На грани - Анна Александровна Кабатова

безразлично, который замкнулся в своём внутреннем мире и никого в него не пускает. Он почти не разговаривал со мной. Конечно, у него было трудное прошлое, но ведь он так и не вернулся в наш мир. И вот вскоре, ты приходишь к нему в комнату, а его и след простыл. Лишь на столе лежит записка: «Хочу быть орлом, который может летать высоко и свободно. Не ищите меня, всё равно не найдёте». Прошло четыре года, и вот он сам заявляется к тебе на порог. И не раскаивается, не хочет вернуться, нет, он пришёл, чтобы забрать свои оставшиеся вещи и на этот раз исчезнуть точно навсегда. Какова была бы твоя реакция?

– Наверное, та же, что и у вас сейчас. Просто примите его таким, какой он есть. Он иной, но я бы на вашем месте радовался, что он не смешан с серой массой людей, а наоборот, стремится к самосовершенствованию. Не стоит бить тревогу, с ним всё в порядке… почти.

К тому времени Пит вернулся с дорожной сумкой в руке и сказал мне:

– Идём.

– Разве ты не хочешь попрощаться?

– Я не здоровался, чтобы прощаться.

После этого мы уехали из второго по счёту дома Пита. Когда мы уже собирались уезжать из Денвера в целом, Пит повернул машину и привёз меня в неизвестный квартал. Одно мне стало понятно – это квартал наиболее бедных людей Денвера. Около одного из парней Пит остановил машину и крикнул:

– Эй, Стив!

Он оглянулся, но когда увидел нас, то сказал:

– Какая интересная галлюцинация: прямо сейчас я вижу своего старого друга Рейда.

– Это не галлюцинация, чёрт тебя дери, Стив. Лучше садись в машину. У меня есть для тебя кое-что.

После того, как он присоединился к нам, Пит продолжил:

– Стив, это Том. Том, это Стив. На заднем сидении есть сумка, но, думаю, ты это и без меня заметил. Давай сейчас заберёшь себе всю одежду.

– Нет, Пит, ты же знаешь, что я не могу этого взять, – ответил Стив.

Ничего не добавив в ответ, Пит взял сумку с заднего сиденья и стал её разбирать. Он вытащил всё, но затем сложил большую часть, которая главным образом состояла из одежды, банки с деньгами, нескольких газет и запасов сухарей. Себе же он оставил записник, больше походивший на дневник, несколько газет и одну книгу, на которой не были указаны ни автор, ни название.

Удивлённый Стив спросил:

– Что мне делать со всем этим?

– Что хочешь, – ответил Пит. – Кстати, когда ты в последний раз был в приличном заведении?

– Когда ты навещал меня в последний раз.

Затем мы отвезли Стива в салон, где настоящий профессионал за небольшое относительно время превратил его из грязного, непричесанного и небритого бродяги в человека высшего общества.

– Как твои дела с Дженни? – спросил Пит, когда он вернулся.

– Всё плохо, Пит, фактически безнадёжно. Даже несмотря на взаимность наших чувств, мне никогда не жениться на ней. Какой отец захочет выдать дочь за простого бродягу?

– Стив, помнишь, что я тебе говорил? Угол зрения – неотъемлемая часть достижения успеха. И раз уж я здесь, позволь мне наладить твои дела. Возьми в сумке смокинг.

Всё это время мы ехали и останавливались, ускорялись и притормаживали. После цирюльника для Стива мы приехали к месту, где жила та самая Дженни. Дом был похож во многом на дом мистера Бёрна, и мне сразу стало понятно, почему Стив так пессимистически настроен относительно своей женитьбы. Он и она явно были из слишком разных социальных слоёв.

А пока мы добирались к дому Дженни, я успел как следует разглядеть Стива. На вид ему было примерно столько же, сколько и Питу. Разве что больше на несколько лет. Стив был относительно невысокого роста, но своё маленькое и хрупкое телосложение он успешно скрывал за мышцами. Да, у этого парня было и есть огромное количество времени, чтобы заняться собой. Ему не нужно было куда-то ехать, чему-то учиться, ведь всё необходимое он знал и без того. Когда живешь на улице, то невольно научишься, как жить и что делать.

Стив был темноволосым парнем, с голубыми глазами и прекрасным лицом. Ему только того и не хватало, что немного ухода за внешним видом и за собой в целом. Он то и дело смотрел то на меня, то на Пита. Но как я ни старался, мне не удавалось уловить настрой своего товарища, не удавалось подхватить его мысли да и вообще настроиться на его переменчивый ритм. Вот о думал об одном и чувствовал одного рода эмоции, а через несколько секунд в его мире всё меняется.

Со Стивом всё было то же самое. Пока он говорил какую-то фразу или предложение, то думал уже о совершенно ином. Поначалу мне казалось, что это следствие его проблем со здоровьем, если они, конечно, существовали для него, но потом я понял, в чём суть. Запинался и забывал он свои мысли, как это редко, но всё же бывало со мной, в силу скорости его мышления. Стиву нелегко было поймать за хвост хотя бы одну из сотни мыслей. Одновременно бушующих в его голове.

Когда наш герой-любовник был доставлен к ранее описанному мной дому, мы остались в машине одни. В воздухе словно находилась некая энергия, которая предвещала нам серьёзный разговор с глазу на глаз. Играло ли моими нервами любопытство? Несомненно, да. Хорошо, что я сумел благополучно, как мне показалось, скрыть это. И всё же Питу было достаточно единожды взглянуть на меня своим рентгеновским взглядом, чтобы понять мои чувства и мысли, потому он осмелился первым начать разговор:

– Почти уверен, что ты переосмысливаешь прошедшие сегодня события. А ведь я и сам не знаю ответа на вопрос, что сегодня произошло. Это просто… моё возвращение домой. Рано или поздно это всё равно произошло бы.

– А как насчёт… Стива? – спросил я.

– Длинная история, долго рассказывать. Мы просто помогаем человеку, нуждающемуся в этом.

Меня интересовало каждое слово, произнесённое им в этой нелёгкой и довольно напряжённой ситуации. При всём моём желании, которое постоянно сопровождало меня, знать больше, я предпочёл молчание, да и что время, что место были не самыми подходящими.

Через какое-то время наш парень вернулся, но не один. Как я думаю, это и была та самая Дженни, о которой раньше шла речь. Выглядели они прекрасно: казалось, что счастливее этой пары нет никого на свете. Сделав ещё один круг по Денверу, мы высадили их у церкви и распрощались.

Здесь