда он виновато взглянул на Кэтрин, прислонившуюся к дверному косяку. В белой майке и шортах, с еще влажными после душа волосами, без всякой косметики, она выглядела невероятно сексуальной и желанной. На ее прелестных губах играла очаровательная улыбка.

Взгляд Адриана невольно обежал ее всю, задержавшись на высокой груди, контуры которой угадывались под свободной майкой, затем спустился к длинным, стройным ногам, покрытым легким загаром. Дыхание у него перехватило.

– Я старался не шуметь, – пробормотал он хрипло, затем откашлялся.

– Вижу. Но я все равно уже встала и шла посмотреть, не проснулся ли ты. – Под его оценивающим, мужским взглядом Кэтрин бросило в жар, и она подозревала, что ему прекрасно известно, что с ней происходит. – Ты крепко спал. Должно быть, сильно устал.

– Да, но это не извиняет…

– Пожалуйста, Адриан, – в глазах Кэтрин промелькнула лукавая усмешка, – не надо никаких сожалений, ладно?

– Сожалений? – переспросил Адриан, смутившись еще больше.

Кэтрин оттолкнулась от дверного косяка и подошла к нему.

– Не волнуйся, босс, твоя невинность осталась в неприкосновенности. – Она дотронулась указательным пальцем до ямочки у него на подбородке. – А мое уважение к тебе не поколеблено.

Не успел Адриан как-то отреагировать, как Кэтрин уже прошла мимо него, направляясь на кухню.

– Пока я соображу что-нибудь на завтрак, ты можешь воспользоваться душем. Я приготовила для тебя полотенце, одноразовую бритву и зубную щетку. Где-то я читала, что зубную щетку полагается менять не реже раза в месяц, поэтому запаслась ими во время распродажи в аптеке, о которой узнала из «Городских новостей». – Кэтрин взглянула на Адриана через плечо и улыбнулась. – Нужно ведь поддерживать рекламодателей, которые помогают платить мне зарплату, правда?

– Абсолютная. – Адриан покачал головой и рассмеялся. Обезоруженный шутливым, беззаботным тоном Кэтрин, он понял, что не может бороться, и его сопротивление сошло на нет. Желать Кэтрин стало для него, кажется, неизменным состоянием, было лишь все труднее помнить, почему он должен держать в узде свои чувства.

Отказавшись от намерения спастись бегством, Адриан решил, что с удовольствием постоит под душем в ванной, дверь в которую вела из спальни Кэтрин. Интимность ситуации волновала его. Но благоразумия ради он решил, что душ будет холодным.

Однако это не помогло. Желание не прошло, а, напротив, стало еще острее. Сейчас он желал Кэтрин, пожалуй, больше, чем когда-либо.

– Джульетта в обморок бы упала, если бы увидела, что мы едим на завтрак, – сказала Кэтрин, когда они с Адрианом доели до последней крошки яичницу с ветчиной и тосты с маслом. – Но я изменяю низкохолестериновой диете только изредка, поэтому не чувствую за собой слишком уж большой вины.

Адриан усмехнулся.

– Интересно, понимал ли врач Ромео, когда советовал своему пациенту употреблять в пищу поменьше жиров, что тем самым изменяет рацион всего района? А что касается Джульетты, то…

– …Что хорошо для Ромео, хорошо для всех, – хором закончили они.

Кэтрин и Адриан рассмеялись, и ему пришло в голову, что рядом с этой женщиной ему всегда хорошо, в какой бы ситуации они ни находились. Жизнерадостность Кэтрин, ее юмор действовали на него тонизирующе. Она заставила Адриана понять, что он слишком серьезно смотрит на себя и на все вокруг.

Отпивая кофе небольшими глотками, Адриан решил, что пришла пора побольше узнать о Кэтрин. Но с чего начать?

– Ты прекрасно вписалась в этот город и в этот район. Даже не верится, что ты живешь здесь совсем недавно.

Кэтрин пожала плечами.

– Мне повезло. Дженифер проложила мне дорогу. Когда она приехала в Портленд, у нее тут никого знакомых не было. А к тому времени, когда приехала я, она уже тут все узнала и разведала, разобралась и отобрала для себя то, что делает район домом. Возьми хотя бы «Ромео и Джульетту». Моя подруга очень понравилась супругам, поэтому они и мне дали почувствовать, что я одна из них.

– Значит, тебе важно, – Адриан пытался нащупать истину, – чувствовать свою сопричастность, чувствовать себя дома.

– Да, наверное, – согласилась Кэтрин немного смущенно.

– Но ты говорила, что очень ценишь свою независимость, – возразил Адриан. – Разве можно иметь и то и другое?

Кэтрин неловко поерзала на стуле. Адриан попал в цель – именно эта двойственность и являлась постоянным источником ее неудовлетворенности.

– Меня воспитали независимой, – попыталась объяснить она, хотя и чувствовала, что не отвечает на вопрос.

– В тебе также воспитали стремление к сопричастности, которую ты так ценишь. Разве не так? – мягко поинтересовался Адриан, уже сообразив, что нащупал нечто очень важное.

Кэтрин обнаружила, что хочет быть с Адрианом честной. Хочет быть с ним откровенной.

– Не совсем так. Наша семья не была очень счастливой. Мне было гораздо лучше в доме Дженифер, чем в своем. Мои родители никогда не жили дружно. Видимо, их брак оказался ошибкой, а я, откровенно говоря, стала несчастным случаем, усугубившим эту ошибку. Они оставались вместе из-за старомодного убеждения, что ребенок заслуживает полноценную семью. Уже подростком я пыталась убедить родителей, что наша семья и так разбита и разрыв или развод станет чем-то вроде починки, но они держались, бедняги, а теперь, по-видимому, уже и не могут жить раздельно. Думаю, что предсказуемая ссора для них гораздо предпочтительнее, чем риск чего-то неизведанного.

Водоворот самых разных чувств захлестнул Адриана. Если бы не горячее стремление Кэтрин к независимости, он готов был бы побиться об заклад, что человек, настолько открытый и не сдающийся, скорее всего имел безоблачное детство. У нее же, очевидно, все происходило совсем не так, однако цинизм не стал преобладающей чертой ее характера. Напротив, только сострадание и любовь. Адриан вспомнил о своем счастливом детстве в жизнерадостной семье Челтенхемов. Разочарование пришло к нему позднее и зависело главным образом от него самого, но не позволил ли он этому разочарованию подорвать свой природный оптимизм?