Мы идем к монстрам (ЛП) - Ли Эдвард

Я даже не рассердилась. Зачем? Я встала на колени, плюнула на палец и засунула его прямо в задницу Бадди шимпанзе. Всё, что потребовалось, — это ещё несколько движений от Ханны, и Бадди кончил…

Даже у Кеззи были слёзы на глазах от такого смеха. Она передавала пачку денег парням из зоопарка, пока мы с Ханной одевались. Шимпанзе всё улюлюкали и гремели цепями. Они явно были злы на то, что мы уходим.

— Энн! — сказала Кеззи, приподняв бровь. — Твоя жестокость весьма настораживает.

Я уставилась на неё.

— Моя что?

— Твоё отсутствие доброты.

— Мисси Кеззи, я не понимаю, о чём вы, чёрт возьми, говорите.

Она указала на Бадди, который продолжал улюлюкать и смотреть на меня.

— Шимпанзе — самая близкая к человеку форма жизни — у них есть интуиция, самосознание, способность вычислять и… У них есть чувства, Энн.

— И что? — крикнула я.

— Что бы ты почувствовала, если бы, например, я дала Ханне на ужин хвост новозеландского омара, а тебе нет?

— Я была бы так разозлена, что проделала бы дыру в грёбаной стене!

— Тогда как ты думаешь, что чувствует Олли? — она постучала своей долбаной ногой. — Ты только что засунула палец в задницу Бадди — справедливо, что ты теперь засунешь палец в задницу Олли, а?

Я представила, как очень медленно душу Кеззи струной пианино.

— Единственное, что я когда-либо хотела бы засунуть Олли в задницу, это, может быть, грёбаный банан, наполненный крысиным ядом. Заставить этого ублюдка крякнуть и отправиться в грёбаный ад обезьян, — и затем я прошла мимо неё.

Парень из зоопарка открыл дверь грузовика, и затем мы с Ханной спустились по лестнице.

— Энн? Ханна? Где ваши манеры? — у Кеззи был злой взгляд. — Разве вы не собираетесь проститься с Бадди и Олли?

— К чёрту Бадди и Олли, — проворчала я. — Отправьте их в грёбаную Африку, где они и должны быть. Может быть, их съедят львы, питоны или кто-то в этом роде.

А когда я добралась до нижней ступеньки?

Я споткнулась и упала.

Раздался очередной залп смеха.

— Пока, девочки, — сказал один парень из зоопарка с широкой ухмылкой. — Спасибо за развлечение. Я вам скажу, не каждый день две толстые девушки сосут у шимпанзе.

— Отвали, — сказала я.

Затем мы с Ханной пошли обратно к дому, но прежде, чем мы прошли половину пути, в грузовике вспыхнул большой переполох. Я слышала, как шимпанзе сходят с ума и гремят цепями, а потом…

Один из парней из зоопарка начал кричать о кровавом убийстве. Он спрыгнул с грузовика. На его лице была кровь.

— Бегите! — кричал он нам. — Шимпанзе сошли с ума, когда вы ушли, поэтому они разорвали свои цепи и убили Уолли! Бегите, спасайте свои жизни!

Я и Ханна в ужасе обоссали свои штаны, потому что знали, что эти шимпанзе идут за нами.

«Они нас ​​точно трахнут!» — думала я.

Ханна рыдала.

— Вперёд! Вперёд! — закричала я. — К входной двери!

Когда мы наконец добрались до двери, я осмелилась оглянуться на грузовик. Я просто знала, что увижу, как Бадди и Олли следуют за нами, громко улюлюкая, с маленькими стоячими членами, но…

Кеззи и двое ребят из зоопарка снова смеялись.

— Шучу, девочки! — крикнул один чувак, вытирая кетчуп с лица.

Я и Ханна начали плакать.

Выблевав сперму шимпанзе в унитаз, мы приняли душ и переоделись, и я вымыла палец всеми видами мыла и дезинфицирующих средств, которые я могла найти. У Ханны был этот сумасшедший взгляд в глазах, она ходила по комнате, сжимая и разжимая кулаки и пиная вещи.

— Я не могу это вынести! Я не могу больше это терпеть! Я не могу это вынести!

— Мы сделали свою работу, Ханна, так что не психуй.

— О, не психуй, да? — крикнула она.

Я показала ей палец.

— У меня на пальце дерьмо обезьяны, так что перестань жаловаться. Ты забываешь самое важное. Мы почти закончили с заданиями. Ещё несколько испытаний, и мы в игре.

Она села на свою койку и успокоилась.

