Тайны Следователя (СИ) - Яна Кельн

Глава 9.

Полиция, как и медицина, — наставительно произнес я,

ощущая огромную неловкость,

 — не признает таких понятий, как «стыдно».

Братья Стругацкие.

Дастин Хадингтон.

Я шевельнул рукой, которую пронзали миллионы маленьких острейших иголочек, казалось, что она словно швейная подушка истыкана ими от локтя до кончиков пальцев. Раздался грохот и звон бьющегося стекла. Это и заставило меня медленно приоткрыть глаза. По ним тут же резанул свет из распахнутого окна, заставляя заслезиться, голова отозвалась вспышкой ужасной боли. Я сглотнул мерзкий ком в горле и поднял голову. Спать за столом - это не самая лучшая затея. Перегнулся через стол, на плитке рассыпалось множество острых осколков, солнечные лучи переливались на них, делая их будто безопасными, красивыми. Я протянул другую руку и нащупал пачку сигарет, сунул одну из них в рот и щелкнул зажигалкой. В помещение запахало дымом, никотин побежал по венам, помогая вернуться в убогую реальность. Я скривился, вспоминая причину моего вчерашнего пьянства. Хуже всего то, что я так и не пришел к конечному решению. Ясно одно с Паулем стоит держать дистанцию и попытаться вывести его на чистую воду, хотя бы между нами.

Звонок мобильного телефона привел меня в ужас. Так тяжело моей голове не было давно. Для того, чтобы избавиться от вполне себе приятной мелодии, в данный момент дрелью вгрызающуюся в мой мозг, пришлось подняться и пройти в коридор. Я долго искал аппарат, который все не унимался и продолжал истошно вопить, убивая мое похмельное сознание. Причина моих бед обнаружилась в кармане пиджака, который сиротило валяйся в углу коридора.

- Да! - рявкнул я в трубку, даже не удосужившись посмотреть, кто осмелился меня беспокоить в такой момент.

- Агент Хадингтон? - изумился с другой стороны голос Китчерса.

Я мысленно застонал. Что тебе, кретин, сейчас нужно?!

- Да, Стивен, - я позволил себе некую фамильярность, просто не мог ровно общаться с этим человеком, - я вас слушаю.

- Я очень хочу услышать о ходе расследования из первых уст, - он помолчал, в трубке некоторое время раздавалось только тихое размеренное дыхание, - Захватите детектива Пауля и загляните ко мне, - он говорил вполне себе дружеским тоном, но это был приказ.

- Будем у вас через пару часов, - ответил я и бросил трубку.

Вид в зеркале меня поразил. Боже! Я не знаю этого человека! На покрасневшей щеке след от моей руки, на которой я сладко спал ночью, волосы торчат в разные стороны, губы искусаны. Н-да, в таком виде лучше сидеть дома. Я встал под душ и пустил холодные струи. Вода моментально взбодрила затуманенный алкоголем разум, а тело покрылось мелкими пупырышками. Стуча зубами, переключил кран на горячую воду и позволил себе немножко расслабиться.

В кабинет Пауля я входил через час после звонка нашего нового начальника. Винсент был странный. С ним вроде было все в порядке, но в то же время детектив находился в другом измерении. Взгляд холодный, пустой, словно он смотрит перед собой, но ничего не видит. Как слепец. Я выгнал из кабинета его помощника и сообщил о том, что нас ждет Китчерс. В управлении Винсент так и не вернулся в этот мир, он не участвовал в беседе, казалось, что он даже не пытается вслушаться в наш разговор. Все внимание детектива было сосредоточено на облаках, горделиво плывущих по голубому летнему небу. А когда он ляпнул Китчерсу про заказчика, я понял, что мы сейчас покинем управление, отправимся прогуляться по ближайшему парку и там я его убью. Я злился, бесился, недоумевал, но не мог ничего сделать.  Понимал, да теперь, точно понимал, почему он переводит стрелки, но и не был готов открыто высказать ему обвинение. Я просто ушел. Так пока будет лучше. Пусть он занимается своими делами, а я своими. Мне еще многое необходимо сделать и обдумать.

