Полёт в нирвану - Стелла Зела

– Возможно, доктор Сулейман не торопится. Ему неизвестны обстоятельства «гибели» Самиры, вероятность использования Ди под неопределённым наркотиком и гипнозом. Эли, кстати, проверяет достоверность показаний Самиры.

Михаэль озадаченно потёр лоб:

– Мы не можем без разрешения «Шабака» вводить Якуба в курс дела. Надо поговорить с Эли.

Офицер безопасности в очередной раз поднялся к своей подопечной. На письменном столе Самиры красовалась пачка новых рисунков. Жёлтая орхидея. Большой белый совёнок с испуганными человеческими глазами. Попугаи-квакеры, похожие на монахов в изумрудно-зелёных рясах.

– Великолепные работы, Амина, я в восторге.

– Спасибо, Эли, за краски, тушь, карандаши. Настоящее богатство. Благодаря Вам, у меня появилась цель в жизни.

– Я говорил, что у тебя талант, девочка. Когда всё закончится, начнёшь серьёзную учёбу. Мы поможем тебе, а ты попробуй помочь нам.

– Да, я помню Вашу просьбу.

Девушка достала из застеклённого шкафа тёмную пластиковую папку и протянула Эли:

– Это доктор Мансур. Я старалась.

Офицер открыл долгожданные рисунки. С них смотрел нахмуренный, немолодой мужчина. В модных дорогих очках, с ухоженной короткой бородкой и в белом халате с воротником-стойкой. Вокруг близко посаженных глаз тёмные круги, густые рыжие брови, крупный, с горбинкой нос.

Осталась непростая, но рутинная работа с идентификацией личности.

– Спасибо, девочка. Я поехал трудиться.

Эли заторопился уходить. Открыл двери, но Самира окликнула его:

– Офицер, спаси, пожалуйста, Дэна. Больше мне ничего не надо. Предупреди об опасности.

Шабаковец кивнул и поспешно вышел.

На обратном пути в машине ещё раз прослушал запись беседы с Фатимой:

– Как ты попала на работу в клинику?

– Санитарки всегда нужны. Тем более в таком месте, где особенно тяжело. Больные нередко бросаются на нас, многие не только агрессивны, но и не в состоянии ухаживать за собой. У моей дочери с рождения проблема с почками, ей нужна пересадка. Подходящего донора можно и не дождаться. Шейх Абдул обещал помочь и деньгами, и подбором донорского органа. Для этого мне нужно было проследить за Самирой, узнать, когда её выпишут из отделения.

– Что ты знаешь о докторе Мансуре?

– Вы о враче, который осматривал мою больную девочку? Очень хороший доктор. У него связи с лучшими клиниками по пересадке органов, кажется, в Турции. Он договорился, что Гайду там прооперируют.

– Опиши его.

– Высокий, в белом халате. На голове светлая куфия, очки в золотой оправе, рыжеватая борода, проницательный, серьёзный взгляд.

– Он не из ваших мест?

– Нет, приезжий, наверное, издалека, говорит не на местном диалекте.

Эли вернулся в «контору» поздно, и тут же принялся за работу. Вбил в поисковик всех медицинских работников с именем Мансур и с ужасом смотрел, как компьютер выдал сначала сотни, а потом тысячи результатов. Потом забил в программу определения лиц изображения, полученные от Самиры. Комп ненадолго задумался, но после паузы выдал первые сотни совпадений.

В глазах офицера рябило, он пытался сосредоточиться, но усталость брала своё. Шабаковец не заметил, как задремал прямо в кресле напротив монитора. Самира просила во сне: «Спаси его, Эли…» В это время монитор выдал фотографию, максимально совпавшую с рисунком Самиры. Затем дисплей показал дело с грифом «Секретно». Примечание отсылало к разыскиваемому Интерполом гражданину Турции Мансуру Сулейману. Эли вздрогнул, резко открыл глаза. С экрана на офицера смотрел Мансур. На голове белая куфия, под тёмно-рыжими бровями близко посаженные глаза в очках, крупный, с горбинкой нос.

