Вдохновение любви - Мелани Рокс

Дейзи промолчала.

— Ты ведь сгораешь от любопытства. Можешь не стараться сделать вид, что тебе безразлично, что за сюрприз я тебе приготовил. Я знаю тебя как свои пять пальцев, дорогая. Сейчас ты пытаешься изобразить величайшую обиду, которую я якобы нанес тебе. Однако это я должен сейчас требовать от тебя объяснений и корчить из себя оскорбленную добродетель. Это ведь не я шлялся по улицам в обнимку с какой-то девицей. Слышишь, Дейзи, не я. — Он пристально взглянул на нее, буквально пригвоздив к кровати.

— Да как ты смеешь?! Я не позволю тебе говорить обо мне в подобном тоне!

— Да? И что же ты сделаешь? Заткнешь мне рот полотенцем? Предпочитаю поцелуй.

— Ты… ты самый отвратительный тип, которого я встречала в своей жизни. Поражаюсь, как я могла не замечать этого раньше.

— Вообще раньше ты считала меня самым лучшим, благородным, добрым, красивым и сильным мужчиной в мире. Я ничего не забыл? Верь после этого женщинам. Непостоянство — вот вам имя, — высокопарно закончил Алекс, артистично схватившись за сердце.

— Перестань ломать комедию. Алекс, зачем нам окончательно портить отношения? Мы могли бы сохранить нейтралитет. Просто не замечать друг друга, ограничившись приветствиями при встрече в общественных местах. Так нет же, ты хочешь, чтобы я возненавидела тебя. Зачем?

— Дейзи, ты снова ничего не поняла. Я вовсе не собираюсь становиться твоим врагом.

— Да? Однако именно так и будет, если ты сейчас же не покинешь мою комнату.

— Я собираюсь стать твоим мужем. Причем в самом скором времени.

— Неудачная шутка. Алекс, что стало с твоим чувством юмора?

— Я вовсе не шутил. Ты выйдешь за меня.

— Черта с два.

— Дейзи, не принимай поспешных решений. Ты ведь еще не все знаешь, — предупредил он вкрадчиво.

— Что касается твоей персоны, то я знаю достаточно, чтобы вызвать сюда полицию.

— Портье видел, что ты сама пригласила меня подняться к тебе. К тому же мы довольно мило встретились.

Дейзи вспомнила его улыбку и приветственный поцелуй. Черт, Алекс хитрее, чем она подозревала.

— Выкладывай все, что хотел, и проваливай. У меня уже начала болеть голова, — грубо сказала Дейзи, дав понять, что не намерена с ним любезничать ни при каких обстоятельствах.

— Ого, как мы заговорили! И чему вас только учили в пансионе благородных девиц, мисс Экрейд? Неужели в таком уважаемом семействе не принято придерживаться элементарных правил приличия?

— Заткнись! — не сдержалась Дейзи.

Алекс присвистнул, явно довольный полученным результатом своих издевок и провокаций.

— Ладно, приступим к самому главному номеру представления. Внимание: появление кролика из шляпы.

Дейзи презрительно хмыкнула. До чего же Алекс смешон и низок в роли нарушителя ее спокойствия!

Алекс порылся в своей борсетке и через секунду извлек из нее белый почтовый конверт.

— Прощальное письмо? — Дейзи усмехнулась, даже не подумав протянуть руку. — В лучших традициях сентиментальных романов. Не забыл побрызгать на него водой? Строки, окропленные слезами, всегда действуют на адресата сильнее.

— Взгляни. — Алекс бросил конверт на кровать рядом с Дейзи.

Она неохотно взяла конверт, словно боялась подцепить какую-нибудь заразу вроде грибка.

— Открывай же скорее. Сгораю от нетерпения увидеть твою реакцию, — поторопил ее Алекс.

Дейзи высыпала из конверта пачку фотографий.

— Что это? Решил перепрофилироваться в фотокорреспондента?

Она опустила глаза и охнула от удивления. На всех снимках были изображены она и Филипп во время вчерашней прогулки по Сите. Фотографии, разложенные в хронологическом порядке, напоминали своеобразное досье. Вот они с Филиппом смеются, обнимаются, вот держатся за руки, вот целуются, снова целуются, смотрят друг другу в глаза. Дейзи перебирала их, не находя слов, способных отразить ее впечатление.

— Можешь оставить их себе на память. Я сделаю еще, — сказал Алекс. — Нравятся?

— Как ты посмел?

Он пожал плечами.

— Я всего лишь гулял по Парижу и фотографировал все подряд. Париж — ведь настоящий музей под открытым небом. Такие ценные экспонаты могут попасть в объектив фотокамеры. Настоящая удача! Вы с этим типом очень фотогеничны. Вот здесь, взгляни: словно позируете перед камерой.

— Алекс, зачем тебе эти снимки? Если ты хотел подловить меня на измене, то спешу тебя уверить: между нами ничего не было. Мы всего лишь гуляли по городу.

— Избавь меня от интимных подробностей ваших отношений. Мне плевать, было что-то или нет. Эти фотографии не нуждаются в комментариях. Все понятно без слов. Богатая наследница Экрейдов сбежала со свадьбы, чтобы соединиться с французом сомнительного происхождения. Отличная тема для газет, не находишь?

— Ты мне угрожаешь опубликовать эти снимки, — наконец догадалась, к чему он клонит, Дейзи.

— Мне не нравится слово «угрожаешь». «Предупреждаешь» звучит несколько мягче.

— Подонок! — Дейзи швырнула в него фотографии.

— О, какая экспрессия!

— Ты не сделаешь этого!

— Ну почему же?

— Это… недостойно.

Дейзи самой стало смешно. Алекс и достойный поступок — эти понятия несовместимы. За свою карьеру он опубликовал сотни подобных снимков, возможно разрушивших чью-то жизнь до основания. Она тогда верила ему, верила, что Алекс осуществил справедливое возмездие, открыл людям глаза на политика, банкира или актера.

— Что ты хочешь от меня? Денег? У меня их нет.

— Дейзи, как же ты приземленно мыслишь. Деньги — это так пошло.

— Тогда что тебе надо?

— Я уже десять раз сказал, что мне нужна только ты. Я ведь люблю тебя, Дейзи.

— Ха! Расскажи эти басни кому-нибудь другому. Может быть, им поверит моя мама или Джина, но не я!

Неожиданно Алекс бухнулся перед ней на колени.

— Дейзи, стань, пожалуйста, моей женой.

Она вскинула брови, испугавшись, не сошел ли Алекс с ума. Даже в первый раз, когда он делал ей предложение, сцена была менее театральной. Алекс ограничился тем, что пригласил ее в самый шикарный ресторан Бостона и презентовал кольцо с бриллиантом.

Однако Алекс тут же снова вскочил на ноги и расхохотался.

— Так тебе понравилось больше? Если желаешь, на публике я повторю эту сцену, а ты ответишь согласием. Получится довольно эффектно. Только представь — наши снимки на первых полосах всех бостонских газет.

— Алекс, я не люблю тебя. Более того, ты мне неприятен, — устало повторила Дейзи.

Разговор оказался еще труднее, чем она предполагала. Алекс буквально опустошил ее, лишил жизненной энергии, сил к сопротивлению.