Как кошка с собакой - Андрей Жвалевский

От этого опять злился, срывал злость на Ленке, злился на себя, срывал злость на ней. Типичная ошибка программирования — бесконечный цикл. И как вырваться из этого цикла, я совершенно не представлял.

Кассандра рассказала мне о своих попытках справиться с телефоном. Я только вздохнул. Все эти записи, перезаписи… Сложно все это. А нужно что-то простое и понятное. Чтобы взять Хозяина за шкирку и ткнуть носом. Как когда-то тыкала меня мама.

Я попытался представить себя на месте Хозяина. Что бы меня убедило во вредности Вонючки?..

Кот его знает! По мне, одного ее запаха хватает. Ну не может хороший человек так пахнуть! Но это по мне, Хозяин в запахах слабо шарит. Ему нужно, чтобы кто-то пришел и все понятно объяснил.

Кто? Оля могла бы, но ведь ей самой нужно объяснить. Надо намекнуть Касе, чтобы та привела Олю к двери, когда Хозяина нет дома, своим ушами послушала.

…И тут до меня дошло — зачем все это городить? Можно ведь самого хозяина привести к двери — пусть слушает. И объяснять ничего не нужно!

Кася мой план горячо одобрила и даже вылизала меня по такому случаю. Остались технические подробности.

Хорошая была идея с телефоном, жаль не получилось ничего. Кнопочки маленькие, трубка скользкая, мамуся нервная. От Ольки никакой помощи — сидит в прострации и в книжку пялится. А сама все время о Романе своем думает, меня ж не обманешь, я чувствую.

Хорошо, что пришло время осуществления плана Ромео, а то б я совсем заплесневела.

Роман с Ромео вышли непривычно рано. Роман шел прямо, сжав зубы и не смотря себе под ноги, Ромео прыгал вокруг, пытался обратить на себя внимание хозяина. Где там! Хозяин был весь в себе. Ромка пытался подлезть и с одной стороны, и с другой, даже схватил его за штанину. Роман остановился, погладил пса и пошел дальше. Они уже дошли до остановки, и я поняла, что еще чуть-чуть и Роман уедет, и мы потеряем еще один день. Короче, недолго думая, я сиганула вниз и рванула к ним.

Мое появление произвело фурор. Ромка сначала обрадовался, а потом испугался.

— Ты чего выскочила? А если собаки?

И он доблестно попытался закрыть меня собой.

Роман смотрел на меня озадаченно.

— Кася? Кассандра, что ж ты, глупая, убежала? Ну и что мне делать?

Мы с Ромео с надеждой смотрели на него и мысленно умоляли сообразить что делать.

— Идите домой! — сказал Роман строгим голосом.

Мы с Ромкой улеглись рядом посреди остановки. Вокруг нас уже собралась небольшая толпа. Я естественно развалилась в самой эффектной позе, красиво вытянув лапки.

— Какая красавица, — говорили люди.

— Это ж надо, кошка и собака, а какая идиллия.

Я лизнула Ромео в нос. Люди на остановке чуть ли не зааплодировали.

— Парень, это твои? — спросил кто-то у Романа.

— Мои, — вздохнул Роман, — почти мои.

И обращаясь к нам сказал:

— Ладно, красавцы, придется вас домой вести.

Мы немедленно вскочили, подтверждая правильность принятого решения. Меня Роман взял на ручки, а Ромка побежал сам.

Возле подъезда я выдралась и рванула наверх, под Ромкину дверь. Я боялась, что меня запрут домой, а самого интересного я так и не увижу. Роман бежал за мной с таким топотом, что я испугалась, что сейчас Вонючка его услышит и все будет зря.

— Шшшшшшшшш!!! — сказала я.

Роман, совершенно обалдевший, остановился в пролете от квартиры.

— Кась, ты чего? — спросил он шепотом.

Вот, казалось бы, дурак дураком, а когда нужно, все-таки соображает! И Роман подошел к своей двери почти на цыпочках.

Я сначала решил, что Ромка сошел со своего собачьего ума. Он обычно на улицу меня тащит, а тут вдруг назад поволок. Конечно, я успокаивал его, как мог — но, наверное, недостаточно. А потом еще Кассандра вылезла ему помогать.

Короче, пришлось возвращаться.

И у дверей собственной квартиры я услыхал удивительный монолог.

— Ох, — говорила Лена за дверью, — конечно, нехорошо его обманывать, но что делать?

Я оцепенел. Первая мысль была — Ленка завела любовника. Но правда оказалась еще фееричней.

— Ну и что, что пока не беременная?.. Сегодня нет, завтра да. А что делать, если он сам решиться не может? Сделал бы предложение, как все люди, не надо было бы эту комедию ломать.

Я растерянно посмотрел на Ромео и Касю. Они смотрели на меня сочувственно, но твердо, как врач, прописывающий хинин больному малярией: «Знаю, что противно. Но выпить придется!».

— А тут еще фифа эта под ногами вертится… ну соседка! Селедка селедкой, а вцепилась в чужого мужика, как… как щука какая-то.