Шабаковец ввёл пароль для доступа к дополнительной информации. Мансур Сулейман, прозванный Интерполом «доктором смерть», оказался в центре тайного расследования по делу «чёрных» трансплантологов. Преступники из нескольких стран охотились за байкерами, давшими согласие на пожертвование органов в случае трагической кончины. После подписания обычного для представителей опасного хобби документа многие из них гибли, а их тела оказывались в частных клиниках трансплантации органов. Другая ветвь расследования вела к исчезновению молодых людей из лагерей беженцев на территориях, где незадолго до этого видели «доктора», находящегося в розыске. Эли вспотел от напряжения, когда понял, на кого, вероятно, вышел:

«Теперь важно не спугнуть преступников, осторожно идти по следам музыканта, и взять всю компанию на горячем. Необходимо держать под наблюдением Абдула и его компаньонов. И пора выходить на Мансура… Судя по всему, он где-то совсем рядом».

Наутро Эли позвонил армейскому товарищу:

– Как часто Дэн приезжает в клинику для амбулаторного осмотра?

– Раньше раз-два в месяц, но сейчас реже. Он проходит терапию в частной клинике у психиатра, специализирующегося на зависимых пациентах.

– Дорогая клиника? Кто так позаботился о ди-джее?

– Дора и я случайно познакомились с доктором Сулейманом на семинаре психиатров.

От новости у Эли пересохло в горле:

– Доктор Сулейман – не хирург?

– Может, есть и Сулейман – хирург, это достаточно распространённая фамилия в наших местах. Эли, почему ты волнуешься, в чём дело?

– Миха, то, что я у тебя спрашивал и скажу дальше – секретная информация. Сейчас перешлю тебе на мессенджер фотографии. Посмотри внимательно, не видел ли ты изображённого на них человека. И устрой мне встречу с твоим Сулейманом.

– Хорошо, Эли, высылай картинки. И в следующий раз в качестве социального работника нашей больницы отправляйся в клинику Якуба Сулеймана вместе с Дэном. Хорошо бы предупредить Дору.

У Михаэля пикнул сигнал входящего сообщения. Интерн открыл присланные изображения:

– Эли, ты со мной?

– Да, капрал, не торопись, внимательно приглядись и к фотографиям, и к рисункам. Доре пока ничего не говори, если мои подозрения подтвердятся, я скажу ей сам.

Несколько черно-белых и цветных фото в фас и в профиль, карандашные рисунки Самины. Со всех изображений на интерна смотрел доктор Якуб Сулейман.

– Командир, я знаю его. Это наш консультант, психотерапевт Сулейман. Но он не Мансур. И без куфии.

Эли от неожиданности присвистнул. Таинственный гипнотизёр проявился сам.

Но какая связь между Якубом и Мансуром Сулейманами? Офицер отправил запрос в аналитический отдел «конторы» и через несколько минут читал ответ:

«Якуб и Мансур Сулейман – сыновья Юсуфа Сулеймана, рождены почти в одно время его жёнами Аят и Ширин. Очевидно внешнее сходство сводных братьев».

Эли открыл паспортные фотографии Якуба и Мансура. Они были поразительно похожи.

Несколько лет назад турецкими властями был выдан ордер на арест Мансура, но хирург удивительным образом исчез. Шабаковец запросил данные о передвижениях Якуба. Оказалось, что Якуб в это же время посещал Турцию и Германию. В Турцию он въехал по израильскому паспорту, а в Германию по немецкому.

«Пора с тобой познакомиться, Якуб-Мансур», – произнёс Эли, глядя на изображения братьев.

Офицер позвонил Михаэлю:

– Представь меня музыканту. Как соцработника. Дэна опасно оставлять наедине с Якубом.

Миха набрал номер ди-джея, но в ответ раздались короткие