Как мозг заставляет нас делать глупости - Ася Казанцева

Все гипотезы, объясняющие увеличение пениса у человека, делятся на две группы: либо большой пенис чисто физически помогал более эффективно оплодотворять самку, либо дело в том, что самки, как субъекты, обладающие свободной волей, предпочитали самцов с более крупными пенисами и рожали от них больше детей.

В эволюции все имеет значение — и форма, и размер.

Первая группа объяснений предполагает, что сперму необходимо было доставлять как можно глубже. Но зачем? Если бы речь шла о конкуренции спермы разных мужчин, логично было бы в первую очередь наращивать объем семенников, как и делают все полигамные виды. Тем не менее в 2003 году американский физиолог Гордон Гэллап и его коллеги все же озадачились проверкой этой гипотезы10. Они купили искусственную вагину и три фаллоимитатора разной формы, приготовили искусственную сперму (7 мл воды комнатной температуры смешать с 7,16 г кукурузного крахмала, перемешивать пять минут), заливали эту сперму внутрь вагины, а затем вводили в нее один из фаллоимитаторов — в разных экспериментах на разную глубину. На всех стадиях эксперимента вагину взвешивали, чтобы узнать массу спермы, которая в ней осталась. Ученым удалось продемонстрировать, что пенис действительно способен извлечь из влагалища до 90 % спермы предшественника. Эффективность вытеснения зависела от двух параметров: во-первых, от глубины фрикций (вот и объяснение того, почему люди с длинными пенисами могли бы получить эволюционное преимущество), а во-вторых, от выраженности у данного конкретного фаллоимитатора венца головки — это тот участок члена, который придает ему специфическую форму, безошибочно узнаваемую на всех настенных рисунках. Заметное расширение головки по сравнению с телом пениса, которое во время эрекции выражено у большинства мужчин, оказалось очень эффективным приспособлением для вычерпывания спермы.

Дальнейшая эволюция человека согласно модели Гэллапа

После экспериментов с искусственными вагинами ученые перешли к живым людям. Нет, никто не заставлял подопытных женщин последовательно заняться сексом с двумя мужчинами. Студентов всего лишь опрашивали, подозревали ли они когда-то свою девушку в неверности (или были ли они когда-то девушками в такой ситуации), был ли в этот период секс и как он отличался от обычного секса в паре. В другом исследовании вопрос был проще — как меняется секс после разлуки. Абсолютное большинство участников сообщили, что в обеих этих ситуациях фрикции были быстрее и глубже. Можно легко предположить, что это связано не только с эмоциональной реакцией на партнера, но и с бессознательным желанием сгладить последствия возможной измены — минимизировать вероятность зачатия ребенка от постороннего мужчины.

В книге Мэтта Ридли «Секс и эволюция человече ской природы» упоминается еще несколько доводов в пользу гипотезы о том, что некоторые особенности нашей сексуальной жизни сформировались в связи с гонкой вооружений между изменяющими женщинами и их ревнивыми мужьями. Ридли цитирует работы Бейкера и Беллиса, посвященные тому, что, во-первых, женщины более склонны изменять своим мужьям в период максимальной вероятности зачатия; во-вторых, что женский оргазм, произошедший одновременно с мужским семяизвержением или вскоре после него, увеличивает количество спермы, остающейся в половых путях женщины, причем такие оргазмы женщины чаще испытывают с любовниками, чем с мужьями; и наконец, и мужчины, и самцы крыс во время секса продуцируют больше спермы, если у них есть основания полагать, что самка могла встретиться с другим мужчиной, а не находилась весь день в их поле зрения. Все это довольно старые работы, и мне не удалось найти первоисточники, так что вышеизложенная информация прошла через двойное популяризаторское искажение. Но все равно звучит прекрасно.

