Всё не просто - Тимофей Григорьев

Шас происходил из состоятельной семьи, родители вполне могли позволить себе нанимать учителей для своих детей. Но у храмовника было три старших брата. Первому достался бизнес их отца, второму — наследство матери, урожденной дворянки, третьему купили место в королевской гвардии. А младшему, любимому сыну, не доставалось ничего и, когда учитель математики обратил внимание родителей на явные признаки наличия у Шаса магического Дара, все вздохнули с облегчением. Судьба младшенького была определена, теперь родители должны были решить — в храмовую школу какого бога отдать сына.

Легче всего людям учиться в школах Че, но жрецов этого бога вполне достаточно в человеческих землях. Простое сословие с удовольствием отдавало детей в храмы Че. Там готовили прекрасных кузнецов, рудознатцев, торговых агентов, артефакторов, всевозможных ремесленников и, конечно, магов Земли и Огня.

Магия Че основывалась на четких правилах применения. Сложные, математически просчитанные, заклинания были обязательны к прочтению вербально. Малые могли накапливаться на специально обработанных камнях. Для особо энергоемких действий применялись графические усилители (пентаграммы и т. д.). Из-за длительной подготовки к использованию и уязвимости (достаточно мага лишить книги заклинаний и камней — и он, практически, обезоружен) в военном деле магию Че использовали только для обороны, засады и диверсий. В активных боевых действиях почти не применялась. Лучшие выпускники школ карьеру делали в храмах Че, но конкуренция была очень высока.

Стали рассматривать другие варианты.

В храмах Ора с удовольствием принимали человеческих детей. Там готовили крепких погодников, речных и морских навигаторов, астрономов, магов Воды и Воздуха. Учиться детям было тяжело.

Магия Ора — древнейшая, поэтому самая простая в применении, но людям очень сложно настроиться для магических действий. Если ученик не понимал принципа медитаций и выхода в астрал, с ним приходилось расставаться. И это притом, что орочьим шаманам достаточно сказать, пропеть или просто сосредоточенно подумать о своем желании. О простоте применения магии Ора для его созданий наглядно рассказывает история о шамане Веселое Облако.

«После первой инициации, у этого орка проявились сильнейшие способности. Но двадцать пять лет — возраст подростковый. Шаман стал чудить. То среди стойбища вытянет на поверхность водяную жилу и затопит все кругом, то устроит снегопад среди лета. Клан терпел, терпел, да и выселил Веселое Облако поближе к людям. Мол, пусть им досаждает.

Староста человеческой деревни быстро пристроил дармового погодника присматривать за полями, а для лучшего контроля, женил его на своей дочери. Зажили они счастливо: шаман потихоньку колдовал, староста принимал плату за его услуги. Да только Веселое Облако заскучал, да задумавшись, вызвал такой ураган, что разнесло всю округу.

Видя такое безобразие, жена пыталась его остановить, да куда там — сильно задумался шаман. Тогда, в сердцах, старостина дочка прибила Веселое Облако его же боевой дубинкой.

В клане узнали о смерти шамана, орки приехали разбираться. Старейшина внимательно изучил все обстоятельства дела и девицу оправдали. Правда, с тех пор человеческим подружкам орков категорически запрещено прикасаться к боевым дубинкам и, на всяких случай, сильных шаманов окружают вниманием самые красивые орчанки.»

Так что родители маленького Шаса предпочли отдать сына в храмовую школу Эль. Решили, что их мальчик вполне справится с рунной эльфийской магией. Справился, но какой ценой!

И вот теперь, с рождением Эльчеора, у многих магов появилась надежда, пусть призрачная, но надежда. На свободу и, что главное, на неимоверное могущество. За возможность получить принца в свои лаборатории, между магами вскоре разыграется война. У каждой из рас свой интерес в старшем принце. Но самые большие выгоды, прибрав его к рукам, получили бы люди, точнее, избранные людские маги.

И теперь главной задачей Храмовника было найти Эльчеора любой ценой. На фоне этой грандиозной перспективы казались мелочью и выкрутасы вздорной девицы, и потери в отряде, и необходимость тащить орчонка с собой через всю страну.

Оррин был всем доволен. События почти не отклонялись от запланированных ранее. Если все пойдет в том же ключе, то через две недели они выйдут на запасную точку встречи с отрядом. Малышу ничего, по крайней мере, физически, не угрожало. А то, что его немного попинали храмовники в воспитательных целях, пусть привыкает — жизнь орка не легка. То ли еще будет, когда придем в клан.

Среди орков нет места трусам и слабакам, так что пусть мальчишка вырабатывает характер. А собравшаяся компания весьма способствует этому. Принц, хоть и вырос в атмосфере всеобщего отчуждения, никогда не был объектом настоящей неприязни и ненависти. Из-за крайне малого круга общения, парень был зациклен только на свои интересы, эмоции и поступки. Для так необходимого ему всестороннего анализа ситуации, Малышу не хватало информации о внешнем мире. Мальчишка был совершенно не обучен жить в обществе, тем более многорасовом.

Нет, академические знания присутствовали в достаточном объеме, но не было умения применять их на деле. Для будущего дипломата и правителя (именно это ждало его в будущем, если доживет), принц был удручающе прямолинеен, наивен и прост. Ему не хватало умения подать себя, использовать чужие слабости для усиления свих позиций. С этой точки зрения, достаточно длительное совместное путешествие ограниченного круга лиц, было просто подарком судьбы.

Неприязнь на уровне быта обеспечивали близнецы и девчонка, их придирок и мелких пакостей вполне хватало для тренировки у Малыша выдержки и самообладания. А вот холодное презрение с избытком обеспечивали храмовники, к тому же в их присутствии принцу необходимо быть предельно осторожным. Любая глупость с его стороны могла стать фатальной. Именно ради такой случайности, орк старался быть в курсе всего, происходящего в лагере.

У орка поведение главы отряда вызывало повышенный интерес, так как вел он себя совершенно не так, как полагалось бы верному стражу интересов Эль. Шас до сих пор не отправил птицу-вестника в Храм, это настораживало вождя.

То, что он принял Малыша за орка, было вполне предсказуемо. Клановую татуировку принцу Оррин наносил собственноручно, когда ребенку не было и года. Все действия были произведены очень осторожно и мастерски, изменения в ауре не смогла почувствовать даже та сумасшедшая эльфийка, его мамаша.

Татуировка была не только знаком принадлежности к какому-либо клану. Это, практически, было отдельным заклинанием, долговременным и многоуровневым. Такие знаки ставили весьма редко и для особо важных для кланов детей. А из-за особенности крови Малыша, основной рисунок пришлось слегка изменить, для придания ему особых, прежде не используемых, свойств. В курсе всех особенностей принца были только его воспитатели, старая королева, Гонор и Оррин.