Эрановум - Яна Батчаева

как попадаешь совсем в другой мир, мрачный и тихий. Слишком тихий, будто бы рядом залегла опасность. Дурное предчувствие волной поднимается внутри и остановившись в районе горла вызывает приступ тошноты. Я напрягаю зрение, но фонари впереди тускло горят и плохо освещают пространство. Лишь от светящегося названия «Мерцание» свет падает мне под ноги. Внезапно, до меня доносится шуршание и короткое одиночное мычание где-то за стеной клуба. Звуки сразу же затихают. Я медленно крадусь до угла помещения и с каждым шагом нервная дрожь в теле усиливается, а сердце, разбухшее, кажется, до неимоверных размеров, больно бьет в ребра. Снова слышу неприятный шорох и вздрагиваю. Я стою у самого края стены, уже готовая заглянуть за угол, как вдруг кто-то резко хватает меня за плечи, поворачивает к себе и горячо впивается в губы. Я настолько теряюсь от неожиданности, что сначала даже позволяю Сандру меня целовать. Придя в себя, с силой толкаю его в грудь. Он отстраняется не сразу. Я опешила так, что стою как вкопанная и не могу произнести ни слова. Он снова приближается ко мне настойчиво вжимая в стену и ставит руки по бокам преграждая пути к отступлению. Его лицо всего лишь в нескольких сантиметрах от моего так, что чувствую кожей его обжигающее дыхание. Я никак не могу оторвать глаз от гипнотизирующего дурманящего взгляда, лишающего воли. Он обезоруживает, пугает и кажется, что земля уходит из-под ног, а время зависает в воздухе: каждая секунда длится целую вечность. Я наблюдаю за тем, как его губы медленно приближаются к моим. Еще мгновение и я снова почувствую его поцелуй.

– Стой! – резко вырывается из меня.

Лицо Сандра вытягивается и брови удивленно взлетают вверх. Мой протест стал большой неожиданностью для него, да и для меня, признаться, тоже. Воспользовавшись его растерянностью, вырываюсь из расставленной им ловушки и не оглядываясь убегаю в свою комнату.

Отгородившись дверью своей спальни от Эрановума, я наконец с облегчением выдыхаю комок воздуха, притаившийся в груди. Что это было? Почему он вдруг поцеловал меня? Ведь раньше он не слишком проявлял интерес к моей персоне, хотя кто знает, что творится за этой каменной маской. Весь этот вечер стал такой неожиданностью. Еще и эта история с Анной…

– Анна, – шепчу я вслух. Я должна убедиться, что она действительно у себя, иначе не усну.

Быстро преодолевая ступеньки, спускаюсь на второй этаж и подхожу к комнате Анны. Сначала стучусь, но потом поднимаю глаза на табличку с номером комнаты – 218 – она не светится, а значит, внутри никого нет. Это не дает покоя: все-таки здесь, что-то не так. Нужно еще раз поискать ее в клубе и на территории рядом с ним. Не верится, что девушка сама могла далеко уйти.

Задыхаясь, бегу вниз так быстро, будто кто-то гонится за мной, а сердце громко стучит в горле. Вокруг темно, но я не останавливаюсь ни на секунду и вот уже впереди мерцает диодами клуб. Наконец, я возле входа. Меня колотит, и я никак не могу успокоиться. Музыка также растекается по клубу и частично выплескивается наружу и, хотя клуб уже не набит так сильно подземными жителями, все же праздник еще продолжается. Но меня не интересует «Мерцание». Не дав себе время на раздумья, лихо заворачиваю за угол и оказываюсь в том месте откуда исходили странные звуки. На эту сторону свет почти не падает, поэтому я плотно прижимаюсь к стене и иду вдоль нее в темноте, водя при этом руками по воздуху, словно я внезапно ослепла. И вот, натыкаюсь на препятствие: в глубине души, я ожидала его. Это человек. Вернее девушка. Я слабо различаю ее очертания в темноте и присев на корточки, вожу руками по волосам и лицу, таким образом помогая своим глазам увидеть сидящего. Почувствовав подушечками пальцев растрепанную длинную косу на левом плече, с ужасом ахаю – это она! Наощупь нахожу в темноте ее руку, поворачиваю ладонью вверх, но не спешу прикоснуться к артерии и почувствовать пульс. Мне страшно, что мое дурное предчувствие окажется правдивым, но все же я должна решиться. Делаю глубокий вдох, напряженно закусываю нижнюю губу и прикладываю три пальца к запястью. Ничего. Я повторяю манипуляцию снова, но не чувствую ударов.

Некоторое время я нахожусь в трансе и, кажется, что провалилась в один из своих кошмаров. Я все еще держу руку Анны в своей руке и не могу отпустить. Что если бы я не оставила ее одну в женском туалете, может я бы смогла оказать ей помощь и тем самым спасти? Зачем только я ушла искать кого-то? Горький привкус вины давит в груди и мешает дышать. Нужно позвать кого-нибудь. Крик вырывается сначала сдавленным, слишком тихим, неузнаваемым, но громкость звука нарастает и мне удается привлечь к себе внимание. Минут через пятнадцать возле Анны уже толпится куча народу; включили центральное освещение; Сандр ушел за Тамарой и Джоном. Вокруг меня в суматохе двигаются люди, что-то говорят, кричат, но я словно в прозрачном непроницаемом куполе, в котором не властвуют законы физики и время стоит на месте.

– Ева, как ты? – обеспокоенно спрашивает Лисса и кладет руку мне на плечо. Это заставляет вернуться к реальности.

– Не знаю… – растерянно произношу я.

Это действительно так. От шока, я не могу даже понять, что чувствую, глядя на мертвую девушку с застывшими глазами в неестественной позе: она сидит у стены клуба, руки раскинуты в стороны, одна нога вывернута и на ней отсутствует ботинок. В нескольких сантиметрах от правой руки притаился серебряный круглый значок. Я машинально зажимаю его в руке.

– Так, немьедльенно все разойдитьесь, – слышится грубый громкий голос Майер.

Она подходит к телу и пощупав пульс велит своим подчиненным взгромоздить его на носилки и нести в медицинский центр. Я оглядываюсь на Лиссу, но в ее глазах читаю не ужас от всего происходящего, как того ожидаю, а осторожную задумчивость. Она замечает мой взгляд, качает головой и одними губами говорит: «не сейчас».

Глава 8

На следующее утро на огромном экране посреди площади Эрановума появляется густо покрытое складками и морщинами лицо доктора Тонецкого. Хотя глава сферы безопасности Хад старше, внешне Валерий Тонецкий значительно проигрывает ему. Он делает небольшое объявление, оповещая горожан, что смерть Анны была следствием ее слабого больного сердца, которое не выдержало употребление алкоголя. Но вместе с тем, девушка принесла большую пользу городу как медработник и он искренне сокрушается от того, что подземный мир потерял