Злой рок короля Генриха - Лилия Подгайская

— Ты много лет успешно выполнял наши поручения, сэр Джон, и давно заслужил награду, — король взглянул на затаившего дыхание мужчину, — вот и получай её. Даруем тебе ныне рыцарское звание, участок земли с господским домом и парой селений и ещё жену. Смотри, какая молодая да пригожая, ещё и из баронской семьи. Нарожает тебе сыновей, будет кому твой род продолжить.

Мужчина мимоходом глянул на побледневшую как смерть Белинду и кинулся целовать королю руку.

— Век не забуду, Ваше Величество, — прошелестел он, — всю жизнь буду Бога за вас молить.

— Вот и хорошо, — король ещё раз сухо улыбнулся, — а теперь ступай, да не забудь девушку прихватить. Обвенчаешься здесь, в Лондоне, прежде чем отправляться в дальний путь.

И он отпустил их обоих взмахом руки.

Всё ещё стоявший в ожидании прислужник, приведший сюда Белинду, отправился с ней в обратный путь. Однако и мужчина, имя которого было Джон Пертс, следовал за ними. Когда прислужник оставил девушку возле её двери, сэр Джон вошёл в комнату вслед за ней.

— Что вам нужно в моей комнате, сэр? — как можно холоднее и надменнее спросила Белинда, скользнув по мужчине неприветливым взглядом.

— Ай-ай-ай, смотри, какие мы гордые, — насмешливо сузил глаза новоявленный рыцарь. — Это что же, все дочери баронов такие неприступные?

И он рассмеялся нехорошим, злым смехом, от которого у девушки по спине прошёл озноб.

— Но теперь об этом придётся забыть, леди, — холодно продолжил он, — поскольку король отдал тебя мне, а я не намерен церемониться с женщиной. И сейчас ты, дорогая, быстро дашь мне удовлетворение, прежде чем я пойду заниматься делами.

Глаза Белинды расширились от накатившего на неё ужаса, потому что в его намерениях сомнений не оставалось — мужчина спешно развязывал свои штаны, высвобождая на волю вздыбившееся орудие любви огромных размеров.

— Нет! — отчаянно закричала она. — Нет! Нет! Мы ведь ещё не обвенчаны.

— Какая разница, — хмуро откликнулся он, — если мне нужно от тебя лишь то, что уже принадлежит мне по воле короля. И не зли меня своим сопротивлением. Я этого не люблю, запомни.

Но Белинда, охваченная животным страхом перед тем, что должно произойти, отбежала от него и попыталась проскочить к двери. Увы, мужчина оказался проворнее и куда сильнее её. Он уверенно схватил её своей длинной рукой и швырнул на кровать, а потом хлёстко и больно ударил по лицу, когда она всё ещё продолжала сопротивляться.

— Вот и хорошо, дорогая, — насмешливо проговорил он, задирая ей юбки и жадно глядя на открывшиеся белые полные бёдра.

Рука его потянулась к тому, что было спрятано между ними, а на глаза Белинды навернулись горькие слёзы, от которых стало трудно дышать.

— Хорошо, хорошо, — продолжал повторять он, как будто в беспамятстве, а сам тем временем навалился на неё всем своим весом.

Белинде показалось, что её тело разорвали пополам, и она дико закричала, пытаясь вывернуться из-под навалившейся на неё тяжести. Но этот человек, которому король с лёгким сердцем отдал её, уже ничего не слышал. Он вошёл в экстаз, удовлетворяя себя, и только повторял, как помешанный своё «хорошо, хорошо». Потом, наконец, утих.

— Я доволен тобой, леди, — проговорил, усмехнувшись, — особенно тем, что ты оказалась нетронутой. Теперь тебе остаётся только нарожать мне полный дом детей, как велел король, чтобы продлить род Пертсов, отныне благородный рыцарский род.

С этими словами мужчина поднялся с разворошенной кровати, оправил одежду и. как ни в чём не бывало, покинул комнату, даже не оглянувшись на оставленную там женщину. Белинда со стоном поднялась на ноги и, как только стихли его шаги, кинулась к двери. «Бежать, бежать, бежать! — билось у неё в голове. — Бежать куда угодно, только бы никогда больше не видеть этого страшного мужчину, не испытывать боль и унижение, которым он подверг её». Но, открыв дверь, она увидела, что стражник по-прежнему стоит на своём посту, суровый и неумолимый. Ловушка захлопнулась прочно. Король, как видно, не доверял ей. Оставалось только вернуться в свою комнату и беспомощно рыдать, проклиная свою горькую долю. Потому что жить с таким мужем будет куда хуже, чем оказаться за стенами Тауэра. А конец один. Долго ей такой жизни не выдержать.

Следующие два дня к ней не заглядывал никто, кроме неразговорчивой надсмотрщицы, как называла её про себя девушка. Однако теперь в её холодных глазах промелькнуло, казалось, сочувствие, когда она увидела пятна крови на простыне и нижней юбке Белинды. Через полчаса она пришла снова, принеся с собой большой кувшин горячей воды и брусок мыла. Всё это она оставила на табурете у очага и вышла, бросив на девушку ещё один сочувственный взгляд. Белинда с удовольствием воспользовалась этой роскошью, чтобы привести себя в порядок, тщательно вымыться и простирнуть своё бельё. А на третий день явился сэр Пертс, так желающий продлить свой «благородный» род. Он был весел и явно доволен ходом событий.