— Ну, да. Ты права.

Я понюхала палец и взвыла. Вонь Бадди так и не вышла полностью. Я нашла под раковиной бутылку хлорокса и смочила в нём палец.

Зенас вошёл к нам. На этот раз костюм горничной был нежно-голубой с жёлтой бахромой, и на нём были синие туфли на высоких каблуках.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Спасибо, что постучал, — сказала я.

Он понюхал воздух.

— Клянусь, я чувствую запах пальца, вымазанного в дерьме.

— Отвали.

— Поднимайте свои жирные задницы и спускайтесь вниз, обе, — сказал он. — Ваши стилисты приехали.

Стилисты?

Внизу ждали два модных парня в чёрных шёлковых рубашках и белых брюках.

— Дамы, — сказал суетливый блондин с французским акцентом, — я Жак, а это Жиль.

Они усадили нас на стулья в гостиной и подготовили всё необходимое для укладки волос.

— Что всё это значит? — спросила я.

— О-о-о, подожди, моя хорошенькая пышка, — сказал Жак. — Мы сделаем вас красивыми.

Последнее, что мне было нужно, это какой-то французский педик, назвавший меня «хорошенькой пышкой», но к тому времени я была слишком уставшей и шокированной, чтобы сказать что-нибудь. Но через час…

— Чёрт возьми, — сказали мы обе, а потом подняли зеркала.

Наши волосы выглядели великолепно! Мои волосы всю мою жизнь были крысиным гнездом: густые, сухие, торчащие повсюду, но теперь? У меня были волосы кинозвезды, как и у Ханны. После этого нам делали ногти две азиатки, а затем третий француз снял наши мерки. Когда я спросила его, кто он такой, он сказал:

— Меня зовут Клод, я ваш портной.

Мы не знали, что происходит. Почему Кеззи привела нас в порядок? Когда я спросила её позже, она сказала:

— Я подготовила вас к вводному курсу в сёстры Альфа-Хаус, Энн.

— Но, мисс Кеззи, — спросила Ханна. — Разве нам не нужно пройти ещё испытания?

— Да, но только два. То, как вы всё выполняли до этого, даёт мне полную уверенность, что вы обе будете сёстрами Альфа-Хаус.

Она сказала это очень небрежно, как будто в этом не было ничего важного, но для нас с Ханной это было самое большое дело в нашей жизни. Мы обе гуляли по заднему двору в течение следующего часа, головокружительные и сияющие. Потом этот чувак Клод позвал нас.

Этот парень сшил нам два вечерних платья. Они были чёрными и блестящими. Шёлковые колготки, ожерелья, стильные туфли на высоких каблуках. Я чуть не обоссалась от восторга, когда смотрела в зеркало.

— Я никогда в жизни не выглядела так хорошо! — Ханна чуть не плакала.

— Я тоже. Дерьмо. Для двух толстых девушек мы чертовски хорошо выглядим, но…

Затем мы обе посмотрели друг на друга.

Потом Кеззи позвала нас.

— Боже, какой вы элегантный дуэт, девочки, — сказала Кеззи.

Она тоже была взволнована и выглядела в миллион, нет, в триллион раз лучше, чем мы, ну и что? Это было лучшее, на что я когда-либо смотрела.

Но нас мучил вопрос.

— Мисс Кеззи? Сегодня вечер четверга. Вводный курс не раньше субботы. Зачем нам макияж?

Кеззи ухмыльнулась.

— Макияж, Энн, необходим для вас двоих, чтобы хорошо выглядеть сегодня вечером. Для вашего предпоследнего испытания.

Казалось, время остановилось, пока одна из нас — я даже не помню, кто — спросила:

— Что… нам нужно делать?

— Сегодняшний вечер, девочки, — сказала Кеззи, — вечер отцов.

Долгая пауза.

— Вечер отцов? — спросила Ханна.

— Да, Ханна.

— Вечер отцов? — спросила я. — Как… что это значит?

— Подумай об этом, Энн.

— Мы должны отсосать нашим отцам? — крикнула я.

Кеззи кивнула.

— Точно.

Я громко рассмеялась.

— Ну, это точно розыгрыш, потому что мой отец живёт в Вашингтоне, а отец Ханны живёт в Далласе. Что? Зенас нас туда отвезёт?

В этот момент снаружи хлопнули двери машины. Кеззи выглянула в окно.

— А, вот и Зенас, только что вернулся из аэропорта, — она повернулась, сцепив руки, затем постучала ногой. — С вашими родителями…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})********