Время течет, как вода сквозь пальцы. Стремительно, незаметно, необратимо. Есть вещи, которые нам не дано изменить, которые нам не дано исправить. Так мне не дано исправить то, что я узнал. Я так же не могу выкинуть это из головы, не могу стереть воспоминания. Я не компьютер, у меня нет кнопки «delete». Невозможно, невозможно вновь вернуться к состоянию незнания. Винсент Пауль стал моим приговором. Еще в тот первый день нашего знакомства. Он притягивал внимание к своей персоне, потому что в нем все было не так. Казалось, что он спорит со всеми устоями мироздания, но этим он выделяется из толпы. Он уникален. То, что теперь мне известно о его второй жизни… Господи! Я впервые в жизни не знаю, как поступить, имея все доказательства вины преступника. Я не могу заставить себя сесть за стол, написать рапорт, приложить улики, получить ордер на арест и защелкнуть наручники на его руках. Я пытался несколько раз. Но листы сгорали в пепельнице, а я глушил растерянность алкоголем. Вы считаете, что мне не хватает смелости сдать детектива только из-за того, что я сам перешел черту дозволенного тому, кто клялся защищать закон. Нет. Все не так. Я не могу так поступить с ним потому, что он моя пара. Черт, звучит глупо. Но он человек, обладающий именно теми качествами, которых порой не хватает мне, которые я хотел бы видеть в том, кто разделит со мной жизнь. Мне уже плевать, что он мужчина, в конце концов, таких женщин не существует в природе. Он тот, кого жаждет душа. Вот почему я не могу посадить его. Но и решиться на что-то, чтобы перейти за черту между нами, я не могу.

Я встал с дивана, прошелся по квартире. Открыл окна, необходимо было проветрить, квартира провоняла сигаретным дымом. На кухне, на столе лежал полупрофессиональный фотоаппарат. Этой техникой удобно пользоваться в любое время дня и ночи, в любую погоду. Проверил настройки, сменил объектив с обычного на тот, что бьет в дальность, убрал камеру в сумку. Скоро все закончится. В день, когда Винсент убьет последнюю жертву, я приму решение, чего бы мне это не стоило.

Иду по квартире, везде горит свет. На улице темно целый день из-за дождя. Но сейчас уже ночь, а за окном все так же слышатся удары тяжелых капель. Я медленно оделся, взял камеру, сел в машину и уехал. Я мало верил в то, что Винсент решит все сделать сегодня, но сидеть дома было выше моих сил. Джип медленно ехал по дороге, рассекая колесами лужи и окидывая тротуары волнами грязной воды. Ночь. Дождь. Пустота. Я встал недалеко от дома жертвы. Непримечательный район, обычный двухэтажный дом с покатой крышей, облезлый забор и небольшой задний дворик с другой стороны. Никто не знает, что у этого человека миллионы на счетах в европейских банках. Здесь он никто. Элемент, частица толпы, что населяет город. Включил камеру, очистил флэшку. Заряд полный. Установил ночной режим, все, что теперь было видно сквозь объектив, было зеленым. Невольно улыбнулся. К дому подъехала черная мокрая машина и скользнула на дорожку перед домом. Хозяин вернулся. Отдаленно услышал визг тормозов, шум шин, плеск воды, у дома останавливается Aston Martin Vantage, дворники работают как сумасшедшие, смахивая дождевую пыль с лобового стекла. Хозяин дома уже вышел из машины. Стоит под дождем и пристально вглядывается в мокрую темноту, строясь понять, кто решил посетить его в столь позднее время.  Я знаю ответ на этот вопрос. Его посетила смерть. Из спортивного автомобиля вышел Винсент. Твою мать! Я едва не выскочил под дождь, чтобы затолкать этого недоумка обратно в машину и увезти отсюда к чертовой матери. Винсент был в обычной одежде, лицо открыто, волосы цвета молочного шоколада промокли, в руке зажат пистолет с глушителем. Поднял камеру. Щелк, щелк, щелк, щелк, щелк. Затвор работал быстро, запечатляя на цифровом информационном носителе каждую деталь убийства. Вот Винс подходит близко к мужчине, вот улыбается, вытягивает руку с пистолетом. Хлопок и хозяин дома падает с аккуратной дыркой во лбу. По дорожке бегут розовые лужицы воды. Этого не видно в темноте, но это очевидно, ведь красный цвет, разбавленный водой, дает розовый оттенок.