Штамм «Андромеда» - Майкл Крайтон

– А что? Разве не остроумно?

Подъехали к воротам. Навстречу вышел человек в грубых фермерских штанах и тенниске, с бутербродом в руке. Энергично работая челюстями, он отпер ворота. Потом подмигнул, улыбнулся и, не переставая жевать, махнул, чтобы проезжали. Вывеска у ворот гласила:

Государственная собственность Министерство сельского хозяйства США Опытная станция по освоению пустынных земель Ливитт провел машину в ворота, затормозил у деревянного здания и вылез, оставив ключ в замке. Холл последовал за ним.

– А теперь куда?

– В дом, – ответил Ливитт.

Они вошли в здание и попали прямо в небольшую комнату. У шаткого столика сидел мужчина в ковбойской шляпе и клетчатой рубахе с плетеным галстуком. Он читал газету и, как тот сторож у ворот, закусывал. Подняв на них глаза, он добродушно осклабился.

– Привет, – сказал он.

– Здравствуйте, – ответил Ливитт.

– Могу помочь?

– Да мы проездом, – ответил Ливитт. – Едем в Рим.

Мужчина кивнул.

– А сколько времени?

– Часы вчера остановились, – ответил Ливитт.

– Обида какая, – сказал мужчина.

– А все из-за жары…

Удовлетворенный ответами, мужчина снова кивнул. Они прошли мимо него, через дверь и по коридору. С дверей по обе стороны на них смотрели написанные от руки печатными буквами таблички: «Выращивание саженцев», «Контроль влажности», «Анализ почв». В комнатах работало с полдюжины людей, разношерстно одетых и, по всей видимости, занятых делом.

– Это настоящая сельскохозяйственная станция, – пояснил Ливитт. – Если надо, тот мужчина может провести вас по комнатам и растолковать, чем занимается станция и какие опыты на ней поставлены. В основном они тут пытаются вывести сорт кукурузы для возделывания на сухих высокощелочных почвах…

– А «Лесной пожар»?..

– Здесь.

Ливитт открыл дверь, украшенную табличкой «Склад», и Холл увидел узкую каморку, заваленную граблями, мотыгами и шлангами для поливки.

– Входите же…

Холл вошел. Ливитт закрыл дверь – и Холл почувствовал, как пол начал проваливаться под ногами и они поехали куда-то вниз вместе с граблями и прочим барахлом.

Через несколько мгновений они очутились во вполне современной комнате, освещенной лампами дневного света. Стены были выкрашены в красный цвет. Комната была пустой, если не считать прямоугольного ящика по пояс человеку, похожего на лекционную кафедру. Сверху ящик прикрывало светящееся зеленоватое стекло.

– Подойдите к анализатору, – предложил Ливитт. – Руки положите на стекло ладонями вниз.

Холл так и сделал. Пальцы слегка кольнуло, и ящик издал гудящий звук.

– Все в порядке. Отойдите.

Ливитт в свою очередь положил руки на ящик, подождал, когда тот загудит, и сказал:

– Теперь, пожалуйста, сюда. Вас интересовали меры безопасности. Сейчас, прежде чем мы войдем в основные помещения, я вам кое-что покажу…

– А что это за ящик?

– Анализатор отпечатков пальцев и ладоней. Работает автоматически. Считывает до десяти тысяч дерматографических линий, так что ошибки быть не может. В блоке памяти у него заложены данные обо всех, кому разрешен доступ к «Лесному пожару».

Ливитт толкнул дверь в углу. За нею оказалась другая дверь с надписью «Охрана», бесшумно скользнувшая в сторону. Они вошли в затемненную комнату, где в окружении панелей с множеством светящихся шкал сидел один-единственный человек.

– Здравствуйте, Джон, – сказал Ливитт. – Как дела?

– Спасибо, доктор Ливитт, неплохо. Я видел, как вы подъехали.

Ливитт познакомил Холла с дежурным, и тот показал новичку свое хозяйство. На холмах вокруг базы были надежно укрыты два обзорных радиолокатора, которые контролировали подступы к ней. Немного ближе к ограде располагалось кольцо закопанных в грунт датчиков, сигнализирующих о приближении любого живого существа весом более сорока килограммов.

– Мы еще ни разу никого не упустили, – сказал дежурный. – А если и недоглядим… – Он пожал плечами и, повернувшись к Ливитту, спросил:

– Покажем ему собачек?..

– Покажем, – ответил Ливитт.

Они прошли в соседнюю комнату. В ней сильно пахло зверинцем. Там стояли девять просторных клеток с девятью немецкими овчарками, самыми рослыми, каких Холлу когда-либо доводилось видеть.

Едва завидев людей, собаки принялись лаять, но Холл не услышал ни звука. Он изумленно смотрел, как они разевают пасти и трясут головами, будто лают, – и все равно ни звука.

– Это сторожевые псы армейской дрессировки, – сказал дежурный. – Злобные, как черти. Прогуливаешь их – и то приходится надевать защитный костюм и толстые перчатки. Голосовые связки у них вырезаны, потому их и не слышно. Безмолвные злобные черти…

– А приходилось вам… гм… использовать этих милых собачек?

– Нет, – сказал дежурный. – К счастью, не приходилось.

Маленькая комната со шкафчиками. На одном из них Холл увидел свою фамилию.

– Здесь переодеваемся, – пояснил Ливитт. Кивнул на вешалку с розовыми комбинезонами в углу. – Снимайте с себя все и надевайте один из этих…

Холл быстро переоделся. Просторный комбинезон застегивался сбоку на молнию. Потом они зашагали дальше по коридору.

Внезапно раздался резкий звонок, и коридор перед ними перегородила решетка. Над головами замигала белая лампочка. Холл растерялся. Ливитт поспешно отвернулся от слепящих вспышек. Холлу это показалось странным, но по-настоящему он вспомнил об этом лишь несколько дней спустя.

– Что-то не так, – сказал Ливитт. – Вы все с себя сняли? Кольцо, часы, совершенно все?

Холл глянул на правую руку – часы остались при нем.

– Идите назад, – сказал Ливитт, – и положите часы в свой шкафчик.

Холл повиновался. Когда он вернулся и они продолжили свой путь, решетка не закрылась и звонок не зазвонил.

– Тоже автоматика? – поинтересовался Холл.

– Конечно, – сказал Ливитт. – Реагирует на любой посторонний предмет. Признаться, мы немного беспокоились, как быть с искусственными глазами, вставными зубами, сердечными стимуляторами, с любыми протезами вообще. Но, по счастью, ни у кого на базе таких протезов нет…

– А пломбы?

– Устройство запрограммировано так, что на пломбы оно не реагирует.

– Как оно работает?

– Что-то там с емкостными сопротивлениями. Я в этом не особенно разбираюсь…

Перед ними вспыхнуло табло:

Холл заметил, что все стены выкрашены в красный цвет.

– Да, – подтвердил Ливитт. – У каждого уровня свой цвет: у первого – красный, у второго – желтый, у третьего – белый, у четвертого – зеленый, у пятого – голубой…