— Собирайся, леди, нас ожидает священник, — заявил он с порога. — А рано утром мы отправимся в свои края. Хотя эту ночь мы ещё сможем провести очень весело, не так ли? Надо же отпраздновать нашу свадьбу по всем правилам.

Белинда содрогнулась всем телом, услышав его голос, но возражать не посмела. Она знала теперь, на что способен этот мужчина. Оставалась только смутная надежда, что ей удастся всё-таки убежать от него, пусть куда угодно, хоть в ад, но только подальше от этого страшного человека.

Однако пришлось пережить всё — и насильственное бракосочетание, когда невеста не имеет права сказать «нет» перед алтарём, и гнусное празднование этого события с обилием дешёвого вина, и брачную ночь с пьяным мужем, ещё более жестоким, но хотя бы быстро провалившимся в сон. Она всё стерпела, памятуя о том, что должна быть сильной и гибкой, чтобы со временем спастись и даже, возможно, отомстить за свою изломанную жизнь. Нежная пугливая девушка на глазах превращалась в хитрую жестокую волчицу, выжидающую своего часа. Да, жизни под силу всё, и такое превращение в том числе.

На следующий день утром, не так рано, как хотелось сэру Джону, поскольку тяжёлая раскалывающаяся голова ставила хозяину неожиданные препоны, они тронулись в долгий путь в далёкий северный Уэльс, как узнала Белинда. Отряд новоявленного рыцаря состоял из шести вооружённых воинов, рослых и сильных. Все они были равнодушны к её бедам. Никому не было дела до того, как ей тяжело сидеть в седле после проведенной с мужем ночи, как болит всё тело и плачет душа. Или ей только казалось, что все? Поскольку в голубых, как летнее небо, глазах одного из воинов, высокого и светловолосого, она поймала промелькнувшую тень сочувствия. Потом, позднее, на стоянке, он молча положил ей на седло толстую овечью шкуру, не слишком хорошо пахнувшую, но зато заметно облегчившую дальнейший путь. И всю дорогу до самого Уэльса она ощущала рядом его безмолвное присутствие, придающее ей мужества, как это ни покажется странным.

Путь был настолько долгим, что казался бесконечным. Они шли через Нортгемптон, Бирмингем, Шрусбери, Рексен и, наконец, оказались в местности, куда менее населённой, чем оставшаяся позади. Впереди показались горы, не слишком высокие, но всё же внушительные, с округлыми вершинами, покрытыми лугами и вересковыми пустошами. Казалось, что они нарядились в роскошный праздничный наряд, поскольку покрывшие их нижнюю часть густые лиственные леса осень уже успела раскрасить во все оттенки золотого и пурпурного цветов. Белинда, всегда чувствительная к красоте, с восхищением смотрела на открывшуюся её глазам картину.

— Наш край действительно прекрасен, миледи, — тихонько проговорил невзначай оказавшийся рядом воин, которого, Белинда уже знала это, звали Грэйд ап Талейн. — Вам понравится, я уверен. И всё будет не так уж плохо, поверьте.

Он взглянул на неё, и у женщины потеплело на сердце. Во взгляде мужчины были сочувствие, поддержка и… нежность.

— Спасибо, Грэйд, — тихонько прошептала она и двинулась дальше. Её муж ничего не должен был заметить, иначе несдобровать ни ей, ни этому такому симпатичному воину, незаметно охранявшему её всю дорогу.

Через горы они не пошли — там уже и снег мог выпасть на перевалах, как говорили мужчины, — а пробирались низинной частью вдоль побережья. Оно было сплошь изрезанным бухтами разного размера, большими и маленькими, а море у его берегов казалось очень неспокойным. Белинде стало страшно, однако мужчины вели себя спокойно и уверенно. И она тоже немного приободрилась, перехватив утешающий взгляд Грэйда. «Всё будет хорошо», — успокаивали её голубые глаза. И ей хотелось верить им.

И вот они достигли пролива Менай. Оказалось, что им нужно перебраться на огромный остров, который простирался за этой неширокой, но бурной водной преградой. На том берегу поднимались белые известняковые утёсы и виднелись многочисленные скалистые бухты. Как же туда попасть? У Белинды широко открылись глаза. Но мужчины знали своё дело. Они быстро и умело переправили на тот берег и людей, и коней, и поклажу, и вновь двинулись вперёд, теперь уже вглубь острова, который, как поняла Белинда, имел название Англси. Господи Боже! Пречистая Дева Мария! Куда её занесло?! Белинда растерянно огляделась вокруг и вновь успокоилась только тогда, когда встретилась глазами с сияющим голубизной взглядом Грэйда. Этот мужчина удивительно действовал на неё, хотя разговаривать им почти не приходилось. От него исходили сила и спокойствие, и когда ей было очень плохо, она просто искала его глазами, а найдя, погружалась на миг в голубой взгляд. Это помогало. Особенно после того, как на стоянках муж предъявлял на неё свои права и грубо, напористо осуществлял их, бесконечно повторяя своё «хорошо, хорошо».