Счастье на осколках - Лилия Фандеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тебе не нужна больше операция. Мама её уже сделала. Правда, получила выговор, но я её в обиду не дам, – погладив Варю по голове, сказал Александр.
– Это правда?
– Правда. Сутки назад тебя прооперировали. Ты будешь не просто ходить, но и бегать. Наберись терпения. А вот плакать тебе нельзя. Всё плохое позади. Через пару дней ты начнёшь садиться, потом вставать, а потом и ходить.
– Мне так хочется тебя обнять, – девочка с благодарностью посмотрела на мать. – А отца я видеть не хочу.
– Потерпи пару дней. Договорились? Варенька, ты сейчас будешь спать, а я поеду домой, переоденусь и через пару часов вернусь. Светлана будет рядом с тобой. Что тебе привезти попить, поесть чего-то лёгкого? Я останусь на ночь с тобой, но завтра мне на работу, – она поцеловала дочь в щёку.
– Возвращайся быстрее. Мне с тобой спокойнее.
– Даша, я тебя отвезу. Ты больше суток на ногах. Мне так тоже будет спокойнее, – улыбнулся Каменский.
Пока Дарья принимала в квартире душ, Александр приготовил нехитрый обед из того, что нашёл в холодильнике, используя микроволновку.
– Тебе кроме обеда следовало поспать часа два-три, а то и больше, – предложил он, когда Даша появилась на кухне. – Варя будет спать, поедешь позже.
– Я поеду вовремя, как обещала, а вот один час хочу провести с тобой здесь. Есть возражения?
Вместо ответа Александр подхватил её на руки и отнёс на кровать в спальне…
Они обедали, когда раздался звонок в дверь. На пороге стояла Анна Ивановна и Сергей Грачёвы. Даша не пустила их дальше порога.
– Где Варя, я не могу ей дозвониться?
– Варя в клинике. Её вчера прооперировали. Ты почему не сделал ребёнку операцию вовремя? Она получена месяц, чуть больше назад. На что ты рассчитывал? Ждал необратимых последствий? А деньги, которые получил по страховке на что потратил? Слушай меня внимательно, повторять не буду: ты мне возвращаешь деньги по страховке, а я не заявляю на тебя за умышленный вред здоровью. Ты ради денег готов был сделать ребёнка инвалидом. Я припомню тебе подделку документов и найду ещё что-нибудь.
– У меня нет этих денег.
– Меня это мало волнует. Есть заключение, есть выплата, но нет результата. Даю тебе сроку два дня. Варе потребуется длительная реабилитация, и они нам понадобятся. Анна Ивановна, завтра её переведут в палату, и вы сможете её навестить, а вот отца она видеть не хочет. Вечером во вторник деньги должны быть у меня, или я в среду иду в полицию. До свидания.
Дарья собиралась в субботу к дочери, когда её отвлёк звонок в дверь.
– Мне нужна Ольховская Дарья Андреевна, – на площадке стояла женщина лет сорока.
– Это я. Чем обязана?
– Мне нужно с вами поговорить. Можно войти?
– Входите, – Дарья закрыла входную дверь за гостьей и предложила пройти в комнату. – Присаживайтесь. Я вас слушаю.
– Я, скажем так, гражданская жена Сергея Грачёва. Это правда, что вашей дочери сделали операцию, и вы требуете у отца девочки деньги на реабилитацию?
– Правда, но не вся. Варе действительно была сделана операция девятого числа, и требуется длительная реабилитация, но деньги с её отца я уже получила во вторник. Видите ли, дочь получила травму ещё в Канаде, и отец получил страховку. Ей уже тогда требовалась операция. На что он рассчитывал и не сделал её, мне трудно объяснить. Видимо, решил сэкономить, хотя знал, чем всё может закончиться. Они вернулись в мае и решили сделать её в России бесплатно. Такие операции делают по квоте, но это время около года. Варю «прихватило» внезапно и оперировать пришлось срочно. Вы, вероятно, знаете, что десять лет дочь жила с отцом, и мы с ней не общались. Он вывез ребёнка без моего согласия. Кроме того, Варя скрывала от меня свою проблему, боясь, что мне не станет нужен больной ребёнок. Вы себе представить не можете, что я испытала, увидев снимки её позвоночника, – Дарья вздохнула. – За ним умышленный вред здоровью и подделка документов – этим я его и шантажировала. Он мне деньги по страховке, а я не иду в прокуратуру. Анна Ивановна была свидетелем разговора. Он отдал мне деньги, полученные по страховке. Я и лишнего рубля не взяла, да мне и не предлагали. Строго по курсу в рублях. Считаете меня корыстной? Это всё.
– Девочка сейчас в больнице?
– В клинике «Авиценна», в отделении нейрохирургии. Бабушка её навещала, а отца она видеть не хочет.
– Может вам что-то нужно?
– Спасибо. Теперь нам нужно только время. Закончим своё лечение, через месяц пройдём в санатории курс реабилитации, через два месяца ещё один, потом третий и через год забудем о проблеме. У вас есть ещё вопросы? Я собираюсь к дочери.
– Извините, что побеспокоила.
– Извиняю. Хорошего дня.
В понедельник Варя рассказала о визите женщины, которая представилась сотрудником опеки.
– Странная какая-то. Я ожидала, что вопросы будут о семье, о том, как мне живётся, а она спрашивала о том, что её вообще не касается. Кто меня оперировал? В какой санаторий я поеду, и сколько примерно здесь стоит лечение. Но самое интересное, что её передача по затратам никак не тянет на лимит социальной службы, так медсестра сказала. Ты загляни в холодильник. Мам, кто это может быть?
– Не волнуйся. Ко мне тоже приходила жена твоего отца. Он, видимо, просил у неё денег, а она подстраховалась. Я сказала, что деньги нам не нужны. Отец сумму по страховке мне вернул, а с остальным мы справимся.
– Я теперь понимаю, как я ошибалась. Мам, ты у меня самая лучшая.
– Не спеши с выводами, чтобы не разочароваться, – обнимая дочь, говорила Даша. – Рассказывай, как успехи. У меня смена закончилась, и я никуда не спешу.
– Тебе отдыхать нужно после смены, а ты столько времени проводишь со мной. Я уже поправляюсь и мне здесь совсем не скучно.
– Я слишком много пропустила в твоём детстве и мне хочется быть как можно чаще с тобой. Я не всё могу выразить словами, но на душе у меня спокойнее, когда мы рядом, – она обняла дочь и поцеловала её в макушку. – Потерпи ещё недельку, и я заберу тебя домой. Правда, видеться мы будем с тобой реже.
– Мам, ко мне приходил пожилой мужчина в белом халате, тот с которым ты приезжала на конференцию. Я его узнала.
– И что он