Все эти данные совершенно не противоречат гипотезе Лавджоя о нашей моногамности. Во-первых, он и не утверждал, что все самки всегда соблюдали верность, а во-вторых, описывал ограниченный во времени кусок нашей истории — до него и после него эволюция не прекращалась. Но можно попробовать объяснить крупный размер члена и без привлечения супружеской неверности. Для этого понадобится гипотеза об околоводном образе жизни предков человека, популяризованная Яном Линдбладом в книжке «Ты, я и первозданный». Речь идет о том, что какая-то часть нашего эволюционного пути могла происходить на побережье, в постоянном контакте с водой, и от этого у нас возникло прямохождение (чтобы глубже заходить в воду), безволосость в сочетании с толстым слоем подкожного жира (как у китов), развитые губы и язык (чтобы высасывать ракушки), направленные вниз ноздри (чтобы не захлебнуться), плавательный рефлекс у младенцев, а также длинный пенис (чтобы предотвращать вымывание спермы водой во время секса). Эта гипотеза не является научной, у нее нет никаких палеонтологических подтверждений, и упоминать ее в приличном обществе поэтому не рекомендуется. Но зато в обществе, не состоящем из биологов-эволюционистов, ее пересказ обычно производит фурор — благодаря простоте изложения и занимательному коллективному поиску новых доводов за и против.

Существует и вторая группа объяснений того, почему у человека большой пенис. Предполагается, что никакой прямой пользы для зачатия в этом нет, но зато этот орган просто нравится самкам и на протяжении сотен тысяч лет они предпочитали мужчин с более крупными пенисами, реже им изменяли и рожали от них больше детей. К сожалению, у нас пока нет никакой возможности отправиться на 3,2 млн лет в прошлое, найти там Люси (самую знаменитую самку австралопитека, названную так в честь песни «Lucy in the Sky with Diamonds») и расспросить ее о сексуальных предпочтениях — особенно с учетом того, что говорить она еще не умела11. Единственное, что нам остается, — попробовать понять, как относятся к размеру пениса современные женщины.

Размер имеет значение, но не для всех

Ответы на все вопросы о современном человеческом сексе знает Стюарт Броди, тот самый шотландский психолог, который в позапрошлой главе заставлял испытуемых испытывать оргазм в лаборатории, чтобы измерить их уровень пролактина. В основном он занимается более тяжелым и неблагодарным трудом: подведением корректной научной базы под совершенно очевидные вещи. Например, у него есть статья о том, что толстые мужчины мастурбируют практически так же часто, как худые, но реже занимаются вагинальным сексом (и только треть вообще живет с девушками)12. Или еще есть статья о том, что среди женщин сексом реже занимаются алекситемики — люди, не слишком заинтересованные в эмоциональной стороне жизни и не очень умеющие о ней думать и говорить13. Но есть у Стюарта Броди и совершенно прекрасные работы. Например, он участвовал в исследовании, экспериментально доказавшем, что опытные врачи-сексологи могут с высокой точностью определять, способна ли женщина испытывать вагинальный оргазм, всего лишь наблюдая за ее походкой на видеозаписи14. А еще Стюарт установил, что ранняя потеря девственности коррелирует у женщин с большей устойчивостью к стрессу. Когда испытуемых заставляли выступить перед незнакомыми слушателями и обосновать свою пригодность к работе, уровень гормона стресса, кортизола, повышался у всех. Однако девушки, начавшие заниматься сексом до 18 лет, демонстрировали меньшее изменение уровня гормонов, и их анализы крови быстрее возвращались к норме после выступления, чем у тех, кто потерял девственность уже после совершеннолетия15.

Ученые скрупулезно анализируют женскую походку.

Разумеется, такой выдающийся исследователь не мог остаться равнодушным к вопросу о том, имеет ли все-таки значение размер пениса16. Он провел масштабный интернет-опрос среди сексуально активных женщин (преимуще ственно шотландских студенток, средний возраст — 25,8 года). Анализировался широкий спектр сексуальных практик, но помимо прочего был задан следующий вопрос: «При прочих равных повышается ли у вас вероятность оргазма при вагинальном сексе, если вы делаете это с мужчиной, чей член длиннее среднего?» Длина среднего члена была оговорена отдельно — его предлагалось условно считать равным американской долларовой купюре (15,5 см). В исследование вошли ответы 321 женщины, они распределились следующим образом: «Если пенис длинный, оргазм более вероятен» — 16,8 %, «Никакой разницы — одинаково вероятен оргазм и с обладателем длинного, и с обладателем среднего пениса» — 29,9 %, «В случае длинного пениса оргазм менее вероятен» — 3,1 %, «Никогда не испытывала вагинального оргазма» — 29 %, «Недостаточно партнеров, чтобы сравнивать» — 21,2 %.