Преступление во имя страсти - Сьюзан Ховач

— Но ты утверждал, что Десима холодна и бесчувственна! Я не верю, что она могла завести настоящий роман с Дэниэлом! Просто не верю этому!

— Моя дорогая, вчера ночью он сообщил мне о том, что они — любовники. Он сам сказал мне об этом.

Шум прибоя, казалось, приблизился. Пугающий рев заставил девушку инстинктивно отвернуться от океана, посмотреть на болота и изрезанные контуры гор.

— Вчера ночью, когда ты покинула холл, мы вернулись в кабинет. Дэниэл ясно дал понять, что ему все известно о нашем с Ребеккой романе; я был так слеп, что не догадывался об этом. Я рассердился на Дэниэла за то, что он делал прозрачные намеки в твоем присутствии, и сказал ему об этом в библиотеке. Тогда Дэниэл заявил, что тебе уже все известно — он видел, как ты подслушивала у двери. Он заметил, что любому человеку не составит труда догадаться о происходящем. Это, конечно, еще сильнее разозлило меня, и вспыхнула ссора. Время от времени Ребекка пыталась заступиться за меня, но он обрывал сестру; ей легче возражать Богу, нежели Дэниэлу. Он заговорил так, словно был прокурором, а я — обвиняемым.

Я пришел в такую ярость, что не воспринимал ни единого его слова. Затем я постепенно начал понимать, что многое из сказанного им справедливо, и расстроился еще сильнее. Он заявил, что я повинен в здешней обстановке и поведении Десимы, что я веду себя с его сестрой, как старый дурак. «Ты жалуешься Ребекке на то, что твоя жена тебя не понимает,— сказал он,— но много ли усилий ты приложил к тому, чтобы выправить положение? Похоже, ты закрываешь на все глаза и позволяешь Десиме поступать, как она хочет, а сам тем временем живешь в свое удовольствие. Ты плачешься о том, что любил свою жену и ничего не получал взамен, но что ты предложил ей, кроме чести носить твою фамилию и скучных развлечений, принятых в академической среде? Ты выражал протест против того, что Десима флиртовала в Оксфорде? Нет, ты, будучи человеком занятым, поворачивался ко всему этому спиной и испытывал тайную недобрую радость, наблюдая за тем, как она сначала кокетничает с поклонниками, а потом отшивает их! Ты самодовольно гордился своей красивой женой, полагая, что холодность Десимы послужит гарантом ее супружеской верности. Тебе грело душу то, что другие мужчины восхищались Десимой! Тщеславие мешало тебе увидеть, что она развлекается с другими, потому что ты сам не способен развлечь жену!»  

Я больше не мог сдерживаться и закричал: «Кто ты такой, Дэниэл Кэри, чтобы читать мне проповедь? Ты примчался сюда по моему внезапному приглашению и без угрызений совести злоупотребляешь в самой постыдной форме моим гостеприимством! Думаешь, я не вижу, как Десима флиртует с тобой? — По правде говоря, я ничего не замечал до вчерашнего утра, когда Рохан обратил мое внимание на происходящее, но я счел это безобидной игрой; к тому же мое увлечение Ребеккой не позволяло указать Дэниэлу на дверь.— Осмелься отрицать, что ты пытался соблазнить Десиму! — закричал я.— Осмелься это отрицать!»

И он произнес ледяным тоном с таким презрением в голосе, какое я не могу передать: «Конечно, я не стану отрицать это. Зачем мне лгать? Я решил преподать урок вам обоим, Чарльз! Давно кто-то должен был продемонстрировать Десиме, что значит для человека оказаться в роли игрушки, средства развлечения. Давно пора было напоить ее снадобьем, которым она потчевала других. И я подумал, что пора пробить стену из эгоизма и самодовольства, которую ты возвел вокруг себя, показать тебе, что твоя жена вовсе не так холодна, как ты предпочитал считать!»

Я не мог уловить, о чем он говорит, и спросил его: «Что ты имеешь в виду?» И он ответил: «Ты ведь знаешь, что я не способен стать игрушкой в руках женщины, верно? Я диктую мои собственные условия, и Десима приняла их без долгих раздумий. Недавно она стала моей любовницей».

Я уставился на него, потеряв рассудок. Я понимал одно: человек завладел моей женой, а я попустительствовал этому из-за временного увлечения другой женщиной. Мне стало дурно. Мне показалось, что кто-то ударом топора разбил мой мир вдребезги. Спустя несколько мгновений я смог сказать им обоим: «В воскресенье утром вы покинете этот дом; я хочу, чтобы вы оба навсегда исчезли из моей жизни». Я оставил их в библиотеке и с трудом добрался до моей комнаты.

Я пытался уснуть, но слова Дэниэла постоянно крутились в моем мозгу. Чем дольше я обдумывал их, тем яснее видел его правоту. Я решил после отъезда Кэри увезти Десиму отсюда и начать все сначала. Я понял, что по-прежнему люблю ее, и в свете этого открытия мое влечение к Ребекке показалось бессмысленным, неглубоким.

Он смолк. Мир точно замер. Тучи уже заслонили собой солнце и опутывали вершины гор нежными прозрачными клочьями.

— Но как отреагировала Ребекка, когда ты велел им уехать? — спросила Рэйчел.— Она, верно, сильно расстроилась?

— Я не успел увидеть ее реакцию. Я знал одно: я не хочу больше видеть их обоих.

Он на мгновение закрыл лицо ладонями.

— Рохан оказался прав,— помолчав, сказал Чарльз.— Он сразу отнесся к ним с недоверием. Наверно, есть такой особый тип людей. Это разрушители, за которыми тянется вереница несчастий. Когда Кэри исчезнут из нашей жизни, мы, вероятно, сможем наладить ее.

Пошел дождь; легкий морской туман холодил кожу Рэйчел. Влага действовала успокаивающе, и девушка повернулась лицом к океану. Чарльз встал.

— Нам лучше вернуться.

Они покинули круг из камней и направились назад к скалам. Некоторое время оба молчали.

— Извини, что я обременил тебя всем этим,— сказал наконец Чарльз,— но я не знал, что ты думаешь о происходящем и какие выводы делаешь. Мне показалось важным открыть тебе правду.

— Да,— согласилась Рэйчел.— Да, я тебя понимаю. Спасибо тебе.

— Я, кажется, совершенно не способен сейчас общаться с Десимой. Она не желает разговаривать со мной. Я захотел узнать, не сказала ли она чего-нибудь тебе.

— Нет, она неохотно говорила со мной вчера вечером. Я лишь заметила, что она расстроена из-за Дэниэла.

— Да,— сказал Чарльз.— Несомненно, это так... Надеюсь, все повернется к лучшему после отъезда Кэри. Я бы хотел отменить этот проклятый обед, но мы пригласили много людей, они приедут издалека, связаться с ними уже нет времени.

— Ты не можешь позвонить им?

— В Рошвене нет телефона.

— Ну конечно, я сказала глупость. Я совсем забыла.

Они прошли несколько метров.

— В самом начале нашей беседы ты спросил, почему Десима позвала меня в Рошвен,— сказала Рэйчел.— А ты сам как считаешь, Чарльз?

— Думаю, возможно, она задумала оставить меня и выйти за Дэниэла. Он могла предположить, что я не соглашусь на развод и ей потребуется свидетель моей связи с Ребеккой. Рохан — мой кузен, он, естественно, не годится на эту роль, поэтому Десиме понадобилось пригласить в Рошвен человека со стороны.