Иллюстрированная история рок-музыки - Джереми Паскаль

Проект Apple свидетельствовал о новом образе мышления рок-звезд и о том, как они теперь оценивали себя и свое место в мире. Разумеется, Apple был обречен на неудачу. Идея была грандиозной, но ни сами Битлз, ни их сотрудники не имели понятия о том, чего они, собственно, хотят и как этого добиться.

Apple и ее социально-художественные замыслы были порождением 1967 года — года любви и прекрасных грез. Этот год принес много ценного, и кое-что из этого уцелело, например, Pink Floyd. Другие, вроде Хэндрикса, внезапно расцвели пышным цветом, но быстро увяли. А уже на следующий год наступил крах многих прекрасных проектов, теорий, мечтаний.

Отец LSD Тимоти Лири спустя 10 лет (за это время его арестовывали 14 раз в течение 5 лет; он сидел в Калифорнии за хранение 0,5 унции марихуаны, удрал из тюрьмы, скрывался в Алжире и вернулся в Штаты, помилованный под честное слово) на вопрос, что стало с теми цветами, что так пышно цвели в то необыкновенное лето, ответил, что «сегодня банками управляют молодые длинноволосые люди», и подытожил: «Цветы дали семена, и сейчас их миллионы, этих семян от цветов 60-х». Он мог бы добавить, что мы имеем на сегодняшний день огромное число жертв LSD-мании 60-х.

Этот наивный, невероятно восхитительный, полный надежд, опьяняющий, одурманивающий, поразительный год кончился тем, что Грэм Нэш объявил «цветочную власть» мертвой, а Донован, типичнейшее дитя цветов и менестрель, обратился к молодым людям с призывом «прекратить употребление наркотиков». Нэш был прав, Донована никто не слушал.

Боб Дилан — песни, проникнутые истинной поэзией

20 января 1968 года в Нью-Йоркском Карнеги Холл состоялся мемориальный концерт памяти Woody Guthrie, умершего 4 октября 1967 года. Гатри оказал огромное влияние на целое поколение исполнителей, которые свой политический гнев, недовольство пороками американского общества, непримиримую ненависть к ядерному оружию и холодной войне превратили в музыкальный крестовый поход. Аккомпанируя себе на гитарах, они пели всюду, где собиралась передовая молодежь. Они пели американские народные песни, песни Вуди Гатри 30-х годов. Впрочем, они все яснее чувствовали, что обличения Гатри, его протесты против депрессии, нищеты и фашизма устарели и не имеют прямой связи с их сегодняшней борьбой — против сегрегации в южных штатах, против войны и распространения ядерного оружия, за гражданские права. Им нужны были новые, свои песни, и новый, свой Вуди Гатри.

Но тот Вуди Гатри все же был их вдохновителем и учителем, и в этот субботний вечер все они пришли в Карнеги. Они сидели на сцене и по очереди вставали, чтобы отдать ему дань, спев одну из его песен. Там присутствовали почти все крупные деятели так называемого «движения протеста» ранних 60-х: Pete Seeger, Judy Collins, Arlo Guthrie (сын Вуди), Tom Paxton, Jack Elliott, Odetta. И вот они все пели поочередно, а остальные аккомпанировали. Затем поднялся стройный, худощавый молодой человек. Бородка и усы делали его похожим на раввина и совсем не вязались с серым костюмом, голубой рубашкой, запонками, украшенными драгоценными камнями, и с сапогами из замши. К нему присоединились два гитариста (один играл на электробасе, второй на акустической гитаре, усиленной через пикап) и барабанщик. Вместе они ринулись в знакомые всем песни Вуди «Grand Coulee Dam», «Mrs Roosevelt», «Roll On Columbia». Публика вскочила на ноги, крики и топот ног заглушали пение.

Bob Dylan вернулся! Он был жив-здоров, шрамы не обезобразили его лицо. Он мог петь и играть, как раньше. Для некоторых фанов его возвращение было сравнимо разве что с воскрешением Христа.

В какой-то степени это и было воскрешение, но, несмотря на усилия иных самозванных «дилановедов», чудом здесь не пахло. Хотя верно и то, что полтора года тому назад он был весьма близок к смерти. В июле 1968 Дилан упал с мотоцикла у своего дома в Вудстоке и сломал шею. Увечье было тяжелым, и поправлялся он медленно, вдалеке от неистового поклонения, окружавшего его многие годы. Когда ему полегчало, он продлил свою ссылку в узком кругу старых друзей, пересмотрел свои взгляды на все, в том числе и на музыку.

Но жизнь «в подполье» затянулась, в то время как все более тревожные слухи о его смерти ширились среди тех, кто считал Robert»a Allen»a Zimmerman»a мессией. Поправка: Мессией.

В истории рока Боб Дилан — третья великая фигура. По славе и влиянию, он единственный, кого можно поставить рядом с Пресли и Битлз. У него были те же музыкальные корни, несмотря на то, что в течение ряда лет он намеренно отвергал их. И дорога к славе, и его цели, по крайней мере в начале карьеры, были совсем другими.

Боб Дилан родился 24 мая 1941 года в городе Duluth, штат Миннесота. Затем семья переехала на север Штатов, в Хиббинг. Здесь в конце 50-х он организовал в своей школе ансамбль и пел, удивительно ловко подражая Литтл Ричарду. Но интерес к року уступил место фолку, музыке студенческих баров и молодежного протеста. Он увлекся Вуди Гатри и стал мечтать о переезде в Мекку фолксингеров — в Нью-Йоркский Гринвич Вилледж, чтобы самому стать великим фолксингером.

В 1961 году мечта отчасти сбылась: он добрался до Нью-Йорка и даже познакомился с Вуди Гатри. Он уже обращал на себя внимание внешним видом: курчавые волосы (ранний вариант популярной впоследствии прически «афро»), кепи, губная гармоника, закрепленная прямо на гитаре. Но более всего привлекала в нем прямота исполнения. Он играл в резкой, необычной манере. Скрежещущий звук его гармошки был зеркальным отражением его холодного, сердитого, скрипучего голоса. Многим его исполнение казалось настолько атональным, что они вообще не считали его музыку музыкой, однако другие (в конечном итоге, большинство) находили интересным сочетание его голоса, текстов песен и музыки.

Он начинал со стандартного фолк-репертуара, состоявшего из песен Гатри и традиционных баллад, но необычная их трактовка начала привлекать к нему все больше поклонников. В «деревне» (Гринвич Вилледж) он вскоре стал своим человеком. Известность его росла, и в 1962 Columbia (в Англии — CBS) заключила с ним контракт. В том же году вышел его первый диск «BOB DYLAN». Он имел хорошую прессу, но не привлек особого внимания, ибо мало чем отличался от обычных фолковых альбомов.

Все изменилось с выходом альбома «FREEWHEELIN` BOB DYLAN» («Свободный Боб Дилан»). На нем он уже выступил как поэт, появления которого ждало аморфное «движение протеста». Он дал им гимн — «Blowing` In The Wind» («Ответ Носит Ветер»), он дал им песню протеста — «Masters Of War» («Хозяева Войны»), он дал им описание ядерного кошмара — «A Hard Rain`s A-Gonna Fall» («Скоро Выпадет Тяжелый Дождь»), он дал им образец песенного журнализма — музыкальный репортаж о борьбе негров в штате Миссисипи -»Oxford Town», он дал им песни о любви: «Girl Of The North Country» («Девушка Из Северной Страны») и «Corrina Gorrina», песни о горькой любви -»Don`t Think Twice» («Не Бери В Голову»), «It`s All Right» («Все В Порядке») и песню, казавшуюся просто бредом сумасшедшего — «I Shall Be Free» («Я Буду Свободным»). Альбом явился откровением и во многих отношениях освобождением. Он изменил природу популярной песни, сломал ее формат и структуру: отныне песня могла быть сколь угодно длинной, сколь угодно туманной и загадочной. Она могла быть стрелой Амура или колючим шипом ненависти.

Чтобы показать значение и влияние Дилана, я мог бы привлечь какого-нибудь рок-эрудита и составить целую книгу из хвалебных эпитетов в адрес Дилана. Но я предпочитаю обратиться к представителю иного поколения, пишущему для иного контингента читателей и происходящему из иной, враждебной к року, культурной среды.

Бернард Левин — видный английский журналист, остроумный, проницательный обозреватель газеты Times, любитель оперы, поклонник Вагнера. Он автор правдивой, резкой книги о Британии 60-х годов «Годы маятника» (1972). Из 430 страниц он посвятил популярной музыке всего 5, из них Битлз — без малого 2! Как видите, он явно не относится к числу рок-фанов. Так вот, из тех 5 страниц, посвященных поп-музыке, 2 отданы песне «A Hard Rain`s A-Gonna Fall». Об авторе которой Левин пишет следующее: «...Боб Дилан пел как средневековый flagellant (член религиозной секты самобичевателей), попрекающий людей тем, что они погрязли в грехе и навлекли гнев Божий и виде смертоносной эпидемии чумы... Одна из наиболее известных его песен («Hard Rain») состояла из безошибочно узнаваемых и далеко не утешительных апокалипсических видений... Песня проникнута истинной поэзией... Очень многие музыканты и певцы, а также их аудитория — студенты, заполнявшие бары и маршировавшие с требованиями запретить бомбу и освободить негров, — ясно понимали, что означают эти апокалипсические видения в песнях Дилана».

Итак, Левин пишет об «истинной поэзии» Дилана. Поэзия! Музыку Битлз уже анализировали в терминах классической музыки, а теперь вот тексты Дилана назвали поэзией. Да, рок ушел далеко вперед по сравнению с ранними, «примитивными» годами.