Febris эротика. Билет в счастливую жизнь - Ольга Агурбаш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И в чем вопрос, Ириша?
– Я хочу знать: можно ли безболезненно для мужчины прервать такие отношения?
– Элементарно! – с победоносным видом произнесла Надежда Николаевна.
– Правда? – Ирины глаза излучали и надежду, и радость, и недоверие одновременно. – И ты можешь мне рассказать? – от нетерпения Ира заерзала в кресле.
– И рассказать, и показать.
– Что, прямо сейчас? Вот так запросто?
– Смотри! – и Надежда Николаевна показала внучке очень простую технику, заставив проделать ее вслед за собой.
– И это все?! – разочарованно протянула Ира. – Вот эти незамысловатые движения, которые ты мне продемонстрировала, помогут?
В ответ бабушка лишь довольно рассмеялась.
– А ты попробуй еще пару раз проделать самостоятельно. Потом расскажешь. Может, он после этого позвонит еще разок-другой, но скорее по инерции…
– Не может быть! Я попробую! Я даже несколько раз повторю дома сама, чтоб уж наверняка!
– Давай, внучечка, повтори! Хотя того, что мы сейчас с тобой сделали, вполне достаточно… Но для самоуспокоения повтори…
– Спасибо, бабушка! Не верится даже, что так просто. А почему это так? Почему такое простое движение работает?
– А для того, чтобы это понять, нужно все это, – бабушка указала на тетради, лежащие перед ней на столе, – изучить и применять. Там всему есть объяснения. К тому же лично я на собственном опыте данную технику использовала неоднократно, начиная с первого мужа… И неудач никогда не было!
– Все, бабушка, ты меня убедила! Иду в типографию, узнаю все условия, и начинаем с тобой работать!
– Бабушка! – Ира влетела в квартиру к Надежде Николаевне с букетом цветов. – Бабулечка! Это тебе!
Ира обнимала бабушку, кружилась по комнате и чуть ли не прыгала на одной ноге, как девчонка.
– Да что случилось-то? Рассказывай!
Ирина продолжала попеременно кружиться, напевать, пританцовывать и обнимать Надежду Николаевну.
Та уселась в кресло, наслаждалась ароматом и красотой букета и с улыбкой наблюдала за своей внучкой.
Когда та наконец остановилась и отдышалась, то Надежда Николаевна услышала:
– Бабуль! Ты волшебница! Спасибо! Все! Как отрезало! Ты представляешь? Случилось именно так, как ты и говорила… Он позвонил… Был как-то на удивление вял, скучен. Чувствуешь разницу? Не грустен, а именно скучен. А еще раз позвонил вообще непонятно зачем. Буквально несколько слов, равнодушный тон…
– Ну вот видишь?! А ты не верила. – Надежда Николаевна довольно улыбнулась.
– Бабушка! Прости меня! Я, правда, как-то недооценивала… Недопонимала… Теперь все! Теперь верю. Обещаю: буду читать, изучать…
И она опять закружилась по комнате, то и дело подходя к бабушке и целуя ее.
– Бабуля! Сиди! Давай цветы. Я поставлю в вазу. И вообще поухаживаю за тобой… Сейчас чайку… Я зефир твой любимый принесла.
– Крем-брюле?
– Ну да!
– Ну что ж, ухаживай! Не возражаю!
За чаем Ирина призналась:
– Бабушка, на твоем юбилее будут сюрпризы. Так что ты морально готовься к неожиданностям… Они, надеюсь, приятные.
– Ой, заинтриговала!
– Ну немножко! Ты просто постарайся заранее успокоиться и ничего особенно близко к сердцу не воспринимать.
– Постараюсь… Хотя, знаешь, в моем возрасте… слезы так близко… И воля совсем уже не та, что раньше. Духом-то я, конечно, гораздо моложе своих лет. А вот тело, организм иной раз подводит. Ты мне, кстати, витамины какие-то хорошие обещала. Забыла?
– Ой! Нет-нет! Не забыла. Они у меня с собой. Хорошо, что напомнила.
И Ирина направилась в коридор. Вернулась с сумкой, вынула витамины:
– Вот, будешь принимать по две штуки два раза в день. Да, и вот еще тебе! – Ира протянула бабушке две баночки с кремом.
– Что это?
– Бабуль, крем дневной и ночной. Я знаю, что у тебя есть, что ты все время пользуешься… Но это какие-то новые разработки французских медиков. Обещают обновление кожи, омоложение, разглаживание морщин. У нас сотрудница была в командировке. Я ей заказала для себя и для тебя. Так что начинай пользоваться. До торжества еще почти две недели. Думаю, что первый эффект будет через несколько дней…
– Спасибо, внученька моя милая! Спасибо тебе, дорогая!
– Это тебе, бабушка, спасибо! И прости меня…
– За что, милая?!
– За все прости… Ладно?
Торжественное мероприятие, посвященное восьмидесятилетию Надежды Николаевны, прошло вполне успешно. Главным сюрпризом стало появление на вечере первого мужа именинницы Станислава Петровича. Очень давно они не виделись. Да и с дочерью Олей связь со временем почему-то ослабла. Поздравить друг друга с Новым годом и с днем рождения – разве это связь? Поэтому никто и не ожидал его увидеть. А уж Надежда Николаевна меньше всех. Казалось, его образ давно стерся в ее памяти… А Ирина разыскала деда… Тот откликнулся живо и сразу.
– Да, да! – бодрым и очень даже моложавым голосом ответил он ей по телефону. – Конечно, я приеду с удовольствием! Как? Еще и машина подъедет? Ну совсем прекрасно! Какой день, время? Буду обязательно!
Среди множества гостей Надежда Николаевна его не сразу узнала. Еще бы, сколько лет не встречались.
Станислав Петрович выглядел на удивление молодо. Он был на несколько лет старше своей первой супруги, но сохранил прямую осанку и быструю походку. Не сутулился, не шаркал, не шепелявил. То ли так следил за собой, то ли генетически природа наградила его здоровьем, но смотрелся он очень даже выигрышно на фоне пожилых гостей.
– Дорогие гости! – открыла вечер Ирина. – Сегодня у нас прекрасный праздник! Мы отмечаем юбилей Надежды Николаевны!
Гости зааплодировали.
– Я специально не заказывала тамаду. Только музыканты… Причем мы пригласили таких, которые споют для вас любые песни, в том числе любимые мелодии вашей молодости. А кроме музыки хотелось бы, чтобы каждый желающий сказал Надежде Николаевне какие-то особенные, приготовленные только для нее слова. Мне кажется, что такие даты в жизни человека говорят сами за себя. Восемьдесят лет – это даже не возраст! Это подвиг! Давайте будем искренни сегодня! Давайте не стесняться в проявлении любви и уважения к нашей прекрасной юбилярше!
Желающих говорить оказалось много. И это приятно удивило Надежду Николаевну. На многочисленных торжествах, где она бывала, ей часто приходилось наблюдать, как люди пытаются избежать публичных выступлений, как они стесняются, не могут сформулировать свои мысли… А может, боятся обнаружить примитив своего мышления… Ведь если мысль не оформлена, то и высказать ее невозможно… Словом, частенько приходилось людей буквально заставлять говорить, чуть ли не насильно толкать к микрофону, а это всегда выглядело некрасиво.