Кассандра негромко угрожающе заурчала. Да и я понял, что хинина на сегодня достаточно. Когда я распахнул дверь, Ленка стояла ко мне спиной и смотрелась в зеркало, висящее в прихожей. Выражение лица у нее было такое самодовольное.

…В общем, в дальнейшем я позволил себе грубость порывами до хамства. Много чего высказал: про лживых девок и шантажисток, про манипулирование людьми и невозможность построения человеческих взаимоотношений… Черт, не помню, как там было дальше, но как-то очень внушительно. Говорил громко и напористо.

Когда замолчал, Лена плакала. Не так, как она это делает обычно — громко, с всхлипами и судорожными придыханиями — а тихо-тихо. Даже не плакала, а просто слезы вытекали из глаз и текли по абсолютно неподвижному лицу. Мне стало не по себе.

— Я пойду соберу вещи, — сказала она.

И пошла собирать вещи.

Это было очень долго. Не по часам, а по ощущениям. Хорошо еще, что Ромео и Кассандра терлись о мои ноги. Я присел и принялся их чесать за ушами и гладить. Зверье с готовностью подставляло себя под мои руки.

Лена вышла с сумочкой через плечо и двумя большими пакетами в руках. Я словил себя на том, что хочется отнять у нее пакеты со словами: «Тебе же нельзя!» Все ей можно!

— Я одежду забрала, — тихо сказала Лена, — которую мы вместе покупали. Ты не против?

Я пожал одним плечом. Мы помолчали.

— Ты извини, — сказала она еще тише, — я просто хотела тебя… то есть с тобой… Но не знала как…

Я ответил, как положено в таких случаях — едко:

— Ничего! Другого себе найдешь!

— Найду, — сказала Лена уже на пороге слышимости. — Но хотела я — тебя.

У меня внутренности свело от жалости. Я бы ей уже все простил бы, но тут вмешалась домашняя фауна.

— Ш-ш-ш-ш-ш. — заявила Кася, которая в этот момент больше напоминала небольшого тигра.

— Р-р-р-гав! — поддержал ее ощетинившийся Ромка.

Добавить к этому было нечего.

Потом мы проводили Лену до подъезда, где она честно вернула ключи, и уселись на лавочке. Очень захотелось курить, хотя я никогда этим глупым занятием не баловался. Курить не было. Мы сидели и смотрели на двор.

Не зря я так рвалась посмотреть на сцену разоблачения, ох, не зря!

В какой-то момент Роман все-таки дрогнул, разжалобила его Вонючка! И если б не мы с Ромкой, еще неизвестно чем бы все это закончилось!

Плакала она, конечно, убедительно, но, я же чувствовала, что не по Роману она плачет! Она плакала по тому, что в кои-то веки, не она мужика кинула, а мужик ее. И ей просто принципиально нужно добиться своего.

Когда Олька по Роману плакала, она плакала потому, что Роман ушел, а эта выхухоль плачет, потому что он не возвращается. Хотя, наверное, для людей это слишком сложно, не поймут разницы.

— Не верю!!! — промяукала я.

И Ромка меня поддержал. И Роман вынужден был с нами согласиться. Иначе мы б ее загрызли. Мы такие!

По-моему, Хозяин слишком добрый! Я-то надеялся, что все пройдет просто: услышит он, как Вонючка его обманула, сгребет ее за шиворот и выкинет из дому. Нет, надо обязательно нервы потрепать, разговоры поразговаривать!

В какой-то момент мне очень хозяйский запах не понравился. Как будто он испугался чего-то или заплакать хочет. Слабый запах. Не в том смысле, что еле слышен, а в том, что запах для слабака. Ну, я поддержал его, конечно.

И он меня послушался!

И выпер Вонючку из дому навсегда!

А потом мы устроили пир на весь мир: Хозяин увел Олю кормить куда-то в город, а мне достал размораживаться обалденный кусок печенки. Короче, разморозиться он не успел — через полчаса от него остался только милый носу дух.

Жаль, Каська не согласилась у меня подождать, пока Хозяин с Олей вернутся. Я бы с ней обязательно печенкой поделился! Я бы со всем миром поделился по случаю такой радости!

Но поскольку в квартире я оказался в этот радостный вечер один, то и печенку слопал в радостном одиночестве.

По-моему, справедливо!

Я как обычно вышла из дома, как обычно спустилась по лестнице, как обычно тяжело вздохнула, открыла входную дверь и… обалдела. На скамейке перед подъездом сидел Роман, у его ног возлежал Ромка, а на руках сидела Кася и мурлыкала так, что даже мне было слышно. Первой моей реакцией было счастье от того, что я вижу Романа. Все-таки скучаю я по нему страшно. Вторая реакция — обида на Кассандру. И зависть. Как бы я хотела, чтобы Роман и меня так нежно обнимал! Короче, у меня на лице, наверное, вся гамма чувств отразилась. А эти трое синхронно ко мне головы повернули и говорят все одновременно: